Как только со всех сторон послышались ритмичные звуки барабанов, к нам заявился Жан Батист. Он мельком взглянул на объедки и заявил:

– Ну что, команда, столы накрыты. Вы же не думали, что хозяин будет потчевать вас одной зеленью? Поднимайте свои задницы с подушек!

Приказ есть приказ. Снаружи действительно произошли серьезные изменения. Взвились в небо языки костров, вокруг них в такт барабанам плясали девушки в длинных цветастых юбках. Они что-то пели на своем странном языке, а их груди с темными сосками так весело подпрыгивали, что я всерьез принял решение направиться к ним. Благо Лексо вовремя схватил меня за руку. К тому же около некоторых костров стройных танцовщиц сменили мужчины, а их пляски мне уже не казались столь забавными.

Мы прошли по дороге, окруженной лабиринтами из густо переплетенных кустарников, и очутились перед маленьким искусственным водоемом, на берегах которого слуги расставили столы и лавки и теперь несли туда экзотические блюда.

Правитель Офитового Обломка занимал центральный стол, возвышающийся над прочими, но даже без этого понять, где здесь находится самый влиятельный человек, было легче легкого. Такой огромной туши я давно не видывал. Старик Осий по правое плечо от него казался ребенком, которого вот-вот проглотит злобный великан. И это не преувеличение – старый ключник без труда поместился бы в желудок Аггеаса. Я с трудом представлял себе, как в недалеком прошлом обладатель этого бурдюка крушил черепа врагов и сметал их с пути одним взмахом двуручного молота. Не пошли нардарцу на пользу богатство и власть. Он даже бороды не имел – на одутловатом лице, помимо редких бровей, не было и волосинки, а его намазанная ароматическим маслом макушка сверкала, как колония светлячков. Наверняка он неспроста выбрал ночное время для веселья – от солнечных лучей он вспотел бы так, что озерцо вышло бы из берегов.

– Я поднимаю свой кубок, – голос правителя оказался на удивление приятным, – за наших предков, да восславятся их деяния в веках, а кроме того за верного друга островов Осия Гвирха, которого до сего дня знал исключительно по переписке. Он прибыл в нелегкий час поддержать меня, и сама природа склонилась на нашу сторону. Еще идет сезон дождей, но посмотрите на чистейшее небо, на звезды, которые своим сиянием благословляют нас на новые победы. Сегодня замечательный день, и каждый житель Паво должен пить и веселиться. Пусть же Танец Ушедших продлится, как то и положено, всю неделю!

Речь правителя встретили восторженными возгласами. Музыканты с барабанами, бубнами и дудками тут же заняли свои места и начали играть. К сожалению, моряки Жана Батиста и те, кто ими прикидывался, оказались к темнокожим артистам ближе всего. Уже минут через десять мне показалось, что я оглох. Пришлось использовать семена арахиса, чтобы заткнуть уши.

Это бедствие длилось довольно долго, и я с радостью начал вспоминать о времени, проведенном в душном шатре, как вдруг музыка остановилась. Лишь барабанщики продолжали сотрясать воздух, но делали это гораздо тише.

Из зеленого лабиринта десять крепких мужчин выкатили клетку на больших деревянных колесах, в которой дергалось из стороны в сторону какое-то лохматое существо. Поначалу я подумал, что это дрессированный медведь. Зрелище, подобное этому мне довелось наблюдать не так уж и давно в маленьком парланском городке – медведь неуклюже плясал под дудку хозяина и веселил простолюдинов и купцов. Однако стоило мне увидеть чрезвычайно длинные, изогнутые когти существа, как я понял, что таких зверей еще не видел.

Клетку подвезли к водоему, чтобы все присутствующие получше разглядели то, что в ней содержалось – громадина, на голове которой красовался кожаный намордник с заклепками, а ошейник соединялся цепью с прутьями решетки.

Аггеас, проливая вино во все стороны, прокричал:

– Гости мои, взору вашему предстал редчайший зверь с плоскогорья Орхана – исполинский власяник. Вы могли видеть похожих зверьков в моих садах – они зовутся ленивцами и висят на ветвях. Безобиднейшее создание. Такого же ни одно деревце не выдержит. И вы зря смеетесь – удар мощной лапы снесет голову любому глупцу, задумавшему его побеспокоить.

