Когда и с кем исчез по-английски Ривелино, Данила помнил смутно. Бразилец вообще-то сначала мирно потягивал себе хайбол, который сам же и сделал. Официант искренне недоумевал, когда смуглый брюнет через Мельника затребовал все необходимые для нехитрого коктейля компоненты, но принес. А потом Ривелино оторвался и с наслаждением смаковал хайбол, смешав первую порцию. Первую — это потому, что Численко немедленно заинтересовался экзотическим для Москвы напитком и моментально захотел тоже его попробовать. Данила отнекивался, как мог, но под общим напором одноклубников все же не устоял. И в итоге они дружно надегустировались.

Ривелино захотел танцевать и подкатил к каким-то девушкам, что сидели неподалеку. Присутствие кавалеров нахального бразильца ни капельки не смутило и вскоре он уже кружил в танце одну из дам. На взгляд Мельника объятия при этом были излишне тесными. Спутник девушки, судя, по всему, считал также, и потому вскоре пришлось идти на помощь темпераментному южноамериканцу. Драки, слава богу, не случилось — конфликт разрулил Численко, который, казалось, знал все и всех. Так что по итогу компании объединили свои столы, распили мировую, потом…потом Данила помнил отрывочно. Все-таки такие крепкие напитки были не для него.

В памяти твердо отложилось, что в какой-то момент он, затосковав, звонил Малявиной из холла ресторана. И, что характерно, Валентина приехала. И какое-то время они чудесно сидели вместе среди шумной компании, которая то и дело пополнялась новыми людьми, о чем-то разговаривали, шутили, смеялись, поднимали бокалы под разные тосты.

А потом как отрезало. Здесь помню — здесь не помню. И в своей квартире Данила проснулся наутро с разламывающейся от тяжкого похмелья головой, ощущением нагадившего в рот стада слонов и расфокусированным напрочь зрением. К тому же, убей бог, он совершенно не помнил, как добрался до дома.

Но, приложив немалые усилия для того, чтобы собраться, Мельник в итоге сумел кое-как подняться с тахты. Желудок сразу же взбунтовался и парень пусть и на подламывающихся ногах, но добрел по стеночке до ванной. Там пришлось совершить ряд не слишком приятных манипуляций, но в итоге, после контрастного душа, Данила немного ожил.

По крайней мере, на кухню Мельник уже вышел вполне уверенно. Поставил на плиту чайник и, распахнув холодильник, задумчиво принялся созерцать имевшиеся припасы, прикидывая, что соорудить в качестве легкого перекуса. Рассольчик бы, конечно, не помешал, но где взять этот целебный напиток? Сгонять к Численко, надеясь на его «профессионализм»? Вопрос на миллион долларов: а дома ли он?

Шорох в комнате заставил насторожиться. Данила замер, прислушался: в самом деле, не почудилось — в квартире был еще кто-то. Весь вопрос только в том, кто именно? Память категорически отказалась помогать. Несколько нервно Мельник взял со стола кухонный нож — на всякий пожарный — и осторожно пошел на разведку.

— Итический богомышь!

Из-под вороха смятого и перекрученного постельного белья виднелась блондинистая макушка. Вроде, женская. Данила вернулся на кухню, положил на место нож, а потом решительно двинулся знакомиться с гостьей. Интересно же, кого к нему занесло. То, что это не Малявина понятно — цвет волос не совпадает. Да и кое-какие, гм, части тела, что он успел разглядеть под сползшим одеялом, тоже принадлежали кому-то другому. Точнее, другой.

— Который час?

Хриплый со сна голос, бездонные глаза, в которых немедленно захотелось утонуть, пухлые манящие губы, высокая грудь, выпрыгнувшая из-под небрежно отброшенного одеяла…

— Ау, Мельник, я к тебе обращаюсь!

— Ох, прости, солнце, — в подобной ситуации у Данилы на автомате выскакивали всевозможные «солнышки», «зайчики», «рыбоньки». Нет, а что прикажете делать, если имя подруги в голове отсутствует? — Без пятнадцати десять.

— Как десять?! — Одеяло окончательно полетело в сторону, а неведомая красотка, точно подброшенная катапультой, взлетела с тахты и вихрем пронеслась в ванную даже не удосужившись надеть на себя хоть что-нибудь. Мельник едва-едва успел отскочить в сторону, чтобы не быть затоптанным. Забавно, но своей наготы девушка абсолютно не стеснялась. Что смотрелось несколько странным, ведь в СССР воспитание отличалось некоторым консерватизмом. И подобная свобода нравов была характерна лишь для определенных категорий женщин. Актрисы, манекенщицы…кто там еще? Ну, да — проститутки, куда ж без них. Интересно, кто по профессии это чудо?

