Чувствуя мерзкий вкус гнили на языке, Иннокентий с трудом заставил себя проглотить кусочек какого-то смутно знакомого французского угощения, названия которого он не вспомнил бы даже при угрозе жизни. Цепким взглядом загнанного в угол зверя, он бегло осмотрел зал, пытаясь предугадать от кого из этих весёлых, расслабленных людей завтра ожидать удара. Вспышки камер телефонов, виртуальные истории — всё это было оружием против хрупкого равновесия, регулятором которого служил Маяков. Даже Ольга, совершенно очаровательная в своём серебристом наряде, с изящной прической и, как никогда прежде, весёлыми глазами, не вызвала у него обычного трепета. Усталость опустилась на плечи тяжёлым мешком, сминая под собой всякий повод для радости.

— Это может стать проблемой, — тихо заметила Наталья Андреевна, с притворным интересом рассматривая содержимое своей тарелки. — Для всех.

Словно мысли его прочла! Иннокентий протянул что-то нечленораздельное и вскоре, с трудом досидев до конца часа, поспешил покинуть вечеринку. «Надо отоспаться.» — подумал он, ведь уже после завтра, будет слишком много дел, непонятно ещё, что натворил директор, уведя раскрасневшуюся сотрудницу в неизвестном направлении.

Пока Иннокентий размышлял о неправильном поведении своего друга, Дмитрий тем временем на крыше ресторана стоял рядом с этой хрупкой, слишком доверчивой девушкой, и пытался припомнить, когда он мог чувствовать себя таким живым. За последние пять лет, ничего кроме работы его совсем не интересовало, и это было не лучшим временем его жизни. Сейчас перед ним стояла маленькая хрупкая девчонка, которая так доверчиво смотрела ему в глаза, и не осознавала даже, насколько сексуально выглядит, слегка кусая нижнюю губу. Он человек, который привык всё вокруг контролировать, славился своей железной выдержкой и холодной решимостью, дал слабину перед такой манящей и притягательной девушкой. Беркутов представил, что и в постели она такая же безропотная и послушная. Лучше бы ему было не думать об этом, потому, что горячая волна возбуждения обрушилась на него с небывалой скоростью. Он страстно желал свою помощницу, и это было совсем не правильно.

Дмитрий приблизился к чарующей Анне совсем близко, что её чувственные пухлые губки находились в паре сантиметров от его. Боясь спугнуть трепещущую, словно призывающую к действиям Анну, он медленно, словно пробуя на вкус, накрыл такие желанные губы. Лапина лишь выдохнула, находясь в приятном оцепенении, неумело отвечая на такой нежный поцелуй. Внутри всё свело блаженными, разливающимися спазмами, а разум будто покинул тело. Не существовало ничего, лишь Дмитрий, который так умело, нежно и робко атаковал вкусные, словно тающая карамель, губы Анны. Такая неопытная, она боязно пыталась отвечать ему с таким же видимым желанием. Пальчики её рук схватились за белоснежную рубашку Беркутова, словно стараясь удержаться от падения, тело слегка дрожало, выдавая неизведанность испытываемых ощущений. Мужчина уверенно обвил талию девушки, едва давая волю рукам, спустился ниже, но лишь самую малость, чтобы не спугнуть такую стеснительную и необходимую, как воздух, девушку. Ему совсем не хотелось останавливаться, но он понимал, что если не прекратить всё сейчас, то потом, он вряд ли сможет сдержаться, потому что в штанах уже стало очень тесно и если это заметит Анна, то струсит и, сжавшись, как котёнок убежит прочь от искусителя-начальника. Нехотя, он оторвался от таких приятных, сладких губ и взглянул в глаза своей помощницы. Зеленые радужки потемнели, выдавая явное, нескрываемое желание, которое юная, стыдливая девушка даже не пыталась скрыть, потому как не понимала, насколько сильно это может действовать на мужчину. Огромным усилием воли Дмитрий взял себя в руки, чтобы не овладеть такой живой и естественной Анной. Она не умела сдерживать свои чувства, поэтому сейчас раскрасневшаяся и очень сильно нервничавшая, она прятала свои глаза, чтобы не встречаться взглядом с Беркутовым.

