Фамир оглядывался то на кусты, то на луну. Он искал в них дружелюбия Депонии, спокойствия фермерской жизни, но ничего не находил. Ему в глаза бросались лишь отчуждённость и неясность. Но пони не мог смириться с этим, не мог поверить, что даже природа отвернулась от него и от его шестерых друзей. К счастью для психики, его разум быстро нашёл виновного.

— Келфис, — обратился он к пегасу, летевшему низко над землёй. — Ты можешь прогнать эту тучу?

Тот опустился ещё ниже и глянул в глаза Фамиру, думая, что это шутка такая. Но в них он увидел полную серьёзность. Поняв несбыточность своего желания, тот быстро отвёл взгляд. Но Келфиса это не остановило.

— Фамир, ты чего? — спросил он абсолютно спокойно, не пытаясь обвинить. — Нас же заметят.

Силиал, шедший впереди всех, прыжком повернулся к остальным и отдал приказ пегасу:

— Келфис, разведай территорию. Увидишь противника — быстро возвращаешься к нам. В бой не вступаешь. Понятно?

Тот кивнул и стремительно взмыл вверх, скрывшись за деревьями. Ветер после этого как-то поутих, а деревья и кусты замерли. Силиал сделал ещё пару шагов и, остановившись, сказал, осматривая всех:

— Здесь совершим остановку. Но не расслабляемся — смотрим в оба.

Швер, обогнав его, резко остановился, посмотрел на него и возразил:

— Чего? Нам нужно идти дальше! Мало чего эти коммунисты предпримут, а мы не успеем ответить.

— Да! Вдруг Келфису нужно будет помочь, а мы окажемся далеко. Нельзя останавливаться! — выкрикнул Пак, выскочив из тени Фамира.

— Пак, может не надо бросаться на амбразуру без веских причин? Может лучше переждать тут? — прошептал Фамир на ухо фиолетовому.

Но тот не хотел его слушать и отодвинулся на пару шагов.

— Неужто тебе нужен этот пегас, как старому грифону трость? — выпалил Репра, злобно ухмыляясь.

Тут Силиал уже хотел наорать на него, как вдруг к нему подошёл синий пони, который до этого никак себя не проявлял. Он сделал задумчивый взгляд, наклонил уши в разные стороны и сказал, словно чего-то боясь:

— Они правы, сэр. Нам лучше не останавливаться.

И именно эти слова достигли его разума. Он готов был противиться аргументам и Швера, и Пака, но эти слова как-то неведомо влияли на него. Это почувствовали все. Будь проклят, Лимир! Я явно об этом пожалею, — подумал про себя Силиал, а затем отдал следующий приказ:

— Ладно… Продолжаем движение за мной!

И группа выдвинулась. Но, к удивлению Фамира, округа на путников не реагировала. Всё до сих пор казалось мёртвым, и его это волновало. Ему оставалось надеяться только на скорейшее возвращение Келфиса с вестями.

И оно не заставило себя ждать. Дойдя до развилки тропы, пони услышали характерные взмахи крыльями. Силиал потянулся за винтовкой, а все остальные взяли с него пример. Лимир укрылся за пулемётом Фамира, осторожно оглядываясь назад.

— Отбой, — спокойно сказал сержант подчинённым, увидев Келфиса, вынырнувшего из-за деревьев.

Он спустился на землю, и к нему тут же подбежал Фамир с вопросом, наклонив уши вперёд:

— Узнал что?

Тот сначала посмотрел на него, пытаясь успокоить, а потом перевёл взгляд на сержанта и доложил:

— Сюда идёт патруль: единорог и два грифона. Примерное время прибытия: двадцать минут.

Командир отвёл взгляд куда-то в сторону, размышляя, что делать дальше. С одной стороны он понимал, что нужно идти дальше, чтобы проскочить этот патруль и не поднимать шума, а с другой…

— Нам нужно убить этих парней! Там есть единорог, а мы не знаем, на что он способен. Он может проследить наш путь или ещё как-то почувствовать. Я-то их знаю! — выступил Швер, полностью уверенный в своей правоте.

— Да! Нельзя позволить ему жить дальше! — выкрикнул Репра, упиваясь своей ненавистью.

Силиал всё-таки нашёл в себе смелость повернуться, строго посмотреть на них и выдавить из себя хоть что-то похожее на уверенный отказ:

— Нет. Мы идём дальше без каких-либо контактов с противником!

