— Я толстушку полюбил,

Мне с толстушкой весело.

На руках её б носил,

Если б меньше весила!

— Вот, паразит! — со всех сторон в дядь Борю полетели яблоки. Его творческую самодеятельность не оценили.

Сегодня была годовщина свадьбы у бабушки с дедом. Пятьдесят лет супружеской жизни. Золотая свадьба. Народу собралось целая тьмущая.

Я даже девок своих позвала с их вторыми не лучшими половинками. Правда, Демьян не смог. У него бизнес. Ну да ладно. Главное, что Сонька с нами. Нет. Ну, а что такого?! Свободные руки всегда пригодятся в хозяйстве!

Мужики уже дожаривали шашлык, при чем веселенькие, а мы с бабоньками доготавливали салаты.

Соседи, соседи соседей, коллеги с работы, друзья — все собрались. Человек пятьдесят — не меньше! И эти пятьдесят ртов нужно накормить и напоить!

— Улька, это твой красавец там дрова рубит? — спросила теть Алла, подруга бабушки и соседка.

— Мой, — гордо изрекла. Пусть все знают, какой у Ульки Фроловой парень!

— Хорош! И работы тяжелой не боится. Вон, как лихо дрова рубит!

Синицын, и правда, помогал, чем мог. Дрова, конечно, ба отправила деда рубить, но тот свалил все на Димку.

— Он же хоккеист у тебя, да?

— Ага. В этом году забирают в Канаду, — вздохнула.

Впрочем, горе моё было невелико. Расставались мы всего на две недели, а потом я приеду к нему на ПМЖ, как говорится. К слову, мне и самой предложили там контракт с брендом косметики. Я была вне себя от счастья! Уезжали мы ненадолго (по крайне мере, я надеялась на это), Синицын подписал контракт всего на один сезон, ну, а я на съёмки могу летать из России. Это скорее моя блажь переехать туда.

Ну вот не могу я Синицына одного оставить! Не то чтобы я ему не доверяла… Синицын у меня мужик-кремень, но, будем честны, женщины — это женщины. Вот, им я точно не доверяла! Обведут этого лопуха вокруг пальца, он и глазом моргнуть не успеет! В общем, никуда ему от меня не деться.

Если Улька Фролова влюбилась, то пиши пропало. Моё. Значит — моё.

Приготовив салаты, мы пошли с бабушкой доставать сервизы. Конечно, посуды на всех не хватало, поэтому соседи принесли ещё и своей. Одно слово — деревня. Не в плохом смысле. Не подумайте. Люди простые, как пять копеек. Если отмечают, то всей деревней. Каждый помогает, чем может. Вот это я понимаю — сервис! Это вам не город, где три шкуры сдерут!

Стоило только сесть за стол, как посыпались тосты…

Долгих лет жизни, денег побольше, в общем, все по стандарту. Очередь дошла и до нас с Димкой.

— Ба! Деда! — громко сказала я. — Вы знаете, что мы вас очень любим. Прожить пятьдесят лет — этого многого стоит. Короче, не буду тянуть долго резину, — достав из кармана сертификаты, подошла к ним и торжественно вручила, — это, конечно, не Мальдивы, но Турция тоже неплохо!

Гости захлопали, бабушка заплакала, дед расцеловал в щеки, приговаривая:

— Вот это внучка! Удружила так удружила!

Праздновали до глубокой ночи. Были и танцы, и слезы, и воспоминания, но главное — все были счастливы.

— Ну что, Синица, готов покорять Канаду? — спросил Морозов, обнимая Варю за талию.

— А ты столицу?

— Не то слово! — хмыкнул. — Даст Бог, свидимся ещё на льду!

— По-любому! — вставил своё слово Белов. — Только сильно не плачьте, принцессы, когда я вас порву!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Ну конечно! — хмыкнул Морозов. — Кто ещё кого порвёт!

Пока ребята спорили кто «круче», мы с девками обсуждали не менее важные вопросы.

