– Это возможно?

– В нашем деле да. Ведь мы одержимы идеей и другой дороги у нас нет.

Назар понимал, что все их аргументы звучат наивно, странно и не обосновано. Но он помнил эффект, который произвели все четверо на него в своё время, когда еще не были ему даже знакомы. И сказать, что они в тот момент подтолкнули его к жизни – не сказать ничего. Они выглядели как обычные сумасшедшие, но обитая своей потерянности, обреченности и осознанности бытия, решили не сдаваться и помогать остальным людям. Назар без всяких сомнений знал, что примет предложение и вступит в их общество не от мира сего. Ведь если судьба сама подкидывает шанс, надо им пользоваться. И как говорил Нагваль – «из всей бессмыслицы это самое осмысленное».

Компания заехала по дороге в пиццерию и прихватила с собой пять больших коробок, кока-колы и мороженого. После закупки маршрут ещё занимал минут 15, пока не остались позади многоэтажки и не начались дачные дома. В какой -то момент Нагваль свернул на маленькую проселочную улицу и проехал до самого её конца. Когда грунтовая дорога кончилась, а впереди ждали поле и лес, Николай затормозил.

– Дом, родной дом, как счастливы мы быть в нём! – пропел Лето и вышел первым из машины.

Остальные члены банды вылезли следом за ним, прихватив пакеты. Назар увидел деревянный домик, своим интерьером и ландшафтом напоминающий бабушкин; такой встречался в жизни каждого ребёнка.

– Это наша основная точка! – сказал Николай.

– Лучше места не найти, – прокомментировал Егор, – если бы мне пришлось выбирать между тайной подземной базой ЦРУ и нашим объектом, я бы безусловно доверился нашей развалюхе .

– Зато тут лес красивый и речка есть! – поведала Олеся. – Ты любишь купаться?

– Конечно.

– Что-что, а это он любит, – посмеялся Нагваль, вспоминая их знакомство.

– Тогда надо сходить, мы тебе всё покажем, – держа за руку Николая, пообещала девочка.

Компания завалилась в дом, который внутри соответствовал внешнему виду: старые кровати; сервант с праздничной пыльной посудой; маленькая кухня; окна, завещанные белыми вязаными шторками; деревянная лестница, ведущая на второй этаж; классический ковер на стене.

– Согласен, не то, что ты ожидал, – посмеялся Егор, – просто когда всем крутым группировкам раздавали их двухэтажные штабы на островах, наш предводитель сидел дома и вышивал крестиком.

Все захохотали, даже Нагваль. Но сквозь смех всё-таки пригрозил:

– Не нравится, ночуй на своих рейвах в лесу.

– С удовольствием! Где музыка, там моя земля! В следующей жизни предпочел бы быть наушником какого-нибудь олдскульного панка! – уселся Егор в кресло, продолжая нести чушь. – А вообще, весь мир мой дом! Не нашлось бы место, где бы мне ни понравилось. Даже в отделении у Валдая! Как он тебе кстати?

Назар усмехнулся:

– Я не встречал людей душнее.

– Точно! Невыносимый душнила!

– Всегда мечтал его жене в фоторамке на столе пририсовать усы! – уселся рядом с товарищем Сад, после чего Лето залился смехом.

– Кто бы вас уму разуму учил, если не Семен Палыч! – изрек Нагваль.

– Согласен. Он – это совокупление телеканалов Культура и НТВ, – не могли успокоиться и отдышаться два друга.

– Мы пойдем на кухню с Назаром стол накрыть, – Нагваль с юношей отошли, пока Олеся агитировала друзей включить по телеку мультфильмы.

– Звонила Лиля, – сказал с серьезным лицом Николай. – Плачет…

– Что-то случилось? – забеспокоился Назар.

– Случится.

– Что? Почему?

– Тебе не рассказывала Елена Ивановна?

– Нет.

– У этой девочки дар есть. Чутье. Она начинает плакать перед тем, как кто-то умрёт.

– Близкий ей человек?

– Да. Больше она в жизни ни над чем никогда не плакала. По крайней мере, я не видел.

– Она знает о своём даре?

– Да. В хосписе изучила его.

– И когда должен умереть этот человек?

– В ближайшее время. Поэтому мне надо будет уехать.

