Литмир - Электронная Библиотека

Из оставшихся трех стихов два не представляют особого значения: это стандартное поздравление Джонатана Э. Хога, написанное в тот раз всего за день до его дня рождения (десятого февраля), и пустяковый стишок на день рождения Сони, «К Ксантиппе» (шестнадцатого марта). Соня объясняет, откуда взялось это прозвище: «Шло время, наша переписка становилась все более личной, и я увидела в Говарде – или начала приписывать ему – мудрость и гениальность Сократа, а себя в шутку называть Ксантиппой»49. Неизвестно, обладал ли Лавкрафт сократовской мудростью, а вот Ксантиппа, его жена, считалась женщиной сварливой – знай Соня об этом, вряд ли она решилась бы взять себе такое прозвище.

Совсем другое дело «Кошки» (пятнадцатого февраля) – последнее из этих пяти произведений. Стихотворение, состоящее из шести четверостиший, один из лучших образчиков «странной»[1] поэзии Лавкрафта. Это безумный демонический взрыв эмоций, раскрывающий страшные тайны кошачьих:

Легионы кошек в ночных аллеях
      Бродят и воют в свете луны,
Возвещают о будущем криком своих демонических ртов,
      Вопят о бремени красной руны Плутона.

Кстати, приятно отметить, что во всех этих стихотворениях Лавкрафт старается избегать стандартных героических двустиший.

Вот и все, что успел насочинять за то время Лавкрафт, писатель, поэт и эссеист. Он явно почувствовал, что настало время положить конец «ежедневному ничегонеделанию в гостях и кафе», к которому его вечно склоняли жившие поблизости друзья. Впрочем, Лавкрафт понимал, что безделье приведет к «смерти интеллектуальной жизни и творческих достижений»50. Он приноровился читать в нише для переодевания, чтобы можно было выключить свет в комнате и сделать вид, будто его нет дома. Не всех друзей удавалось надуть таким образом: к примеру, с жившим наверху Кирком Лавкрафт иногда общался посредством стука по батарее, и ему приходилось откликаться на сигнал, когда Кирк точно знал, что Говард никуда не уходил. Задействовал он и еще одну хитрость: встречал гостей в халате, предварительно разложив диван и раскидав повсюду бумаги и рукописи, чтобы у друзей не было возможности надолго задержаться. Ежедневные собрания «банды» Лавкрафт пока не отменял: такое поведение показалось бы чересчур странным, к тому же эти встречи ему действительно нравились.

О своем намерении Лавкрафт сообщил в письме к Лиллиан от двадцатого мая. Сокращению прогулок с друзьями поспособствовало и ограбление, случившееся двадцать пятого мая, ведь у него остался всего один выходной костюм, и он не хотел его изнашивать. Однако спустя месяц, если верить дневнику, его решимость ослабла, и Лавкрафт вновь принялся без конца бродить со своими «ребятами» по городу.

Любительскую журналистику Лавкрафт не забросил. В 1924 году не было съезда ассоциации и выборов, поэтому состав редколлегии не изменился, а Говард остался главным редактором. Во время приезда Сони (июнь – июль) он занимался подготовкой выпуска United Amateur за июль 1925 года, единственного при составе администрации 1924–1925 годов. Лавкрафт уже понимал, что этот журнал станет его прощанием с ОАЛП и с организованной любительской журналистикой в целом (пока в начале 1930-х годов его не привлекут к делам НАЛП), и уйти он хотел с шиком. В период с четвертого по шестое июня Лавкрафт написал несущественное хвалебное эссе «Поэзия Джона Рейвенора Буллена» о творчестве англо-канадского поэта и романиста, который, возможно, в 1920-х годах пригласил его в группу по переписке «Трансатлантический круг». Эссе, правда, вышло только в следующем номере United Amateur (сентябрь 1925 года), зато в выпуске за июль 1925 года полно материалов от членов «банды»: стихотворение «Apologia» Кларка Эштона Смита, небольшое эссе Фрэнка Лонга о поэзии Сэмюэла Лавмэна под названием «Пираты и гамадриады», рецензия Альфреда Галпина (под псевдонимом Консул Гастинг) на два сборника стихов Смита, а также два стихотворения Лонга, одно из которых, «Человек из Генуи», станет заглавным в сборнике, опубликованном год спустя, изящный короткий рассказ Сэмюэла Лавмэна «Нашедший сострадание» и уже привычные разделы: «Новостные заметки» (Лавкрафт), «Колонка редактора» (Лавкрафт) и «Послание председателя» (Соня).

