Для мести основанья, для упреков - есть.
Полемон
Нет и теперь?
Патэк
Нет и теперь!
Полемон
Деметрою
Клянусь, нет слов! Одно скажу - повешусь я!
265 Меня Гликера кинула, покинула
Меня Гликера! Но, Патэк, коль действовать
Ты так не прочь - знаком ты с ней, беседовал
Не раз, бывало! - то поговори-ка с ней,
Будь мне послом, молю тебя!
Патэк
Я, видишь ли,
270 Не прочь так действовать.
Полемон
И говорить, Патэк,
Умеешь ты, конечно?
Патэк
Да как будто бы!
Полемон
Ведь это нужно! В этом все спасение!
Я ль обижал ее хоть раз, хоть чем-нибудь,
Я ль ей не угождал во всем! Вот если бы
275 Ее наряды видел ты...
Патэк
То лишнее!
Полемон
Во имя всех богов, взгляни на них, Патэк!
Меня б сильней ты пожалел!
Патэк
О господи!
Полемон
Войди! Что за наряды! А какой была
Она красоткой в них! - Ты их видал на ней?
Патэк
280 Видал.
Полемон
На них полюбоваться стоило!
Да, но зачем болтать теперь про роскошь их,
Болтать о пустяках? Обестолковел я!
Патэк
Клянусь Зевесом, нет!
Полемон
Нет? Ну, тогда, Патэк,
Взгляни на них!
(Приглашая войти в дом.)
Сюда!
Патэк
Веди - я следую...
Патэк и Полемон входят в дом. Из дома Миррины выходит
Mосхион. Он видит удаляющихся, а также Сосию и группу
солдат у дома Полемона и грозит им издали.
Мосхион
285 Да убирайтесь поскорее с глаз долой!
Ишь выбежали мне навстречу с копьями!
Да у таких, как эти никудышники,
Не хватит сил гнездо разрушить ласточки!
"Наемники", Дав молвил, а наемники,
290 Те пресловутые - все тот же Сосия!
(Меняя тон.)
Хоть горемык немало в наше времечко,
Ведь почему-то нынче урожай большой
На них пошел по всей Элладе! - все-таки,
Как их ни много, не найти, я думаю,
295 Средь них, как я, такого горемычного!
Когда пришел домой я, из обычного
Я ничего не делал, даже к матери
Я не зашел и никого к себе не звал.
Нет, в спальню тихо я прошел сторонкою
300 И там прилег, своими занят думами.
А Дава к матери послал, чтоб ей сказать,
Что дома я, и больше ничего! Но Дав,
Найдя готовый завтрак, объедаться стал,
Нимало обо мне не позаботившись.
305 А я тем временем лежу да думаю,
Так говоря с собой: "Через мгновение
Мать забежит ко мне с желанной весточкой
От милой, на каких она условиях
Мир хочет заключить". Я речь обдумывал...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
[Конец монолога не сохранился. За ст. 309 идет пробел приблизительно в сто шестьдесят стихов, на который падает конец монолога и начало четвертого акта.
Содержание конца монолога может быть до известной степени восстановлено. Мать, которую поджидал Мосхион, приходила к нему, но приносимая ею весть оказывалась не соответствующей его ожиданиям. Как явствует из дальнейшего, Миррина, переговорив с Гликерой, узнав от нее, что она приходится сестрой Мосхиону, и взяв с нее слово, что она пока не откроется брату, говорит сыну, что все его мечты о сближении с Гликерой несбыточны, так как Гликера якобы дочь ее, Миррины, некогда ею брошенная, и, следовательно, приходится Мосхиону сестрой. Мосхион не хочет верить матери, но слова ее производят на него впечатление, и он, сбитый с толку, считает себя горемыкой из горемык: воздушные замки, которые он строил, рухнули. Возможно, что за монологом следовала сцена, в которой Мосхион вызывал Дава из дома и сводил с ним счеты.
В своем настоящем виде четвертый акт начинается продолжением разговора Гликеры с Патэком. Оба они на сцене, из чего явствует, что Патрк, следуя просьбе Полемона, вызвал Гликеру, чтобы поговорить с ней без свидетелей. С другой стороны, из слов Гликеры, начинающих сцену, видно, что в утерянной части сцены Патэк, стараясь склонить Гликеру к Полемону, обидел ее предположением, что она перебралась к Миррине ради Мосхиона, чтобы завязать с ним любовную интригу. Уже оскорбленная подобным же подозрением со стороны Полемона, Гликера не может вынести новой выходки, да еще от Патэка, человека, которого она привыкла уважать.]
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Перед домом Миррины Патэк и Гликера.
Гликера
310 Какие козни, цель какую я могла
Иметь в виду, к его спасаясь матери,
У ней ища приюта? Как ты думаешь?
Чтоб он меня взял в жены? Уж доподлинно,
Что он по мне! Иль стать его любовницей?
315 Но разве я и он, мы не старались бы
От близких прятаться? Ужели дерзостно
Меня б поставил он перед лицом отца?
И я пошла б на шаг такой бессовестный,
Чтоб стать врагом Миррине и дать повод вам
320 Меня в распутстве заподозрить, коего
Не смыть бы мне? Иль вовсе нет стыда во мне?
Патэк, и ты с таким вот подозрением
Пришел? Ты счел меня такой продажною?
Патэк
Избави бог! Легко ты можешь выяснить
325 Всю лживость обвиненья! Верю я тебе!
Гликера
И все же прочь уйди! Пусть издевается
Впредь над другими он!
Патэк
Непредумышленным
Его проступок был!
Гликера
О нет, безбожен он!
Так поступают разве что с рабынею!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
[За ст. 329 следует пробел приблизительно в шестнадцать стихов. Однако можно восстановить содержание утраченных стихов.
По мнению Гликеры, Полемон поступил с ней, как с рабыней. На это он не имел права: она не рабыня, а свободная женщина, и смотреть на нее сверху вниз никто не смеет. Где доказательства в пользу ее благородного происхождения? Они - налицо: в распоряжении Гликеры находятся вещи, это доказывающие. Это заявление девушки могло приводить Патэка к новым вопросам, на которые Гликера давала ответ.] . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Гликера
330 Есть вещи у меня - они достались мне
От матери моей и от отца... Держу
Я при себе их и храню...
Патэк
Чего же ты
Желала бы?
Гликера
Их получить! Но знаешь сам,
Что он за человек!
Патэк
Так что же, милая?
Гликера
335 Будь мне посредником...
Патэк
Исполню просьбу я,
Хоть и смешно! Но не мешало бы
Вперед обдумать все...
Гликера
Мне лучше знать!
Патэк
Пусть так!
Кто знает из рабынь, где вещи спрятаны?
