Когда она отдала все деньги Ванечке, после продажи своей машины, а он не оставил от них ничего, рассказать этот подвиг отцу было нереально трудно. И ведь проблема не в том, что он достанет ремень из шкафа, чего он никогда не делал, вообще, или что он проявит какое либо наказание, взрослые родители и дети, уже не угрожают друг другу ничем. Дело в другом. Трудно перешагнуть этот внутренний страх. Она это сделала и осознала внутри, что это трудно, невыносимо просто, признаться в глупости, зная своего отца хорошо, что он не оценит этот благотворительный поступок, не оценит, мягко говоря.
Разговор был трудным. Она проговорила его заранее в своих мыслях несколько раз, понимая, что не избежать обидных слов в ответ, но отец был сдержан и справедлив. После всего, он сказал, фразу- заработаешь новую. И Злата почувствовала облегчение. -Да. Он прав. Я заработаю, ну если уже так вышло. Это был тоже урок, по доверию, и очередной раз трудный.
Время шло. Человек привыкает ко всему. Проблемы оставались прежние, которые изменить нельзя. Работа прибывала, постепенно увеличивался доход. С увеличением опыта в профессии бухгалтера, который может оптимизировать налоги, сведя их к минимуму и тем самым увеличив доход владельца компании, гарантировали хорошую репутацию среди делового бизнеса. Так через несколько месяцев, её как полезного специалиста стали рекомендовать директора своим друзьям по бизнесу, в качестве совместителя. Это было вполне разумно и резонно. В одну фирму приезжать достаточно было два раза в неделю, проводя в офисе несколько часов, порою и того меньше. За неделю можно было объехать несколько офисов, на равных условиях, при том, директора знали, что она работает на несколько фирм, это служило гарантией и плюсом к репутации. Сначала было страшно. Пугало, то что, ведя несколько фирм, можно запутаться в них, но это только напрасная иллюзия. В реальности оказалось всё проще, спутать дела одной фирмы и другой нельзя, по крайней мере, ей это ни разу не удавалось. Постепенно фирмы прирастали, из двух, через полгода стало пять. Успевать обслуживать их, было вполне комфортно, единственное для поездок в разные офисы очень нужен автомобиль. Приобрести его казалось делом не сложным. Главное это принять решение, сделать выбор модели, оформить автокредит, и всё.
Здоровье папы постепенно ухудшалось. Они, как и договаривались, не обсуждали ход течения его заболевания, чтобы не расстраиваться лишний раз. Для него делалось всё необходимое, он принимал нужные лекарства, и такая терапия продлевала ему жизнь.
В том, что рак практически не излечим, огромное горе для больного и его близких. Это бесспорно тяжелейшее испытание. Очень трудно смириться, с неизбежной утратой, найти силы в себе, чтобы общаться с человеком, который в любой миг может уйти. Вести себя с ним уверенно и стойко, чтобы поддержать его и укрепить надежду, на то, что это не напрасно. Только как? Сдают нервы. Хочется кричать от боли и несправедливости. Почему это произошло с ним? За что?
Трудно было каждый день. Каждый звонок пугал. Казалось, вот сейчас она услышит самые страшные слова. И мысль при любом звонке была неизменно только о папе, и когда оказывалась совсем другая новость и другая тема обсуждения была причиной телефонного разговора, чувствовалось облегчение. Ровно до следующего любого звонка, при котором сразу же вновь натягивались нервы.
С другой стороны, еще никогда между отцом и дочерью не было таких доверительных телефонных разговоров. Они общались обо всем, прекрасно понимая, что это последний шанс слышать друг друга. Столько лет упущенной дружбы, любви, которая могла бы быть между ними, но которой не было. Поступки, покупки, подарки, всё это было важным и таким казалось счастливым моментом, но почему-то очень редким. Столько лет, за которые они встречались по два-три раза в год, на праздники, новый год, дни рождения, и всё. Сейчас разрывалось сердце от боли. Прожитая жизнь, в которой почти не было отношений отца и дочери. Столько упущенного и прошедшего мимо счастья. Только теперь было понятно, что ничего уже не вернуть.
