Освободив мальчишку, Юльфи смазала его раны исцеляющим зельем. Оно настолько сильное, что не должно даже остаться шрамов. Вытерла носик ребенку и спросила:

   - Как звать тебя?

   - Хиффи! Я сын виконта де Коззар. Мой папа погиб, разбился, рухнув с моста. Просто не знаю, почему визирь так рассвирепел на меня. Ведь они с моим отцом дружили. - Мальчик с трудом сдерживал слезы и говорил твердо.

   - Потому, что визирь подонок, и ему доставляет удовольствие продавать друзей. Некоторым более всего по вкусу вино предательства. - Юльфи сжала кулаки.

   Продолжила - Я знаю это! Хотя мои друзья меня не предавали. Что думаешь, Хиффи? У тебя уже не болят раны?

   - Нет! - Мальчик пошевелил пальцами, улыбнулся. - Вы просто волшебница, совершили велико чудо. Я думаю, это вы так сделали с мостом, что он перевернулся.

   Юльфи поразилась:

   - Ты не по годам проницателен. Просто великолепно! Знаешь, ты ведь не тяжелый, хочешь, доставлю к нам город?

   - А какой город? - Спросил, удивляясь, мальчишка.

   - В город Дижж! - Ласково ответил Юльфи.

   - Так ты, из Гипербореи. Сильная волшебница!

   - Тебя это смущает!? - Спросила, поглаживая детскую головку, воительница.

   - Конечно! Ведь это наши злейшие враги! Хотя у моей матери половина крови Гипербореев. Да и вообще, я не решил, как относиться к вам, но визирь должен за все заплатить. Все сделаю, что бы ты его уничтожила! - Хиффи, последние слова произнес с криком.

   Юльфи, по-прежнему лучезарно улыбаясь, заметила:

   - Твой энтузиазм мне нравится. Чтобы не терять понапрасну времени и магических сил, я отведу тебя в подвал, уцелевший после разгрома селения. Там ты погрузишься в здоровый сон, будешь грезить сказками. А я, тем временем буду искать способ уничтожить визиря. Потом, я заберу тебя, и ты увидишь окончательный крах чудовища Дутый.

   - Ты говоришь правду!? - В голосе мальчишки сквозило удивление.

   - Да, для победы мне понадобится напрячь всю свою энергию, так что я не могу себе позволить, слетать обратно в город.

   Мальчик робко кивнул:

   - Раз так, я постараюсь не обременять вас.

   Девушка подумала и сказала:

   - Тогда спи!

   И взяла мальчишку на руки. На вид ребенку было лет десять-одиннадцать, а на самом деле возможно и меньше. Она погладила его по светлой головке, ощутив прилив материнской нежности. Вот ее родной сын, сейчас прижимается к саблезубой тигрице. Вместо матери, он с ее молоком впитывает насилие и жестокость. Видит рыло хищников и злых колдунов, что просто чудовищно. И зачем она согласилась обречь свое дитя на такие страдания.

   - Имею ли я право называться матерью! - Громко крикнула Юльфи. Мальчик встрепенулся, но не проснулся (магический сон крепок).

   Девушка покачала его, личико ребенка безмятежно, сон сладок, носик сопит. Она ткнуло в него пальчиком, словно жмешь на кнопку. Потом двинулась пешком, под босыми, безупречной красоты ногами тихо хрустели острые камушки.

   Подвал был надежный, каменный. Крысы в нем не водились, и это хорошо. Но все же Юльфи спрятала мальчика за решетку, на всякий случай, мало ли что.

   Кроме того, проверила крепость. кованой железом двери. Она прочная, не пробить даже мамонту.

   - Неплохо я тут устроилась! - Прошептала воительница.

   Девушка еще немного покрутилась. Закутала плотнее мальчишку, попробовала на прочность стены и, будучи, наконец, окончательно удовлетворена, махнула на прощание рукой:

   - Спи моя радость, усни!

   И взлетела вверх, пройдя сквозь стену. Ее тело стало такое чувствительное, почти прозрачное.

   - А я летаю высоко. - Несмотря на сделанное доброе дело, ей было грустно.

   Она поднималась все выше, ощущая движения ветра. Все вихрилось под ней.

   Девушка подлетела к лагерю. Ночи в горах свежее, поэтому горели костры.

   Главный шатер визиря был оживлен. Посередине его была настоящая арена. как в цирке.

   - Что это они тут затеяли? - Спросила воительница сама у себя.

   Юльфи пролетела мимо, выпустив мушку разведчицу вовнутрь. А сама примостилась на дереве. Теперь ей все было отлично видно. В самом центре арены происходила самая настоящая схватка гладиаторов. Визирю Дутый и его окружению было мало реального насилия, и они хотели растравить свою душу зрелищем очередной кровавой схватки.

   Полководцев различных рангов собралось почти полсотни, среди них сидело и лежало около сотни обнаженных, или почти обнаженных рабынь. Рабыни и слуги-подростки разносили еду и питье. Некоторые из гостей так устали за день, что дремали. Клевал носом и визирь, две белокурые девушки рабыни, едва прикрытые тонкими жемчужными и рубиновыми нитями на груди и бедрах, овевали его опахалом.

   Глашатай торжественно объявил:

   - А теперь на арене выступают. ранее непобедимые гладиаторы Локки и Рола.

   Первым на арену вышел могучий боец. На нем были бронзовые латы, квадратный щит и небольшой меч, которым тот игриво поигрывал. Казалось, воин говорил: зачем вы мне дали такую маленькую булавку, мне нужно, что-то более серьезное. Плотные сандалии, при движении по песку, скрипели.