Те недовольно фыркнули. Швер демонстративно укоротил оружейный ремень, что позволяло быстрее брать винтовку в ноги, а Репра в гневе пнул камень. Силиал приложил все силы, чтобы не обращать внимания на их психи, но не смог. Только он хотел приструнить этих двоих, как вновь вмешался Лимира, обратившись к нему:

— Они правы, сэр. Нам лучше устранить угрозу во избежание неприятностей.

Не заметив робость в его голосе, Силиал опустил глаза, вновь возвращаясь к началу диалога. Где-то у него в душе было понимание того, что он поддался манипуляциям, но оно оказалось недостаточно ясным.

— Хорошо, будь по-вашему, — сказал он, огорчённо выдохнув.

— Тогда тот холм — отличное место для засады, — громко проговорил Келфис, указывая крылом на небольшой участок леса, скрытый густой листвой.

Сержант, глянув туда, согласился с ним. Но остальные начинали сомневаться в их выборе, когда с горем пополам пробирались через кусты. Толстые ветки так и норовили треснуть по морде, а мелкие — запутаться в ногах, под которыми ломались тончайшие из них.

Дойдя, Силиал обвёл взглядом весь отряд, ища подходящего пони. Поняв это, Репра и Швер сделали шаг вперёд, а Лимир скрылся за Паком и Фамиром. Командир, мысленно смеясь, решил поиздеваться над этими двоими и долго смотрел то на одного, то на другого, доводя напряжение до абсурда. Но Келфис, демонстративно чихнув, разрушил эту гнетущую обстановку.

— Швер, ты говорил, что знаешь единорогов, так? — внезапно обратился Силиал к нему, наклонив уши вперёд.

Тот, удостоив Репру злорадствующим взором, ответил:

— Да. Я люблю их!

— Вот и продемонстрируешь свою любовь одному из них. Пошли, — посмеялся сержант, приглашая солдата на край холма.

Эх… И где ты, специалист по единорогам, был в пору моей юности? — грустно выдохнул Репра, смотря на то, как Швер шёл к Силиалу.

— А вы двое, — внезапно обратился сержант к Паку и Фамиру. — Берите пулемёт и идите туда, — скомандовал он, указав ногой на овраг в десяти метрах от холма. — Мы возьмём на себя единорога, а вы — двух грифонов.

Те хмыкнули и убрались с холма. На нём остались лишь Келфис, Лимир и Репра, по морде которого было тяжело понять его чувства. Удивляло то, что на ней не было той фирменной ухмылки. Пегас, заметив это, сказал:

— Да не обижайся ты так. Навоюемся ещё. Конца этой гражданской войне пока не видно…

К ужасу Келфиса, Репра на него посмотрел сумасшедшими глазами и сквозь тихий, но дикий смех проговорил:

— Я?! Обиделся?! Да никогда! Готов хоть сейчас в бой!

Он подбежал к нему и прошептал, смотря прямо в глаза:

— Да плевал я на эти приказы, если они касаются единорогов! Я — судья этим тварям!

Келфис оторопел от подобных заявлений, поэтому обежал Репру, тем самым перекрыв дорогу дальше, и тихо, но настойчиво проговорил:

— Никакой самодеятельности. Успокойся! Если тебя оскорбили единороги Виттенленда, то это ещё не значит, что нужно объявлять священную войну всем единорогам на свете.

А тот, не собираясь отступать, попытался обойти Келфиса, явно намереваясь нарушить приказ.

— Я бы посмотрел на тебя, когда твоего брата отпрыски этих дворян топят в колодце! За это мой отец их и пришиб… вечная ему память, — выдохнул Репра, набираясь воздуха, а затем продолжил, — За это его казнили за измену, а нас изгнали из крестьянской общины! Каково это быть изгоем?!

Он продолжал вглядываться ему в душу, явно ожидая чего-то. Пегас надеялся, что после этих слов Репра утихомирится и расплачется, но, к своему удивлению, он не видел в его глазах и намёка на слёзы. Казалось, он только раззадорился после своего откровения.

— Дай пройти. Всё равно не остановишь! — настойчиво прошептал он, вновь попытавшись обойти Келфиса.

Но тот принял эти слова как вызов своей решительности. Достав пистолет, он нацелился на бунтовщика и так же настойчиво прошептал:

— Ты не нарушишь приказ!

— Стреляй! Не отступлюсь! — ответил Репра, подставляя грудь под пистолет.