— Ты в порядке? — спросил у него Гойл.

— Д-да, — протянул Драко. — Я в полном… порядке…

Губы скользили вдоль его члена, а язык играл с головкой — жаркий, влажный, хитрый, он то ритмично полизывал, то обводил ее по кругу, то вообще перемещался к яичкам и скользил до самого верха то быстро, то медленно. И эти губы… обильно смоченные слюной, они перемещались вверх-вниз, вверх-вниз под уздечкой, посылая по всему телу разряды молний.

— Эй, ты что-то плохо выглядишь, — донесся до него голос Крэбба. — Драко, ты что-тот не то съел?

— Ничего я не съел, — прохрипел Драко.

Все вокруг стало смазанным. В ушах стучала кровь. Член ласкали, и Драко был благодарен всем четырем основателям Хогвартса за то, что сделали школьной формой мантию.

— Ты какой-то бледный, — не унимался Гойл. — Скажи, Винс?

Руки. Появились руки. Они сжимали его яички, перекатывали их в ладони… Драко застонал.

— Друг, ты и правда плохо выглядишь. Давай я попрошу профессора разрешения отвести тебя в лазарет, — сказал Крэбб и уже набрал в грудь воздуха, но Драко успел дернуть его за воротник мантии, прежде чем согнулся почти пополам.

На его член насаживались всем ртом, и он даже совсем чуть-чуть чувствовал зубы. Раз, два, три, раз, два, три… Драко, не выдержав, застонал.

— Вы там в порядке? — к ним повернулся Блейз.

— В-все н-норма…ааа…льно…

Внезапно Драко поймал на себе еще один взгляд.

Грейнджер.

Поттер и Уизли галдели, выкрикивая что-то Невиллу, а она… Смотрела прямо на него своими темными, большими, непонимающими глазищами.

А Драко смотрел на нее.

То, что творилось с его членом, ни в какое сравнение не шло с этой ночью. Такая активная ласка была не просто возбуждающей, она подводила его к грани и держала его прямо там, на самом краю.

— Драко, что с тобой? — обеспокоенно спросил Блейз, приблизившись к нему.

— Ты весь вспотел, — вторил ему Грег. — Давай все же в лазарет, а?

Драко слышал как сквозь вату и видел все размыто. Кроме лица Грейнджер.

Он так долго ждал разрядки, что был готов ради нее на все. Но не знал, случится ли она вообще, разрешит ли ему Незнакомка? Поэтому он, как получалось, пытался хоть немного приблизить себя к финишу. Драко не мог трогать себя при всем классе, особенно когда вокруг него столпились друзья. Однако он мог сосредоточиться на чем-то, что ассоциировалось с женскими прикосновениями.

— Н-не… н-не н-на-а-адо… — ответил он Грегу. — Я… сейчас… сейчас…

Грейнджер не отводила от него глаз, и он смотрел прямо в них, прямо ей в лицо, и был на самом-самом пике, когда яички поджимаются, а члену нужна еще буквально пара прикосновений, главное, не останавливаться. «Не останавливайся, не останавливайся», — молил он Незнакомку про себя. Из его рта вырывались хрипы, дыхание было рваным, и он, кажется, даже всхлипнул.

Грейнджер моргнула и непонимающе облизнула губы.

И Драко, взорвавшись, кончил.

Комментарий к День третий

Иллюстрация к главе: https://t.me/dramionefireshow/530

========== День четвертый ==========

Он проснулся от оргазма уже второй раз за ночь.

После вчерашнего «эксцесса», как окрестил это событие Драко, он был одновременно и в экстазе — он наконец смог получить долгожданную и выстраданную разрядку, — и в панике. По абсолютно очевидной причине.

Грейнджер? Серьезно?

Драко застонал и закрыл лицо ладонями. Ему и так хватало бед. Теперь еще и она.

Перед глазами снова возник образ того, как она закусывает губу, и Драко поспешно отогнал его, но было уже поздно.

Его член снова встал.

Тогда, после злополучного урока Травологии, Драко отправился — практически бегом — в спальню. Под тем предлогом, будто он и вправду съел что-то не то. Идти было легко — казалось, стопы даже не касались травы, настолько одухотворяющим был… было то, что он пережил.

Приняв душ, он отчистил одежду и на самом деле лег в кровать.

Впечатлений на тот день было предостаточно.

