Наумовна, прищурившись, рассматривала аккуратный двухэтажный домик. Ее внук, Филька, нетерпеливо топтался рядом.

- И сколько мне здесь жить? – Ворчливо уточнила она.

- Месяц-два, - пожал плечами молодой мужчина. – Ленкина тетка уехала ребенка лечить в столицу, а дача уже засажена. И нужен человек, который за всем этим добром присмотрит.

- И неужто она решила, что я тут поливом буду заниматься? А ежели помру, таща ведро с водой? – Старушка повернулась к внуку и отрентгенила его проницательным взглядом.

- Ба, тут капельный полив. Все по часам само поливаться будет. А раз в неделю я к тебе буду человека отправлять для прополки сорняков. Лена эти дачи всякие не любит, так что сама ездить точно не будет, - развел он руками.

- Вот, выбрал жену, только и умеет, что людей в брак вгонять. Сколько ж она в ентом ЗАГСе вашем работает? Страшная женщина, - Наумовна хоть и ворчала, но в ее голосе проскальзывала гордость за выбор внука.

- Вся в тебя, - вздохнул Филипп. – Ба, если понадобится помощь, то тут живет соседка, она тебе поможет. Только тетка Лены сказала, что у нее инсульт был года полтора назад, так что ты сильно ее не нагружай. А так мы раз в неделю будем тебе продукты привозить.

- Что-то подозрительно быстро вы меня сюда сплавили, - вздохнула старушка и все же прошла в ворота, не заметив, как торжествующе сверкнули глаза ее внука. – Ну да ладно, ваше дело. Макаровна все равно к Петьке в дом переехала на все лето, с дитем помогать. Мне только никто никого не возит.

- Ты с этим к Мишке обратись. Наши-то на море пока. Приедут потом, как-нибудь, - Филька споро перетаскал из машины сумки и принялся их разбирать, чтобы бабушке не нужно было наклоняться лишний раз.

Наумовна же в это время прошлась по участку, посмотрела на почти поспевшую жимолость у забора и еще раз вздохнула. Пропадет же все. Определенно нужно собирать урожай и что-то с ним делать.

- Сахару мне привези, ягоды перетру, - она вошла в дом и огляделась.

- Сахар на кухне, - отозвался Филипп откуда-то из глубины коридора. – Ба, - он, разобрав вещи, заглянул на кухню, где Наумовна уже вытащила из шкафа белый мешок со сладким содержимым. – Слушай, постарайся тут никого не женить. Ладно?

- Жене своей это скажи, - отмахнулась она. – Людям нужно счастье. Без него в наше время никуда. А ежели человек один, то какое у него счастье? А даже если и есть, то с кем делиться-то? Так что ничего обещать не могу, - она удовлетворенно посмотрела на запасы и решила, что лето у нее зря не пройдет.

Александра с сожалением смотрела на засыхающий огородик. Нужно идти на колонку за водой. Чтобы провести воду на огородик нужны деньги, а денег не было. Ни копейки. Сын, Валентин, сейчас изо всех сил в городе пытается хоть что-нибудь заработать, муж ушел, когда женщина слегла с инсультом. А потом при разводе и из квартиры выселил. И где ее глаза двадцать лет назад были, когда она вложила свои деньги в квартиру, которую он оформил на свою мать? Хорошо, что Валя пригрозил отцу судом и тот все же выплатил хоть какие-то деньги. На эти деньги и был куплен этот небольшой домик без удобств в пригороде на две комнаты и кухню. Выжили, выкарабкались.

Саша и подумать не могла, что такое может с ней случиться. Если бы не сын, то она бы точно не выжила. Бедный мальчик оставил учебу на четвертом курсе, устроился разнорабочим на стройку, лишь бы помочь матери. Да и на лекарства деньги были нужны. По ночам учился делать массажи, чтобы Александра быстрее встала на ноги. Она и встала. Вот только правая сторона тела слушалась не полностью. Если лицо (Саша очень переживала, что не выправится) достаточно быстро пришло в норму, то вот нога часто деревенела, из-за чего приходилось хромать. И рука не до конца пришла в норму. Но женщина считала, что грех жаловаться. Для нее ребенок сделал столько всего, что она просто не могла и думать о том, чтобы на что-то сетовать. И пыталась изо всех сил помогать.

