Эдемовский тоталитаризм прекрасно описан Лемом, но это описание очень искусно "спрятано" -- в шизофреническую речь автоматического переводчика, который может переводить "поливалентно", то есть контаминировать словесные гибриды, отсутствующие в человеческих языках*. Эти непонятные слова-кентавры читатель часто пропускает, и напрасно!
СНОСКА: * -- Там же, стр.464
Итак, каковы же черты этого тоталитаризма? Общество управляется централизованно, причем в масштабе всей планеты*. Диктатура анонимна -- кто и сколько людей управляют -- неизвестно**. Не следует думать, что это просто утрирование общеизвестного -- через двадцать лет после того, как был написан "Эдем", крестьяне освобожденной от полпотовцев Камбоджи на вопрос: "Кто управляет страной?" отвечали: "Ангка" (организация). Власть на Эдеме анонимна, положено делать вид, что она вовсе не существует, иначе -- смерть***. Мы хорошо знаем эту доктрину, что диктатура имеет целью уничтожение диктатуры, что власть страстно желает упразднения всякой власти. На Эдеме этот "идеал" осуществлен.
СНОСКА: * -- Там же, стр.458.
** -- Там же,стр.459
*** -- Там же, стр.460.
Характерный признак тоталитарного общества -- бессмысленность производства, ярко и подробно описанная Лемом. Производится нечто никому не нужное, выматывающее силы и тут же исчезающее -- неизвестно куда и неизвестно зачем. Мы ли не видели фабрик, о продукции которой все знают, что ее нельзя покупать, железных дорог, по которым ни разу не ходили поезда и т.д. и т.п. Человек из нормального мира вполне способен принять все это за цивилизацию душевнобольных.
Принуждения на Эдеме нет: господствует добровольность, "интерсцепление"* -- великолепное слово! Автомат-переводчик продолжает: "главная связь -- центростремительный самотяг"**. Вы вслушайтесь в этот блеск остроумия: каждый сам поддерживает этот "центр" -- это и есть главная связь между людьми! Узнаете? Физическое состояние аборигенов Эдема именуется "акселероинволюцией"*** -акселерация плюс инволюция, то есть вырождение, упрощение, обязательное сохранение отношений между "индивидами" при всех возможных преобразованиях. Это великолепно: социальный строй характеризуется биологическими и даже математическими терминами -такова предельная обесчеловеченность этого общества.
СНОСКА: * -- Там же, стр.465.
** -- Там же, стр.465
*** -- Там же, стр.464.
И вдруг слова-кентавры исчезают: "...это экземплификация самоуправляемой прокрустики"*. Это уже не об обществе, это о самой книге! Экземплификация, то есть объяснение с помощью примеров, иллюстраций. Ну что здесь можно добавить? Герои спорят, что такое "прокрустика" -- может быть, это некая научная дисциплина, теория динамики, соответствия "изоломикрогрупп", на которые разделено это общество? Они судят по себе -- на самом же деле (как может быть научная дисциплина "самоуправляемой"?) "Прокрустика" -- это нормальное социальное поведение при тоталитаризме: всех, кто не укладывается в прокрустово ложе, определенное властью, надо укоротить: отрубить либо ноги, либо голову. И кто скажет, что Прокруст -- это сказка? Все мы видели его работу! Но "прокрустика" эта -- самоуправляемая. Да, сами люди по доброй своей воле играют роль Прокруста, устраняя всех невписывающихся в эту систему.
СНОСКА: * -- Там же, стр.465.
Из этого ясно, в чем состоит "трагедия непонимания" в повести Лема -контакт свободных людей с людьми тоталитарного мира невозможен, им не понять друг друга, хотя установить контакт эмоциональный довольно легко (и герои Лема это делают).
Хаксли, Оруэлл, живя в свободном мире, хотели заглянуть в мир тоталитарный. Лем же, живя при тоталитаризме, попытался взглянуть на него извне и увидел то, что и есть: сколлапсировавший мир, неспособный ни на что. Тоталитаризм -- это загробное бытие общества. А может, все-таки можно воскреснуть?
