На Новый Год мы с детства ждём волшебства, что какая-то добрая фея придёт и исполнит наше сокровенное желание. Дед Мороз – это другое, он у нас отвечает за подарки. И уже став взрослыми – не меняемся. Мы стараемся угадать желания младших членов семьи и сами становимся феями и «дедморозами» в одном лице. Однако надежда, что тебя тоже порадуют исполнением желаний и подарками, не оставляет нас до последнего. А если такого не случилось 1-го, тогда начинаешь ждать 13-е, может первый Новый Год не настоящий, а второй окажется счастливее.

Мы всегда остаёмся детьми, когда это касается себя любимых. И кто бы ни писал письмо Деду Морозу, ребёнок или министр, он на равных и в желаниях и в потребностях. Когда четырёхлетний ребёнок просит машину – это нормально, что у него её ещё не было, а когда об этом же просит пятидесятилетний дядя – то Дед Мороз обычно морщит свой нос и недовольно смотрит в мешок, ища глазами машинку-игрушку, так как для него очевидно, что у такого важного клиента настоящая-то уж точно должна быть.

Когда молодая девушка ждёт своего принца, да такого, чтобы он уже состоялся как потенциальный муж, с достатком и квартирой, она не хочет слышать от подруг, что она сумасшедшая. Потому что они такие же сумасшедшие как она и только блюдут, как бы кого отбить, если на лучшую подругу глаз положат. Поэтому доверять молодые девушки могут только домашним животным. Они их главные советчики, а если что, им и поплакаться можно. Не предадут!

А чем же заняты наши принцы? Они – те же дети, но уже играют во взрослые игры, а посему, всегда заняты бизнесом, и неважно, каким, так как он для них и сам адреналин и средство, чтобы заработать на ещё больший. И праздник для них возникает тоже вдруг, они обо всём начинают думать в последний момент. Тут их и поджидают новогодние приключения, о которых они так любят рассказывать после того, как всё уже случилось…

Знакомьтесь. Я – Светлана. Помощник и секретарь-референт Управляющего банком. Вы думаете, у меня большая зарплата? Ошибаетесь. Мы только на премию рассчитываем каждый год. Вот только на неё можно что-нибудь себе, любимой, купить, сапоги, например. Только не зимние, уж точно, ведь уже зима. Или лучше туфли на лето и купальник. А так джинсы и кроссовки на шерстяной носок, что мама связала. Зиму пробегаю. Мама меня всегда ждёт, но говорит, без кандидата на руку и сердце не приходи. Нечего, мол, на меня время тратить! Ищи мужа! Сам он не появится, если на глаза не попасться. А я и так на глазах целыми днями, и ни в каких ни джинсах и кроссовках.

Перед работой мы, естественно, переодеваемся в костюм, сорочку белую, шарфик розовый и туфли на высоченном каблуке. Это что-то вроде спецодежды за мой счёт. Но только вот незадача, никто никуда не приглашает, ни в кафе, ни в постель. Боятся, наверное, что шефу пожалуюсь, а он у нас строгий очень.

Нет, шоколадки мне оставляют всегда. Те, что «Красный Октябрь» или «Бабаевский», – беру, конечно, а остальные раздаю девчонками, когда чай иду пить. Но вся проблема с парнями. Не пересекаюсь, практически, ни с кем. Где же меня, такую красивую, заметишь. Мама, мама! Не в банке сейчас принцев ищут, а в ночных клубах и на дискотеках. Только мне вот всегда вечером спать хочется, и ни в какие клубы не тянет, да и на работу утром.

Вот и сегодня – близится новогодняя ночь, а я одна. Стрижку и укладку я ещё вчера сделала, и маникюр, и педикюр заодно. Где вас только искать, дорогие наши мужчины? Да ну вас, много чести, – сами объявитесь.

