– Этого достаточно, Гэнди, – вскочила на ноги Астер.

– Как только солнце сядет, – не унимался Гэнди. – Температура спадёт, и мы сможем отправиться в путь. Так, что вы выбираете, спастись со мной или оставаться с ним? Здесь?!

Гэнди тяжело дышал, его глаза налились кровью, а на бледном лице проступили красные пятна. Его пламенная речь произвела скорее отталкивающее впечатление, в основном из-за его внешнего вида. Тщедушный и болезненный, он не внушал надёжности и уверенности в остальных, а его обвинение в сторону Дэвида, который недавно рискнув жизнью, спас Элен, так же сыграло не в его пользу.

– Ну! – постепенно теряя остатки эйфории от речи, чуть ли не жалобно произнёс Гэнди.

– Думаю он прав – едва слышно отозвалась Уайлд, тощая девушка среднего роста в чёрной футболке, с торчащими во все стороны короткими тёмными волосами, и с пирсингом в носу, на брови и в левом ухе.

Гэнди улыбнулся ей, обнажив свои острые зубы.

– А я не собираюсь идти в пустыню, – усмехнулся Стас. – По крайней мере, пока, – взглянул он на Дэвида. – Мы толком не знаем что там, и идти туда, вот так, сломя голову, неизвестно в какую сторону, так поступают только идиоты.

Гэнди смерил Стаса враждебным взглядом.

– А вы?! Неужели вы хотите сидеть здесь, ожидая чего-то? Надеясь на этот никчёмный жалкий план?

Никто не ответил Гэнди, и он, поморщившись, отошёл в сторону.

Проводив его взглядом, Дэвид поднялся с места:

– Если мы будем действовать вместе, мы сможем выбраться отсюда. У нас осталось семьдесят часов, давайте проведём их с пользой.

5.

Дэвид получил свой паёк у Кристофера. Его запас состоял из шести литровых бутылок воды и пяти банок мясных консервов. Кристофер сказал, что литровую бутылку, он должен растягивать на двенадцать часов, но если он сможет распределить воду более экономно, то никто против не будет. Дэвид сделал глоток воды, чистой по вкусу, но горячей, как свежесвареный чай. Он не понимал, то ли утолил жажду, то ли захотел пить ещё сильнее. Решив не думать об этом, Дэвид положил бутылку обратно на пол возле дивана, ко всем своим остальным припасам и вышел наружу.

Солнце медленно опускалось. Воздух становился легче и прохладней. Наступал закат, укрывавший белую пустыню кроваво-красным одеялом. Голубое небо, смешиваясь с белыми, жёлтыми и красными цветами солнца, превращалось в удивительное розово-синее полотно. От этого вида у Дэвида перехватило дух, он даже не заметил, как сзади к нему подошла Элен и встала рядом.

– Люблю закаты, – сказала она.

– А? – резко обернулся Дэвид, и недоумённо уставился на неё, всё ещё пребывая под воздействием фантастического пейзажа.

– Они словно знаменуют собой завершение какого-то цикла, – продолжила Элен, считая, что Дэвид своим вопросом проявил интерес к её любви к закатам. – Вносят определённый порядок в этот постоянно меняющийся и нестабильный мир. Чтобы ни случилось, я всегда знаю, что утром встанет солнце и что вечером оно скроется далеко за горизонтом.

– Да, – согласился с ней Дэвид, не зная, что на это ответить.

– Люблю фотографировать закаты. Знаешь, каждый из них по-своему уникален, магичен, но этот, – она пыталась подобрать нужное слово, – он будто и вовсе нереален, я никогда не видела ничего подобного. Возможно это из-за того, что я за целый день съела лишь банку мяса, выпила литр воды и получила массу ожогов, попав в ловушку из песка? – она посмотрела на Дэвида, накручивая прядь каштановых волос на указательный палец.

– Мой младший брат тоже увлекался фотографией, – неожиданно для себя сказал Дэвид, и перед его глазами мелькнуло испуганное лицо брата и окровавленный нож, который Дэвид держал в своих руках. – Для него это был некий способ сбежать от реального мира, – голос Дэвида дрогнул и он поморщился.

– Для этого и нужен любой вид искусства, – Элен посмотрела ему в глаза. – Чтобы сбегать от реальности.

Дэвид опустил взгляд и бесцельно поводил ногой по красному от заката песку.

– Ты близок со своим братом? Волнуешься за него? – осторожно спросила Элен.