В биографическом смысле самым интересным из этих материалов можно назвать «Послание председателя». Материал датирован шестнадцатым июня, но написан был, скорее всего, на день-два раньше, так как шестнадцатого (согласно дневнику Лавкрафта) его уже отправили в печать. Соня открыто рассказывает о том, с какими трудностями столкнулась за прошедший год:

«На меня свалились не только внешние обязанности непредвиденного масштаба, но и проблемы со здоровьем, из-за которых осенью я на некоторое время попала в больницу Бруклина, и все это безнадежно лишило меня возможности заниматься любительской журналистикой на протяжении лета 1924 года. Последствия такого перерыва оказались катастрофическими, и восстановить упущенное оказалось тяжело, особенно с учетом того, что сил и времени у меня с тех пор было не так уж много».

В колонке редактора Соня с Лавкрафтом вместе рассказывают о том, что все сообщество журналистов-любителей охватила апатия и что все чаще заходит речь об объединении ОАЛП и НАЛП с целью сохранения самого любительского движения. Оба они считали, что на такой шаг можно пойти лишь в самом крайнем случае, а по возможности ОАЛП должна оставаться отдельной организацией. В связи с этим Соня объявила, что пятнадцатого июля пройдет голосование по почте и участникам скоро разошлют бюллетени. Рассылкой, естественно, занимался Лавкрафт: третьего июля, как сообщалось в письме к Лиллиан, он разложил по конвертам и отправил двести бюллетеней (а также сам надписал все адреса)51.

Результаты голосования оказались следующими: председателем стал Эдгар Дж. Дэвис, первым заместителем председателя – Пол Ливингстон Кил, вторым заместителем – Грейс М. Бромли. Дэвис назначил главным редактором Виктора Э. Бейкона, а главой отдела общественной критики (несомненно, по рекомендации Лавкрафта) – Фрэнка Лонга. Лавкрафт тщетно надеялся, что тандем Дэвиса и Бейкона каким-то чудом спасет ОАЛП, и писал Моу:

«Не думаешь, что с такими двумя ангелами во главе у ОАЛП есть какой-никакой шанс на восстановление? У Дэвиса хорошо варит голова, а Бейкон с его неумной энергией и самомнением знает, как направить ум Дэвиса в нужное русло, – такую команду не стоит недооценивать… [У Бейкера] есть все шансы на то, чтобы растормошить и собрать вместе „выживших“ участников – и дать отпор нынешним упадочническим настроениям… быть может, нам удастся отложить смерть ассоциации еще на годик-другой»52.

Следующие несколько месяцев Лавкрафт пытался сдвинуть дело с мертвой точки и побудить новое руководство к действию, хотя и с переменным успехом: в 1925–1926 годах вышло несколько тоненьких номеров United Amateur, однако выборы в 1926 году не проводились, и деятельность ассоциации окончательно замерла. Неизвестно, выпускались ли за этот срок какие-либо еще любительские журналы, но Лавкрафт однозначно не собирался возрождать свой Conservative, даже если у него нашлись бы для этого средства.

Когда Соня надолго приехала в Нью-Йорк, Лавкрафт вместе с ней совершил несколько поездок. Тринадцатого июня они вдвоем отправились в парк Скотт в городе Элизабет, а двадцать восьмого числа – в парк Брин-Маур в Йонкерсе, где за год до того собирались приобрести участок под дом. В письмах к тетушкам Лавкрафт ничего не рассказывал об этой поездке, в дневнике же лишь лаконичная запись о городке: «все так же очарователен». Вместе с Лонгом Говард снова посетил музей Клойстерс в парке Форт-Трион, на северо-западной оконечности Манхэттена.

вернуться

1

«Странная», или «вирд» (от англ. Weird, «странный») – название жанра фантастической прозы и поэзии, воплощающей мотивы трансгрессии.

7
{"b":"803561","o":1}