А пойду – ка я в приют для бездомных собак! Они там, должно быть, больше меня подарка от судьбы ждут. Слышала, что есть один, на Воробьёвых горах. Сожгли его сволочи-живодёры, а он опять возродился. Собаки, поначалу, разбежались, а потом все равно вернулись и так стаей сидели и ждали, когда новый вольер построят. Им не вольер нужен, а общение и кормёжка, конечно. Там и породистые собаки встречаются, не только дворняги. Заведут щеночка. Хорошенький такой, славный. А потом, глядишь, и вымахал этот комочек-щеночек в крупного ротвейлера. Полквартиры занимает, а с ним ещё гулять надо каждый день. Вот и бросают. Возможно, не сами. Сами боятся. Стыдно в глаза собаке смотреть. Отдадут погулять гастарбайтеру, а сами ему денег дадут, чтобы привязал к дереву, где подальше или вообще, чтобы убил или смертельно ранил. Что до убийства – не знаю, не скажу, а то, что отведёт такой дворник собаку на постой в вольер для бездомных, это точно. Не будет он грех на душу за других брать.

Существовал этот собачий постоялый двор исключительно на пожертвования сочувствующих. А вот неймётся кому-то! Собачья радость на хвост наступает.

Я и надумала взять кого-нибудь из дворняг, а, может, и из породистых – всё равно. Боюсь, что их опять сожгут. Будет у меня теперь и друг, и забота, и кому душу открыть. Да и вообще, божья тварь всё-таки.

Поехала я на Воробьевы Горы на трамвае. Потом постараюсь также вернуться. Кондуктору главное, чтобы за собаку было уплачено. Ошейник я давно купила, но всё не решалась в приют этот сходить, да и так много выходных давно не было. А тут целая неделя – гуляй, не хочу.

Вольер, смотрю, действительно построили, а вот в новогоднюю ночь никого и не видно из людей. Кто же мне собаку-то выдаст? Хожу. Смотрю. Вдруг мне в спину:

– Стой! Кто идёт! – и палкой, как ружьём, в спину тычут. Повернулась я, но не сразу. Только когда разрешили. А то, думаю, вдруг действительно ружьё, тогда что, погибать молодой здесь, на собачьем выгуле? Не дело это. Короче, дед это был из бомжей, но охрану знает и кормится на собачьи подачки. Запустил он меня в вольер, а сам дверь за мной лопатой примкнул.

–Будешь, – говорит, – уходить, прикроешь за собой, а я спать пошёл.

Облепили меня собаки, чувствуют, что с добрыми намерениями пришла. Я к ним, конечно, с подарками. Костей на рынке накупила целый пакет и давай всем, кто просил, раздавать по косточке. Это чтобы каждому досталось. Смотрю, а одна смотрит так обречённо на меня и за костью не бежит. Я сразу поняла – хозяина или хозяйку ждёт, что кинула её, наверное. А она, собака, не человек, подлостям не обучена. Вот и ждёт, даже кость ей не в радость.

Надела я ошейник и вывела собаку из вольера под многоголосый лай провожающих нас обитателей собачьей ночлежки. Надо было немедленно ехать к ветеринару. Хорошо, что на трамвае в Москве можно доехать куда угодно, а то в такси нас бы не посадили, во всяком случае, в таком виде, как сейчас.

– Какая кличка у Вашей собаки? «Какая порода?» —спросили меня в ветеринарной клинике.

– Я пока не знаю. Давайте запишем ему имя Плутон, или Плут, смотрите, как он озорно на меня смотрит. А совсем недавно даже от кости отказывался.

– Это всё стресс, дамочка. Да, да, у собак тоже стресс бывает. А как Вы думали.

Я повернулась. За моей спиной стоял доктор Айболит – я его сразу узнала. Как из детской книжки: в белом халате, шапочка с крестом, на шее у него висел прибор, из карманов торчали таблетки и салфетки. А сквозь очки на меня смотрели большие добрые глаза.

– Пойдёмте, посмотрим. Фу-ты ну-ты! Давайте-ка сначала в душ – мыться. Вот вам мыло от блох и других паразитов. А полотенце разовое можете у нас купить. Вот, возьмите, пожалуйста.

И я, и Плут уже попали под его обаяние. Подчинялись безоговорочно. После нехитрых водных процедур вид у моей собаки преобразился, и, как мне показалось, окрас даже сменился.

– Вот и славно, – приветствовал нас доктор Айболит. Теперь и породу можете записать, – и он позвонил приёмщице.

– Впишите Плуту породу. Да, да, породу, ошибки быть не может – лабрадор, как у В.В. У них, знаете, очень легко породу определить, особенно у кабелей. Потом в Интернете почитаете как. Вы только скажите, где Вы её купили?