— Красная помада не для тебя, больше не наноси её на свои губы. — приводя своё дыхание в порядок, он большим пальцем провел по нежным, припухшим губам. Помада давно размазалась, стирая тот решительный образ, созданный Ольгой, размывая такие горькие воспоминания о Маргарите, оставив лишь яркий вкус карамели на губах Дмитрия.

Аня стояла в нерешительности, её маленькое сердечко быстро колотилось в груди, отдавая гулом в виски. Что это было? Как она могла допустить такое с начальником? Коря себя последними словами, Лапиной хотелось сбежать поскорее домой и зарыться под одеяло, чтобы не видеть этого уверенного мужчину, который стоял и смотрел на неё, странным не моргающим взглядом, в глазах его полыхало пламя, смущая Анну всё больше.

Оттого что Лапина не знала как теперь себя вести, что говорить, да и вообще каким образом теперь смотреть на начальника, поспешила тихо уйти, чтобы как можно быстрее оказаться дома.

— До свидания… — тихо бросив, Аня уже спешила к выходу из такого громадного величественного ресторана. Решив, что девушка слишком шокирована, Дмитрий остался стоять на месте, одернув себя за совершенную ошибку. Нет никакой симпатии и притяжения, убеждал себя мужчина, прокручивая заново и заново этот божественный момент.

Оказавшись дома, Аня смогла выдохнуть и перевести дыхание. Девушка плюхнулась на белый мягкий диван и прикрыла глаза. В голове, словно каша из сегодняшних событий, столько потрясений за один день, а сколько вопросов. Зачем он поцеловал? Неужели, есть какая-то вероятность, что Аня ему нравится? Да ну, глупость какая! Таким как он, подходят отнюдь не обычные помощницы, в конце концов, она не в сказку попала, чтобы верить во всю эту любовь миллионера и провинциалки, в жизни так не бывает! Скорее всего, он выпил на празднике, и не отдавал отчет своим действиям, завтра ему будет стыдно и некомфортно, поэтому лучше не думать ни о Дмитрии Александровиче, ни о поцелуе. Самое верное решение из всех существующих — это съесть необыкновенный рахат-лукум и попытаться успокоить колотящееся сердце, которое готово выпрыгнуть из груди. Дмитрий же вспоминая такой сладостный поцелуй, не понимал, как ему следует вести себя. Он не хотел заходить так далеко, не должен был её целовать. Она не для него.

— Анна, ты сводишь меня с ума — хриплый голос, наполненный неудержимым возбуждением, раздался над самым ухом, опаляя жаром дыхания. Девушка выгнулась навстречу таким приятным и самозабвенным поцелуям, её тело реагировало слишком остро. — Такая мокренькая. — коснувшись самого трепетного места между худеньких ножек, Дмитрий слегка прикусил мочку уха прекрасной шатенки, на что получил томный стон удовольствия. Его умелые пальцы быстро нашли самую чувствительную точку этого прекрасного тела, коснувшись которой, Анну пронзили неповторимые и такие будоражащие кровь ощущения…

— Ах, Дима….

Резким, рваным движением Беркутов вскочил с кровати, и первое время пытался осознать, где он? И, что с ним? Всего лишь сон. Такой правдоподобный, как наяву, что лишь вспомнив его малую часть, Дмитрий почувствовал прилив сильного возбуждения, от которого необходимо было срочно избавляться.

— Да, Беркутов. Так дело не пойдет. — находясь уже в ванной говорил он своему отражению. Чем больше он находился рядом с ней, тем больше привязывался, Осознание этого, приводило его в некую стадию бешенства. Она не должна так влиять на него, уже хватило одной несносной девчонки в его жизни. Этому пора положить конец, чтобы эта юная неопытность — Анна, не надумала себе чего.

После длительных выходных Лапиной совсем не хотелось возвращаться в офис. Опять там эти серые, заставляющие вздрагивать, глаза. А после того поцелуя девушка не знала как себя вести, как смотреть в глаза начальнику. Может, во всем этом виновата она, дав вольность, подумать о себе в таком ключе, к тому же ещё и ответив на поцелуй. Какого сейчас, наверное, Дмитрий нелицеприятного о ней мнения. Как может позволить себе подчиненная, так распутно вести себя рядом с начальником? С этими мыслями Лапина и добралась до офиса, где уже вовсю кипела работа, за выходные её скопилось достаточно.