Конечно, это не те чудовища, на которых мои подданные – хиви – охотились давным-давно, кровью завоевывая право называться мужчинами, и все же в обычаях прошлого мне часто видятся знамения настоящего дня. Пусть сегодня, в этот большой праздник мой сын вступит в схватку со зверем и докажет, что не зря зовется наследником трона Пепельных островов!

Шагах в двадцати от клетки появился смуглый тощий подросток в набедренной повязке. Непросто в нем было признать отпрыска Аггеаса, лишь гордая осанка выделяла его среди юных прислужников. Он держал в руках три дротика и изготовился к нападению. В следующий миг клетку открыли, отцепили ошейник, а удары кожаных барабанов вновь набрали силу.

Я торопливо жевал мясо, прикидывая, сможет ли власяник поменять направление броска и доставить неудобства некоторым безоружным гостям. Кому, как не мне знать, сколь неожиданными могут быть такие представления.

Едва зверь осторожно придвинулся к краю клетки, как сын правителя запустил в него короткое копье. Я не ожидал большой результативности первого выстрела, но то, что копье просто отскочит от покатой головы, застигло врасплох, кажется, всех. Кроме Аггеаса.

Охотник и зверь выбрали друг друга. Второе копье вонзилось в грудь несущегося власяника, однако его бег не замедлился. Я тщетно пытался разглядеть ужас в глазах юноши, но видел только безмерное напряжение. Вот одна когтистая лапа оторвалась от земли, и зверь с разинутой пастью встал в полный рост, грозя разорвать наглеца, но вдруг последний дротик взлетел вверх и пронзил заросшее длинной бурой шерстью пузо. Сын Аггеаса отскочил в сторону и уже спокойно наблюдал за тем, как могучее существо осело на вымощенную дорожку и почти бесшумно испустило дух.

Проклятье, умеют же местные аристократы с задором проводить время! Я бросил взгляд на главный стол, но не заметил за ним ни Аггеаса, ни Осия, а спустя пару минут к нам подошел слуга и негромко произнес:

– Хозяин просит Фосто и Лексо проследовать за мной.

Эх, надо было меньше пялиться на всякие чудные номера и залить в глотку побольше местного пойла!

Высокий и худой как тростник евнух стоял за своим господином, развалившимся на подушках, и неспешно работал опахалом. На лежанке, которую занимал нардарский боров, хватило бы места для еще одного поединка со зверем.

– Иногда ночи бывают так холодны. Но сегодня я что-то разгорячился. – Аггеас поставил кубок на столик и жестом велел нам садиться.

Просторная белая комната со статуями и барельефами на стенах отделялась от открытого дворика лишь четырьмя колоннами. Со стороны перистиля сюда то и дело проникал чей-то настойчивый клекот, и я даже не мог предсказать, дикие ли птицы издают эти странные звуки. Судя по ночному времени – нет. С другой стороны, это могли быть вовсе не птицы.

Ложе покрывали самые дорогие ткани с бардовым отливом и бахромой, повсюду разбросаны подушки, а кальян, стоящий перед столиком, сверкал позолотой и латунью. Привлекала внимание высокая оружейная стойка, которую прорезали извилистые золотые линии, изображающие молнию. К ней на незаметных скобах прикрепили впечатляющий двуручный молот с набалдашником, усеянным зубцами. Столько деталей, столько излишеств.

Я знал, что сейчас будут решаться важные вопросы относительно нашей дальнейшей судьбы, но отчего-то расслабился. Осий, напротив, выглядел напряженным и какое-то время глаз не сводил со слуги, что не могло не развеселить Аггеаса.

– Полно, мой друг. Эфиуру я могу доверить любые тайны. Тому, кто большую часть жизни проводит в обществе молодых девиц, даже самые душещипательные сплетни будут безразличны.

Осий кивнул, без особых прикрас представил нас хозяину и добавил в конце:

– Не они выбирали меня, а я их. Потому могу ручаться за их лояльность и мастерство.