Они так похожи, они такие близкие, такие родные друг другу, но только дни их оказались сочтены. Умирает не человек, умирает счастье быть с ним.
Сдавали нервы от боли, несправедливости и бессилия, что-либо изменить. Надо было понять и отца, пятьдесят восемь лет, так мало. Он был в самом рассвете сил. У него были огромные грандиозные планы. Недавно купленный дом, в котором он многое делал сам, и собирался приложить руки, чтобы перестроить, улучшить, чтобы всё изменить. Ему так хотелось жить. Но почему, с ним судьба так не справедлива? Почему?
Он злился на себя, на всех остальных, за то, что они живут и продолжат жизнь, а он скоро уйдет, навсегда. У него бывали трудные дни, когда он не хотел никого видеть. Дни, когда его мучали боли, и он терпел. Иногда становилось легче, он, не показывая вида, становился прежним. Он не о чем не просил, до последнего справлялся сам со своим личным горем, со своей болью, только ему одному было известно, то чего это стоило.
Проблемы с отцом, были самыми болезненными, в тоже время Ванечка, и время провождения с ним отошли на задний план, и кажется, его это полностью устраивало. Он пропадал по-прежнему на долгое время, периодически они сорились, каждый раз с полной убежденностью, что расстаются навсегда, а потом мирились ненадолго, жадно надышавшись друг другом будто бы впрок, и всё снова повторялось.
Эти отношения точно так же были умирающими, заканчивающие своё существование. Всё. Оставалось набраться смелости, чтобы поставить окончательную точку.
Лечение продолжалось. Она, точно так же, занималась по доверенности и была в курсе всех подробностей, а они были не утешительными. Не смотря на огромное количество выписанных ему лекарств, которые поражали. Ему назначали по несколько видов антибиотиков одновременно, курсами по месяцам, не считая физ. терапии и прочего. Видимо затянувшееся заболевание уже нанесло непоправимою психологическую травму, с которой он не мог или не хотел уже справиться. Перемен к лучшему не было. Всё что произошло между ними, не располагало к близости. Она слишком много знала, ему нужен был другой партнер, новые отношения. Возможно с нового листа, у него всё получится. Вот такая несправедливость. Отношения с ней, были прямым укором напоминанием о том, о чем хотелось навсегда забыть. Казалось наоборот, именно с ней должно было возникнуть максимальное доверие, но этого не случилось. Мужчина, это не маленький ребенок, чтобы остаться перед женщиной полностью безоружен, он так не может. Ванечка, по крайней мере так не мог. Он удалялся, не рассказывая, куда и зачем. Он не делился всем происходящем, он жил по своему, своим миром, своими правилами, по своим законам, разгадать или предугадать которые было невозможно.
Удержать или вернуть его было нельзя, и не нужно, и уже не хотелось. Каждая встреча, казалась как последней. В этом была своя увядающая прелесть и боль, способствующая творческому вдохновению. Уникальная возможность испытать, почувствовать глубокое новое чувство и передать его. Именно так и происходит в литературе и поэзии, так мы узнаем в чужих строчках самих себя, по состраданию схожему с нашими чувствами, по звучанию тех же знакомых мучительных или счастливых нот, наблюдая в других, как в зеркале собственное отражение.
Разве можно было о происходящем с ней сейчас судить однозначно? Что это? Счастье или горе? Невозможно было понять. Тонкая исчезающая прекрасная жизнь, которая держалась еле-еле, на чем-то хрупком.
Пришло время обсуждения покупки новой машины. Покупать дорогую модель было неразумно, такая мысль отпадала сразу. Можно было купить, аналогичную прежней, пяти семи летнюю иномарку проверенной модели, у очередного собственника или купить новую, но гораздо проще, отечественную или появившуюся не так давно на автомобильном рынке китайскую машину, которые имели не плохие отзывы. Зарекомендовавший себя с самых худших сторон отечественный автопром сильно проигрывал с китайскими моделями, которые оснащены были современными атрибутами, такими как кондиционер, электропакет и акустическая система, в некоторых был кожаный салон, из автомобильной эко кожи. При схожей цене, принципиально разное оснащение, выбор был очевиден.