— Минус одна уже есть! — подколола я Соньку. Нет. Это надо же было такое учудить! Замуж выскочила! — Кто следующий?

— Может, ты? — спросила Сонька.

— Пфф! Не-а! Варя или Дунька, зуб даю!

— Ага, Морозова попробуй затащи под венец, — фыркнула Цветкова. — Тем более, у меня в этом году диплом. Рано ещё.

— Сделай, как я, — предложила, — переведись на заочку.

— Ой! Ты вообще нас кидаешь! — встряла Сонька.

— Я устраиваюсь в жизни, — показала ей язык.

— Девочки, не ссорьтесь, — попросила Дунька. — Я первая пойду, — смущенно произнесла, показывая нам палец, на котором уже красовалось обручальное кольцо.

— Вот это да!

— Нифига себе! Бобрич! Белов, да ты серьезный парень! — крикнула ему.

— Я просто подумал, что моя фамилия ей больше подойдёт, — самодовольно усмехнулся засранец, после чего притянул к себе Аиду и поцеловал.

— Эх, минус две! А ты, Морозов, гад!

— Нет, ну, а что я сразу-то, цветочек?!

— Вот уйду от тебя к Петьке — будешь знать! — надулась, точно шарик.

— Я тебе уйду! — кулаком пригрозил. — Ты, Цветкова, в сексуальном рабстве на пожизненном сроке!

Мы рассмеялась. Уж скорее не в сексуальном, а в кухонном. Бедная, только и готовит этому обормоту.

Пока «взрослые» участвовали в конкурсах (у нас даже ведущий был. Местный заводила дядь Ваня. Ага, тот самый с баяном), мы обсуждали детали предстоящей свадьбы. Предложение было, но с самой свадьбой ребята не спешили. Сперва хотели денег поднакопить, машину купить, а уж потом можно и свадьбу сыграть. В общем, может Варя своего охламона и окольцует к тому времени. Он у нее на коротком поводке.

— Невесту украли! — заорал кто-то из толпы и засвистел. — Кто найдет, тому приз!

Толпа ринулась искать, а я, пока все отвлеклась, схватила Синицу за руку и повела к старому амбару.

Была у меня давно одна идейка…

— Фролова, ты чего? — плетясь сзади, негодовал.

— Тише ты! — шикнула.

Зайдя в амбар, провалила его на сено, а сама уселась сверху.

— Поиграем? — наклонившись, подмигнула.

— Во что? — сглотнул.

— В одну игру….

Опустившись ниже, расстегнула штаны и достала его достоинство.

— У-Ульяна…

— Тише, милый, ты же не хочешь, чтобы нас услышали…

Мне всегда нравилось делать Диме приятное. И нет. Я не считала, что минет унижает женщин. Как по мне, в такие моменты как раз таки женщина имеет власть над мужчиной.

— О боже! — пробормотал, когда я полностью взяла его в рот. — Я не смогу…

Но он смог. Продержался еще несколько минут, потом поднял меня с колен, поцеловал и уже оголил половину груди в платье, как…

— Аааа! — заорал кто-то на улице.

— Что? Что случилось? — послышалась возня.

Встрепенувшись, мы с Димой выбежали из амбара, пробежали несколько метров, где уже собралась изрядная толпа.

— Допился, старый хрыч! Уже и на ногах не стоит!

Ну кто бы сомневался! Дядь Боря упал в крапиву.

— До чего ж у нас красивы

И невеста, и жених!

Соберу в себе все силы,

Выпью литра два за них! — заплетающимся языком пропел он.

— Да вылакал ты уже своих два литра!

— Все милашки как милашки,

А моя — фотомодель.

Если дома ключ забудет,

То пролезет и под дверь! — это уже пропел Синицын, ущипнув меня за филейную часть.

— Дима! — стукнула гада в плечо.

— Люблю тебя, — поцеловал в уголок губ.

— И я тебя…

Конец