— С удовольствием, — тут же откликнулся Доусон и с готовностью шагнул вперед, чтобы взять Жанну под руку. — Это предложение — лучшее из всех, что я слышал за сегодняшний вечер. Идемте, мисс Кеннон. Посмотрим, сколько коктейлей мне удастся в вас влить, прежде чем нас позовут ужинать. Откровенно говоря, я предпочитаю общаться с женщинами за коктейлем — алкогольный допинг придает мне храбрости.

— Один коктейль, — жестко сказал Сэнтин и поднял для наглядности палец. — Мисс Кеннон не обедала.

После этого он снова повернулся к своим бизнес-партнерам с той обаятельной улыбкой, которая нисколько не вязалась с тем, что Жанна успела узнать о его характере.

Ведя Жанну к бару, Доусон озадаченно улыбался.

— Ну и дал же я маху! — беззаботно откликнулся он, когда Жанна поинтересовалась, что его так развеселило. — Вы видели этот взгляд, которым наградил меня наш мистер Сэнтин? Еще немного, и я бы упал мертвым к его ногам. Скажите… — Он внимательно оглядел Жанну. — Как вам удалось разжечь в суровом сердце моего босса такой сильный инстинкт собственника и покровителя? На моей памяти он еще никогда никого не ревновал.

Жанна отрицательно покачала головой.

— Я уверена, что вы ошиблись, Пэт, — сухо ответила она. — Не знаю как насчет инстинктов собственника, но ревность… Мы с мистером Сэнтином едва знакомы. Я уверена, что он не стал бы ревновать меня, если бы мы знали друг друга хотя бы дней десять.

— Готов признать, что вы отчасти правы, — протянул Доусон. — И все же, это достаточно необычно. Как и то, что босс готов подарить два миллиона долларов прекрасной незнакомке, которую он видит впервые в жизни. Скажите… — Он вопросительно приподнял бровь. — Вы не могли бы оказать мне любезность и просветить меня насчет того, что произошло между вами в библиотеке после того, как Сэнтин отослал меня?

— Не могла бы, — отрезала Жанна таким категорическим тоном, каким только осмелилась.

— Я так и думал, — покорно вздохнул Доусон. — От любопытства кошка сдохла. Впрочем, я подозреваю, что все мы будем иметь счастье наслаждаться вашим обществом еще некоторое время. Я не ошибся?

Сначала Жанна не поняла, издевается он или говорит серьезно, но в глазах Доусона было одно лишь искреннее восхищение, и она сдержала язвительное замечание, которое вертелось на языке.

— Да, еще некоторое время вам придется потерпеть мое присутствие, — сдержанно ответила она и услышала довольный смешок Доусона.

— О'кей, намек понял, — весело сказал он, сверкнув своими голубыми глазами. — Так и запишем: на все разговоры, касающиеся вашего в высшей степени необычного появления вчерашним вечером, наложено строжайшее табу. Я буду молчать как рыба, но за это потребую от вас ответного одолжения.

— Одолжения? — с осторожностью переспросила Жанна, пристально вглядываясь в лицо Доусона.

Секретарь кивнул с самым серьезным видом.

— Мне вовсе не улыбается прожить здесь, в замке, все два месяца, имея в качестве собеседника одного лишь Сэнтина. Может быть, вы сжалитесь надо мной и скрасите мое одиночество? В чисто платоническом смысле, разумеется. Меньше всего мне хочется отдавить боссу пальцы, каковы бы ни были ваши с ним отношения.

Лицо Доусона было серьезным, почти торжественным, словно он делал ей предложение, и Жанна, не сдержавшись, сердечно улыбнулась ему.

— Мне бы очень этого хотелось, — честно призналась она. — Откровенно говоря, мне самой кажется, что на ближайшие несколько недель мне нужен будет кто-то, на кого бы я могла опереться.

— Вот и отлично, — быстро сказал Доусон. — А теперь скажите, что бы вы хотели выпить? Босс разрешил вам только один коктейль, но не сказал какой. Выбирайте…

— Только томатный сок, — улыбнулась Жанна. — Я не пью.

Доусон удивленно поглядел на нее и пожал плечами.

— Как вам будет угодно. Подождите, пожалуйста, секундочку, я сейчас.

Он действительно вернулся очень быстро и торжественно вручил ей высокий, словно инеем покрытый бокал с кроваво-красным, но совершенно безвредным напитком. Для себя он принес двойное виски с содовой. Сделав из бокала небольшой, деликатный глоток, Доусон поглядел в противоположный угол гостиной, где Сэнтин продолжал о чем-то беседовать с Уотерменом и Сандерсом.

