— Зара, что бы дом запомнил тебя, и ты могла всегда найти дорогу, надо кровью омыть сердце дома.

— А теперь для особо одаренных, попроще.

— Окропи кровью те камни за решёткой. — Показала рукой Тина.

Сделала, как сказала. Как только капля крови упала на камень, весь дом словно вздохнул и ухнул. Камни загорелись красным светом, по стенам пробежались искры, и из трубы пошёл белый дым. Птицы за окном вспорхнули над лесом, а где-то в глубине чащи завыли животные. По контору забора прошлась воздушная рябь, искажая вид за окном.

— Теперь чтобы не случилось, здесь твой дом. — Сжав мои плечи, прошептал мужчина, глядя мне в глаза. — Ни кто не сможет обидеть тебя в этом лесу. Запомни это.

Глава V

В селение мы вернулись одни из первых. В доме никого не было и приготовление обеда для дружной такой компании легли на наши с Тиной плечи. Меня заставили переодеться в подобающею одежду, дабы не смущать мужское население. Вещи, что Тина собрала, были на размер больше моего, но ничего — я люблю, когда движения не сковывает. К тому же, слава всем святым этого мира, без корсетов, юбок в пол и нижних рубах. Всё просто: плотные брюки, заправленные в высокие сапоги из мягкой кожи. Хлопковая плотная рубаха длиной до бедер, сверху широкий ремень, а-ля корсет с множеством ремешков. И ещё укороченный жакет, на случай холодов.

С готовкой мы справились быстро — спасибо, Тине, она по ходу готовки объясняла мне, как пользоваться тем или иным артефактом, как называется тот или иной овощ, какие блюда в основном готовят и как они называются. В основном от наших земных блюд ничем не отличаются. Чем проще, тем лучше. Поэтому мы приготовили овощную похлёбку, тушеное мясо неведомого мне зверька с отварным тартуфо — картофелем. Показала и рассказала про травки, какие для специй, какие для чая, какие для мазей. Впрочем, травкам она уделила больше внимания.

— А ты уверена, что хочешь стать дознавателем?

— Это предел мечтаний, на самом деле я просто хочу учиться. А что?

— Просто ты так хорошо знаешь свойства той или иной травки, что отвечаешь не задумываясь.

— Их я знаю с детства, мама учила. Поэтому мне хочется узнать что-то другое.

— А может не нужно тебе другое, когда уже есть готовый фундамент? Надо лишь развить его до совершенства.

— Зришь в корень, девочка. — Вторгся в наш разговор Деметрий. — И я постоянно твержу, оттачивай навыки, но нет — мы лёгких путей не ищем. Да, Тина?

— Что опять она натворила? — В проеме улыбался Фрост.

— Она ещё не успела. — Садясь за стол, ответил мужчина. — Ну, докладывай, долго нам ещё здесь торчать?

— Нет. — Присаживаясь напротив, ответил юноша. — Если сегодня успеем выполнить два заказа, завтра можем выдвигаться дальше.

— Сейчас ребята подтянуться, расскажешь, что бы два раза не повторять. Ну, девчонки, чем порадуете нас сегодня?

— Едой, конечно. — Ответила я.

Тут подтянулись остальные, уставшие и голодные, как и все студенты. Растущий организм, и какой бы мир не был, а кушать хочется всегда.

— Итак. Спасибо девушкам за обед. — Начал Деметрий, когда все поели. — Фрост, что там с заказами?

— Первый пустяковый — помочь херсу с привязкой его амфициона. Он у него вышел из-под контроля, и я даже догадываюсь по чьей причине. — Фрост бросил взгляд в мою сторону, улыбнувшись. Чтобы он не говорил, а я ему нравлюсь. — Второй сложнее. В крайнем доме жалуются, на нашествие умертви. Говорят, что почти каждую ночь к ним кто-то приходит из усопших с ближайшего кладбища в гости.

— Значит, все идете отдыхать. Вечером Лина и Рон пойдёте к херсу. Лина, приготовь всё заранее. Адда, Фрост и Эйден в полночь пойдёт со мной на кладбище. — Все поднялись и стали расходиться, ну и я… — Тина и Зара останьтесь.

— Тина берёшь свои учебники и оттачиваешь свои знания на Заре. Подробнее объяснишь ей про наш мир и про Академию, так как ей в ней работать.

— Хорошо, магистр.