– Мне с тобой?

– Нет. Не надо. Оставайся , познакомься с семьёй.

– Хорошо.

Нагваль, погрузившись в себя, раскладывал пиццу по тарелкам.

– Почему именно я? – задал Назар неожиданно вопрос, который у него уже давно вертелся на языке.

Николай замер на секунду, а потом резко спросил:

– Хочешь, я тебе скажу, в чем заключается переход от одной ступени на другую на лестнице измерений?

– Да.

– Чтобы достичь вечного настоящего счастья, всегда мешает что-то. Любой человек обрёл гармонию и покой, если бы ему многое не мешало в жизни. Наш мозг, наше тело – всё большая помойка, переполненная лишним и ненужным. Для достижения счастья и вершины лестницы необходимо отказываться. На каждой ступени приносится жертва. Знаешь, с чем прощаются на первой ступени?

Назар приготовился.

– Нет.

– Со всей своей прошлой жизнью. С воспоминаниями, привязанностями, людьми, контактами, взглядами. Человек должен легко научиться отпускать то, с чем был повязан. Он должен найти силы отказаться от прошлого. Понять, что нет понятия дорогого, ценного, важного для него. Всё пыль, своевременный прах. Первая ступень дает понять, что нет ничего значимого. Ни от чего нельзя оставаться зависимым. Всегда быть готовым проститься. Всё, что приходит в твою жизни, рано или поздно уйдет. Поэтому первая ступень – это умение забыть и отказаться от всего, что на данный момент у тебя есть.

Назар внимательно слушал и молчал.

– Когда мы с тобой встретились, – продолжил Нагваль, – ты уже находился на этой ступени.

Назар вспомнил, как путешествовал. Как скитался от места к месту. Как бежал от чего-то. И вспомнил то, к чему эти скитания почти его привели.

– Я сам получается начал этот путь?

– Своим внутренним сознанием.

– И ты это увидел?

– Да. Многие приходят рано или поздно к одному и тому же. Но каждая ступень не только совершенствует людей, но и в какой-то степени разрушает. На любом этапе продвижения очень легко сломаться.

Назар помнил это. Помнил за двоих.

– Всё что может спасти тебя, может так же и уничтожить, – закончил Нагваль.

– А что же на второй ступени?

– Скоро узнаешь, – он выдавил из себя блеклую улыбку.

– Ну, где вы там? Мы уже умираем с голоду!

– Пойдём, – передал тарелки Николай, – праздновать.

Семья ела пиццу, смотрела олесины мультфильмы, о чём-то болтала. Назар поддерживал разговор, но всё больше возвращался к своим раздумьям. Он думал про лестницу, хоспис, новых людей в своей жизни и про своё путешествие. Какими-то своими словами Нагваль приоткрыл для юноши правду. Он осознавал её. Не секретом являются человеческие страдания, одиночество, несогласие. Это неизбежные проходные ворота для каждого и глупо думать, что только с тобой одним подобное происходит. Нагваль действительно обладал мудростью, которая кажется бредом только потому, что не всегда понятна. Назар признавал факт и теперь был на сто процентов уверен, что пойдет дальше за этим человеком.

Вдруг идиллию прервал звонок телефона. Нагваль взял трубку и удалился на улицу. У Назара было дурное предчувствие, и не у него одного.

– Кажется, праздник чуть будет подпорчен, – загудел Лето.

Вскоре Нагваль вернулся и с отреченным бледным лицом сказал:

– Мне надо отлучиться в хоспис.

– Я с тобой! – молниеносно среагировала Олеся.

– Нет…

– Но мы обещали куклу Лиле! – всхлипнула девочка.

Николай подумал и, видимо, из-за глубокого сочувствия в данный период к своей маленькой пациентке согласился.

– Ладно, поехали. Подожди меня на улице.

Олеся, забыв про телевизор и друзей, радостно побежала к машине.

– Что случилось? – спросил Егор, как только девочка скрылась за дверью.

– Никитична умерла.

Все замолчали. Присутствующие были знакомы со старушкой. Назар ощутил едкую жалость, вспоминая, что не смог её покормить напоследок. Мелочь разрывала душу сильнее любой трагедии. Оставалось надеяться, что бабушка так и умерла в безмятежном сне.