Ей удалось засадить маленький огородик вокруг дома, здраво рассудив, что свои овощи помогут избежать лишних трат. Вот только она и подумать не могла, что на это все нужно столько воды.

У забора притулилась маленькая банька, куда Валентин в выходные натаскивал воду, чтобы мать помылась. Сам же он снял комнату в общежитии (чтобы не тратить лишнее время на поездку до пригорода), где были хоть какие-то условия, но Саша наотрез отказалась переезжать туда, пока есть этот домик. Ее домик. А с трудностями она справится. Главное, когда сын через три дня приедет, не показывать, насколько ей здесь было тяжело одной с иногда отказывающим телом.

Поняв, что сколько на увядшие кабачки не смотри, а тучка на небе не появится, Александра взяла ведро и вышла за калитку.

- Здравствуй, соседушка, - услышала она и вздрогнула. Остановилась и осторожно повернулась к соседской калитке. Рядом с калиткой стояла классическая такая старушка с палочкой и в аккуратном абсолютно деревенском платочке на голове. – Меня Агриппина Наумовна зовут. Можно просто: Наумовна.

Женщина слегка растерялась, а потом припомнила, что соседка, живущая в этом доме, что-то говорила про поездку в столицу.

- Здравствуйте, - осторожно ответила. – Я – Саша. Эмм, Александра Матвеевна Намина, - быстро исправилась.

- И сколько же у нас Александре Матвеевне годиков? – Прищурилась старушка.

Саша так опешила от этой бесцеремонности, что от всей души брякнула правду.

- Сорок четыре годика, - прозвучало весьма язвительно.

- И куда это тебя с пустым ведром понесло? – Наумовна проковыляла от калитки до соседки и демонстративно заглянула в озвученную тару. – Хочешь карму всей ближайшей агломерации испортить?

Александра изумилась еще больше. Это кому это она карму успела испортить?

- Нет. Я просто за водой на колонку, - она махнула этим самым ведром у нужную сторону.

Наумовна проследила взглядом направление и цепким взглядом обшарила всю улицу. Никакой колонки на улице не было и быть не могло. Вот на соседней. Но это же идти…. Сделав какие-то свои выводы, она вновь повернулась к несчастной женщине, попавшей в ее руки.

- И зачем тебе целое ведро воды?

Это определенно была какая-то неправильная бабушка, которая задавала какие-то неправильные вопросы. Саша даже отступила на шаг. Не специально. Инстинкт выживания так сработал.

- Чтобы огород полить! - Черт, когда же она научится людям отказывать?

Бабуля понимающе кивнула и поковыляла к своей калитке.

- А ну иди за мной, Александра Матвеевна, - велела она, как заправская хозяйка всех данных земель.

Женщина уже хотела было отказаться от столь щедрого предложения, но что-то внутри буквально заставило ее идти за этой новой (или скорее старой) непонятной соседкой.

Наумовна в это время споро приковыляла к кусту жимолости и кивнула на шланг, лежащий рядом.

- Что это? – Саша совсем перестала понимать, что от нее хочет эта ненормальная пожилая женщина. Мало ли деменция….

Теперь старушка на нее посмотрела, как на неадекватную.

- Шланг это. Бери, вот тут под забором к себе просовывай и тяни на огород. Давай-давай. Как перестанешь тянуть, кран на конце шланга откроешь и польешь все. Старая я уже, так что помогать не буду, - сложила она руки на груди, умудрившись как-то по-царски зажать палку.

Саша уже открыла было рот, чтобы отказаться, но тут же со стуком его захлопнула. Дают - бери, бьют - беги. Именно это она усвоила за последние полтора года. На ее пути в последнее время не так часто попадались люди, которые искренне хотели помочь.

- Спасибо, - она пропихнула шланг в дыру в заборе.

- И я вечером пирожки с жимолостью печь буду. Приходи. А то скучно мне тут одной, - все так же царственно велела Наумовна, выпроваживая званую гостью за калитку.