Драко опрометчиво решил, что, раз Незнакомка разрешила ему кончить, она удалится из его жизни навсегда. Ведь именно для этого и было предназначено заклинание: одноразовое «свидание». Если бы она исчезла, произошедшее так и осталось бы приятным, забавным и пикантным событием в жизни Драко. Но это, разумеется, было бы слишком просто.

И вот Драко лежал в кровати, проснувшись посреди ночи оттого, что обласканный нежными пальцами Незнакомки член не выдержал и предательски заставил Драко кончить. Дважды.

Ведь вчера она его не отпускала. Надолго. То уходила, то возвращалась. Щекотала. Дразнила одним пальцем. Покусывала. Посасывала.

И не давала финишировать — снова. Он весь издергался, извиваясь под одеялом, но за весь вечер Незнакомка ни разу не позволила ему достичь оргазма. Только бесконечно дразнила, то держа на самой грани по несколько минут, ставшими для него вечностью, то отпуская на какое-то время.

В один из этих кратких периодов «отдыха» у Драко получилось заснуть. И тогда все началось.

Ему снилась Грейнджер. Она смотрела на него, и в ее карих глазах отражалось солнце. А потом он явно и четко увидел ее губы. Розовые, чуть покусанные губы, с поперечными складочками… Она приоткрыла рот, как будто хотела что-то сказать. Низ живота свело резким приятным спазмом, а член словно начало омывать волнами: прилив, отлив, прилив, отлив, и это ощущение было таким стабильным, таким непреклонным, что мозг моментально замкнуло от неизбежного оргазма.

Драко сумел заснуть снова, и снова в его беззащитном сознании мелькала Гермиона.

Она подмигнула ему, и член Драко напрягся.

Сделала шаг навстречу, оказавшись лицом к лицу с Драко вопреки всем законам физики — и у Драко встал по стойке смирно.

Он будто бы чувствовал запах от ее волос, будто бы чувствовал, как они щекочут его шею, а потом по его груди пробежались ее пальцы — и Драко трепетал, а его член трепетал вместе с ним.

Он хотел раствориться в ней, в ее запахе, теле, зарыться носом в шею и обнять за талию — он еще ни с кем подобного не пробовал, но ему казалось, что это очень интимно и будоражаще.

Драко потянулся к ней, а она отстранилась и рассмеялась. Ее призывный смех эхом звучал в его ушах, повторяясь снова и снова, пока его член не задрожал, выпуская смазку капля за каплей, а потом начал отчаянно пульсировать, вознося Драко на седьмое небо.

Эти оргазмы во сне были неизбежны, превосходно расслабляли, оказались связаны с Грейнджер.

Второй пункт Драко радовал, первый — немного напрягал, а вот третий…

С третьим пунктом Драко не мог смириться ни при каких обстоятельствах.

Мало того, что это была Грейнджер — та, которая всегда раздражающе тянула руку вверх; та, которая знала ответ на каждый вопрос, хотя магический мир был родиной Драко, а не ее; та, которая опережала Драко по всем пунктам.

Кроме того, это была Грейнджер — подруга придурка Поттера; любимица преподавателей; та, которая бросала вызов традиционному укладу волшебного сообщества; та, которую семья Драко и его круг общения никогда бы не приняли.

Когда Драко закрывал глаза и проваливался в дрему, то перед его глазами вставала она, черт бы ее побрал. Поэтому он направился в душ и простоял там добрый час, прежде чем вода унесла остатки сна восвояси.

Незнакомка пока не появлялась.

Он пошел на завтрак, где сидел как на иголках, старательно избегая бросать взгляд на гриффиндорский стол. Ситуацию усугубляло то, что рядом села до чертиков пугающая его Элоиза Селвин. Каждый раз, когда Драко видел ее глаза, в них плясали искры безумия.

— Ну, как ты себя чувствуешь? — спросил его Гойл. — Ты встал так рано, что я решил, будто ты отправился в лазарет.

— Уже намного лучше. Спасибо, — буркнул Драко.

— Что с тобой было, Драко? — подала голос Элоиза.

Прошлым летом Элоиза Селвин с родителями приезжали погостить в Малфой-мэнор. И с тех пор Драко не знал, как половчее выкрутиться, только чтобы избежать ее компании: Элоиза начала проявлять к нему определенного рода интерес.