Как прилежная ученица, я слушала историю мира внимательно от силы минут двадцать. Потом я еле сдерживалась, чтобы не зевать. Эта история, с их именами — язык сломаешь, а мозги выкручивает так, что я даже не запоминала, кто и зачем что делал. Если честно, я и нашу историю знаю только из школьной программы — самые важные события. И, наверное, я всё-таки отрубилась, потому что в какой-то момент почувствовала, что меня трясут за плечо.

— Зара! Тебе не стыдно?

— Очень. — Не поняла к чему претензии. — Но лучше мои прямые обязанности расскажи.

— Да, там делов то — знай, бегай себе по поручениям разным — бумажная волокита. Этим всегда занимались провинившиеся курсанты.

— Типа секретаря?

— Да, только на тебя скинут скорее всего всю бумажную работу.

— Ну, я не против, если за это будут платить.

Потом мне поведали главные правила Академии — одно из которых: во время учебной недели покидать территорию Академии запрещено. Правда, к работникам это правило, может не относиться — надо у Деметрия уточнить. Там еще много всего запрещено, что всё и не выполнить здоровому активному подрастающему организму, который находится в заточении. Не удивительно, что для бумажной работы работника нет, там всегда найдется свободная сила из числа нарушителей.

Вечером был лёгкий перекус, который приготовили Адда и Лина, так как они всё равно готовили свои запасы для выполнения задания.

— А можно нам с вами? — Попросилась Тина с группой Деметрия. — Заре будет интересно…

— Боже упаси, на мертвяков смотреть. — Сразу перебила я. — Я лучше сладкие сны смотреть буду.

— Хорошая идея. — Сказал мужчина. Нет, он право слово издевается. — Ей надо привыкать, и готовится к работе.

Так я оказалась со всеми в полночь на кладбище, где-то на отшибе от селения. Довольно всё приемлемо для моего восприятия действительности. Кладбищ я не боялась. Даже будучи школьниками, мы с ребятами со двора частенько играли на нашем кладбище, которое находилось у нас на районе. Меня всегда интересовали самые старые надгробия. Вот и сейчас, идя между рядами, пыталась прочитать и рассмотреть подробнее надгробия. Ребята разбрелись, держа каждый в руке какой-то артефакт, который светился спокойным зеленым светом. Мы прошли большую часть, когда я услышала детский плач со стороны селения. Причем он то усиливался, то затихал. И по мере того, как звучал этот плач, то и артефакты в руках у ребят то загорались ярче, то потухали. Через какое-то время одно из надгробий зашевелилось, земля вздрогнула, и фильмы о восставших мертвецах превратились в реальность. Я замерла, как сурок, вытянувшись по струнке смирно. Словно, если я притворюсь статуей, то это чудище меня не заметит. Сердце стучало так, что готово было выпрыгнуть из груди и ломануться вскачь от этого места подальше. Я ничего не видела, кроме этого отвратительного зрелища — появления мертвеца из-под земли.

— Зара, отомри и спрячься за Эйдена!

Крик слышу, кому принадлежит голос, не понимаю, двигаться себя заставить не могу. Врут всё фильмы, когда показывают, как актеры убегают с криками. Врут безбожно. На данный момент мне хочется превратиться в невидимку, не дышать и не шевелиться. Авось, пронесёт, и меня не заметят.

— Зара, твою же мать!..

Передо мной появилась широкая спина, крепкая такая, надежная. Ты ж моя хорошая. Руки сами потянулись, сжимая живую плоть так что…

— Зара, ты очумела что ли?! — Надежная преграда дернулась, но пальцы уже впились в свою добычу. Дальше были лишь световые всполохи. Я плохо их видела, потому что мне весь обзор загораживала спина, которую я мертвой хваткой удерживала на месте.

— Фрост заканчивай с ним!

— Блин, Тина! Куда полезла?

— Его надо сжечь!

— Неуд вам, рекрут! А тебе, Адда, зачет!

Крики раздавались с разных сторон, с разной интонацией, а я всё стояла и не отпускала от себя эту спину. Я не отпустила её даже тогда, когда всё стихло.

— Зара, девочка, всё закончилось. — Мои пальцы разжимали по одному, отдирая от плоти.

— Лучше бы ты кричала и убегала, чем вгрызалась в мою плоть. — Растирая бока, проговорил Эйден. А у меня пропал голос. Я забыла, как разговаривать. Наверняка, мои глаза сейчас похожи на рыбьи. Да, я боюсь моргнуть. Боюсь, что веки не закроются, упрутся в глазницы. Да, я дышу через раз, рваными рывками. Вот черти! Да, что бы я когда-нибудь, да ни за что.