— Даня, у тебя что, даже халата нет? — Недовольный голос из приоткрывшейся двери оторвал парня от его мыслей. — Рубашку что ли принеси. И давай быстрее, я и так уже на съемки опаздываю.

Уф, одной загадкой стало меньше. Актриса! Надо же, везет ему что-то в последнее время на прелестных представительниц этой профессии. Интересно, может ли это быть кто-то из знакомых Малявиной? А что, вполне себе рабочая версия: в ресторане Валентина встретила кого-то из коллег, они вместе посидели, выпили, Мельник включил на полную свою всесокрушающую харизму и обаял-очаровал блондиночку. А Малявина в слезах и соплях удалилась восвояси. Тьфу, какой только бред не придет в тяжелую и неопохмеленную голову!

Из кухни призывно засвистел чайник и Данила пошел собирать нехитрый завтрак.

А ведь я ее знаю, сообразил Мельник, когда девушка выпорхнула из ванной и бесцеремонно плюхнулась упругой попкой на стул напротив и деловито ухватилась за парящую чашку с чаем. Как же сразу не сообразил. Видел ведь не раз на экранах и кинотеатров и телевизора. В телевизоре даже чаще. Правда, гораздо позже. Черт, вот беда, имени актрисы все равно не помнил. Как-то прошла мимо эта информация, в голове засело лишь только как ее звали по роли. И точка.

— Наглый ты, Данька! — блондинка цапнула с тарелки бутерброд с сыром и с удовольствием вонзила в него крепкие белые зубки. Прожевала, запила чаем и с сожалением покосилась на нарезанную колбасу. — Мало того, что коварно соблазнил девушку, так еще и нарочно пытаешься раскормить ее до габаритов бегемотихи. Нет, чтобы сбегать в магазин и принести какой-нибудь творог.

— Вот возьми и сбегай в следующий раз сама, — огрызнулся на автомате Мельник.

— Ишь ты, — опасно прищурилась гостья. — А ты всерьез рассчитываешь, что этот следующий раз будет? Вчера мне показалось, что ты просто решил отомстить своей сбежавшей подружке. А я, дура, пожалела бедного пьяненького мальчика. К тому же, как выяснилось, известного футболиста. Никогда, кстати, не понимала эту игру, — девушка фыркнула. — Двадцать здоровенных бугаев носятся как сумасшедшие за одним мячиком. Бред!

— Кому что, — не стал спорить Данила и несколько прямолинейно перевел разговор на другую тему. — Ты вроде опаздывала?

— Это ты меня так выпроваживаешь? — капризно надула и без того пухлые губы актриса. Мельник невольно подумал, что в его времени девицы нарочно качали их силиконом и прочими препаратами, а здесь исключительно натур-продукт. Просто потому, что еще не додумались до этих глупостей. Бывает же такое. — Хорош кавалер! Да и я тоже хороша — уши развесила.

— Прости, — виновато улыбнулся Мельник. — Я вообще-то не пью. А вчера, похоже, перебрал лишку. Нет, ты не подумай, — быстро соврал он, заметив, как глаза девушки стремительно наполняются слезами, — все, что с нами происходило — помню. И, поверь, не делал ничего нарочно или назло кому-нибудь. Ты мне и в самом деле безумно понравилась. Честно-честно!

— Неужели? — с подозрением осведомилась блондинка. — Выходит, тебе было совершенно наплевать на то, что Малявина — это ведь она была с тобой за столом, я ее узнала — сбежала с тем кудрявым брюнетом?

— Чего? — ошалел Данила. — Валя ушла с Ривелино?! Ты ничего не путаешь?

— Бедненький, — девушка смотрела с неподдельным сочувствием. — Это, получается, твой друг был, да?

— Одноклубник, — мрачно сказал Мельник. В голове царил настоящий бедлам. Мысли путались, кружились в каком-то безумном танце и категорически не желали выстраиваться в стройные порядки. А что, если эта блонда не врет и все именно так и было? Ну а что, бразилец парень интересный, девушкам такие нравятся. Тем более, для Союза вообще диковинка. Могла ли Малявина захотеть заполучить в свою коллекцию этот экзотический трофей? Да запросто!