— Похоже, сегодня босс решил нажать на все рычаги, — лениво заметил он. — Готов поспорить на что угодно: к концу вечера он настолько приручит Уотермена, что тот будет есть у него из рук.

— Зачем? — не поняла Жанна, которая медленно потягивала свои томатный сок. — Я думала, мистер Сэнтин способен навязать свои условия любым партнерам, с которыми ему приходится иметь дело.

— Да, это он может, — спокойно согласился Доусон. — Но насильственное присоединение любой компании сопряжено со значительными издержками, а «Сильверлайн компьютерс» очень нужна Сэнтину. Если он сумеет убедить Уотермена и Сандерса с их значительными пакетами акций проголосовать в его пользу, слияние произойдет практически безболезненно. В бизнесе это называется «малой кровью».

— А если он не сумеет их убедить? — полюбопытствовала Жанна, не отрывая взгляда от лица Сэнтина, который внимательно прислушивался к чему-то, что говорил ему Сандерс.

— В любом случае «Сильверлайн компьютерс» будет его, — небрежно отозвался Доусон. — Просто насильственным путем выйдет дольше и дороже. — Губы его изогнулись в сардонической улыбке. — А если кто-то будет чинить Сэнтину препятствия, то многим, очень многим не сносить головы. Впрочем, го-ловы-то у них, может быть, и останутся, но все остальное они потеряют, это как пить дать.

Жанна хотела спросить что-то еще, но в этот момент из высокой дверной арки показался Стокли в белых перчатках и в черном фраке с белоснежной манишкой. Своим звучным и сильным баритоном он объявил, что ужин накрыт, и Доусон с преувеличенной галантностью предложил Жанне согнутую в локте руку.

— Прошу вас, миледи, — с улыбкой сказал он. — Поскольку мистер Сэнтин не спешит получить вас назад, я воспользуюсь этим обстоятельством, чтобы и дальше сопровождать вас. Надеюсь, вы окажете мне эту честь.

Жанна улыбнулась в ответ и взяла его под руку. Гости медленно потянулись к дверям, и Доусон тоже повел Жанну в банкетный зал. Проходя сквозь арку, возле которой неподвижно застыл Стокли, она поддалась минутному импульсу и заговорщически подмигнула величественному дворецкому.

— Я не опоздала, Стокли! — шепнула она.

— Я вижу, мисс Кеннон, — также негромко ответил Стокли, едва двигая губами. — Позволено ли мне будет заметить, что вы выглядите очаровательно?

— Позволено. — Жанна величественно кивнула. — Тем более что платье выбирали мне вы, — добавила она и, уже удаляясь, услышала, как Стокли довольно хмыкнул.

На лице Доусона появилось недоуменное выражение.

— Что все это значит? — требовательно спросил он, когда они входили в банкетную залу в дальнем конце прихожей.

— Так, пустяки, — беспечно откликнулась Жанна и улыбнулась самой невинной улыбкой. — Это наш со Стокли маленький секрет.

Остаток вечера пролетел быстро, главным образом — благодаря остроумным замечаниям Доусона и тому вниманию, которое он ей оказывал. Его едкие комментарии, касающиеся как манер приглашенных, так и их обстоятельств, о которых секретарь Сэнтина был прекрасно осведомлен, не раз заставляли Жанну весело улыбаться и во время ужина, и после него, когда они вновь перешли в гостиную, чтобы выпить кофе. Она даже удивилась, когда увидела, что Сэнтин прощается с несколькими гостями.

Доусон, почувствовав, что ему пора вернуться к своим непосредственным обязанностям секретаря, с видимой неохотой поднялся с кресла и протянул Жанне руку, помогая ей встать.

— Идемте. Нужно исполнить долг вежливости, — сказал он, скорчив потешную гримасу. — Уотермен и Сандерс собираются уходить, и, поскольку именно я занимался всей подготовительной работой по слиянию, мое присутствие при прощании обязательно. Босс считает, что с теми, кого он собирается проглотить со всеми потрохами, нужно обращаться вежливо и сердечно. Впрочем, я уже заработал хорошенький нагоняй от Сэнтина за то, что развлекал вас, а не двух этих надутых индюков с их старухами. Вы видели, какие взгляды он бросал на нас? Нет, босс явно жаждет моей крови…