– Кроме меня у него никого нет, – начал Дэвид и подумав, добавил. – И он, это все, что есть у меня. Я старался заботиться о нём как мог, пытался сделать его жизнь лучше, чем та, что была у меня, пытался уберечь, но оказалось, что делал всё только хуже.

– Не говори так, – Элен положила руку Дэвиду на плечо и утешающе погладила. – Я знаю, что ты сделал всё, что было в твоих силах. Ты хороший человек, Дэвид.

– Нет, – он помотал головой. – Ты не права.

– Я вижу это, и не ошибаюсь в людях.

– Я ужасный человек, – он посмотрел на неё со всей болью, которая накопилась в его душе.

– Ужасный человек не спас бы мне жизнь, – посмотрела на него Элен, своим проницательным, закрывающим все вопросы, взглядом.

Элен поцеловала его в щёку, Дэвид почувствовал прикосновение сухих, потрескавшихся, но не смотря на это, нежных губ.

– Спасибо тебе, Дэвид, – сказала она и, убрав руку с его плеча, скрылась в кафе.

Солнце зашло. Все краски притухли, облачившись в густую тьму. Как из воздуха, рядом с Дэвидом появился Стас.

– Даже в этой дыре есть свои плюсы, – усмехнулся он.

– Откуда ты взялся? – уставился на него Дэвид.

– Я? – брови Стаса взметнулись вверх. – Я практически всё время был здесь, обходил кафе по кругу, и заметил вас. Но ты то меня не видел, верно? Я бы тоже на твоём месте не обратил на меня никакого внимания, – дружески пихнул Стас Дэвида левым кулаком в плечо.

Дэвид ладонью оттолкнул Стаса в грудь, тот едва удержал равновесие, чтобы не упасть. Оба ухмылялись.

– Я знаешь, что подумал, – начал Стас, подойдя к Дэвиду. – Нужно на каждого составить карту личности. Расспросить их о том, кто они? Кто их родители? Друзья? Чем они занимались? Где работали? Узнать об их последних воспоминаниях. Может, мы сможем сложить какую-то логичную картину из всего этого, и понять, почему в итоге именно эти люди оказались здесь вместе с нами?

В сознании Дэвида вновь мелькнул кабинет его отца, брат с синяками и царапинами на лице, кровь на его руках.

Убийца

Дэвид поморщился и подумал, что если у этих людей и есть что-то общее с ним, то они не станут этим делиться – они соврут. Как бы и Дэвид соврал на их месте.

– Ещё рано спрашивать их об этом. Они переживают глубокий шок, потрясение, некоторые всё ещё не смирились с тем положением, в котором мы оказались.

Стас, через окно, взглянул внутрь кафе на развалившегося на диване Ричарда, который храпел с открытым ртом, а прямо возле него лежала недоеденная банка мясных консервов.

– Видимо стресс у каждого проявляется по-разному, – заметил он.

Дэвид проследил за его взглядом и ухмыльнулся:

– Что вообще не так с этим парнем?

– Просто пытается привлечь к себе внимание, которого он здесь лишён, – двинул челюстью Стас. – Посмотри на него. Его самооценка полностью соответствует его внешности. Он считает себя уникальным, а его окружение всегда ему в этом потворствовало. Он по жизни был лидером, но лидером мирного времени, когда людям нужен не тот, кто принимает сложные решения, а тот, кто знает в каком месте достать алкоголь, где устроить вечеринку и как правильно кидать мяч. Здесь он бесполезен.

– Боюсь, что и я здесь тоже бесполезен, – помрачнел Дэвид.

– Эй, – Стас положил левую руку Дэвиду на плечо. – Ты даёшь людям то, что во все времена поддерживало существование человечества на этой планете – надежду. Хоть и лживую, но разве бывает другая? – хмыкнул Стас. – Пока ты говоришь им, что уверен в том, что ты делаешь, они будут спокойно за тобой следовать. Ложь – это единственное, что человек хочет услышать на самом деле. Так, что лги им, Дэвид. Лги во благо.

Стас похлопал Дэвида по плечу и скрылся в кафе.

Дэвид наблюдал за тем, как ночное небо укрывалось россыпью звёзд. Он заворожено смотрел на них, пытался представить, что где-то его брат тоже их видит, возможно, их видит и Луиза? У Дэвида затекла шея, и он вернулся на землю, а точнее на песок. В один момент на него навалилась вся накопившаяся за этот ненормальный день усталость.