Монологи свежеразведенной женщины, которая пытается собрать себя заново из разрозненных слов, снов, воспоминаний и споров с самой собой. Полулитература-полудневник. То ли баба, то ли рыба, то ли грифон. В общем, сказочная тварь неясной этиологии.

Этот текст создавался хаотично. В движениях мотылька вокруг лампы и то больше гармонии и осмысленности. Единственная последовательная структура, которую я способна сейчас выдерживать – дневниковые записи. Дыхание сбивчиво, его часто не хватает на длинные пассажи и уж тем более на главы. Дышу с опорой на живот, как учили, мехи раздуваются. Будем считать, что это затянувшийся утробный вой, на 12 тактов.

Глава 1.

1 ноября 2021.

Из всех запасов на зиму в моем распоряжении только словарный.

Неделю назад мы подали заявление на развод. По взаимному соглашению. Никакого тебе суда и следствия, никакой театральщины. Любезные и сноровистые сотрудницы загса.

Крупинки мелкомолотого кофе и сахара перемешались на столе настолько, что теперь и самая прилежная падчерица не разделит их. Прямо как наши мысли друг о друге. Твои в твоей голове. Мои в моей. И наши общие в некоем неясном общем пространстве. Где оно находится? По-прежнему тут? В этой нашей кухне? Или где-то над? И если в кухне, то какова же ее вместимость? Или каждая последующая мысль стирает предыдущие? Или, все-таки, музыка существует, только тогда когда ее исполняют? А мысли – только пока их думают. А после – небытие. Небытие – тоже отдельное место? Сарай для старого хлама. Или величайшая сокровищница? Сокровищница – от слова сокровенный. То, что скрывают. И значит все то, что срыто – то и бесценно? Не выносить на свет. Синяя борода…

Так вот борода. Что в ней такого завораживающего? И ведь не всегда эта магия действует. Но в твоем случае – на все сто. Если даже знакомые знакомых – случайная встреча в электричке – и это мы сейчас о мужчинах – тянутся как дети за сладостями и лишь в последний момент успевают спросить – «можно потрогать?!» и получить соответствующее разрешение – то что уж говорить о нас, грешных и падких и столь уязвимых пред этим чудом?..

Впрочем, она же может постепенно превратиться в склад пищевых отходов. О, да мы ведь и правда вчера вечером ели борщ, посмотри-ка… И все это за весьма непродолжительное. Хотя нет, позвольте, целый год разделяет эти две реплики. Как-то невзначай борода превратилась в свою противоположность. Хотя и осталась той же по сути. Несколько, конечно, подзапущенной, но что это меняет? Оказывается, все…

И вот сегодня ты заедешь за немногими оставшимися вещами. Расческа, наушники, какие-то мелочи. Печально ли это? О, да. Могли ли мы этого избежать? Ну конечно. Хотели ли мы этого избежать?..

Встала из-за стола на несколько минут – и уже мысли кардинально сменили свое течение, русло. Кардинально – оказывается, заимствовано из французского/латыни. Дверной крюк, дверная петля. А как же сердце?! А как же греческое cardio? Я столько лет была искренне убеждена, что это все из-за него, что даже не думала сверяться со словарем. Где сердце – и где дверные петли? Двери – как центр? Ось, вокруг которой все вращается? И на которой мы все вертели…

Мысль изменилась. Так где же она обитает? Витает. Над волнами. Где хочет. В то время как ее хотят видеть совершенно в другом месте.

Заимствование слов. Ха. Как будто кто-то что-то собирался возвращать, ей-богу. Позвольте позаимствовать у вас, буквально на минуту. Мне только спросить… Да так и уходит, прихватив с собой. Как неловко получилось! Да что уж теперь… Табуны краденых слов. Переходят из рук в руки. Из уст в уста.

И все-таки как жаль, что мы разошлись.

02 ноября 2021.

Работаю репетитором. Вчера один из учеников, мальчик 10 лет, твердо мне заявил: «Я ненавижу себя тогдашнего и эти фотографии тоже» (в возрасте 3-6 лет, они как раз случайно попались ему на глаза). «Почему?» «Потому что я тогда был глупый». «А сейчас? Ты умный?». «Ну конечно!»

Мне бы, мальчик, твою уверенность.

Открыла фотографии трехлетней давности. Три путешествия в чужие города, один и тот же спутник. Бурный роман, дикая влюбленность. И куда что девалось… Глупая я тогда была? Вполне вероятно. Идет в комплекте с дикой же привлекательностью. Причем, тогда мне так не казалось. С годами я выгляжу все более заманчивой на тех фотографиях. Надо еще лет 5 подождать. Вообще бомба будет.

Репетиторство. Мой нынешний способ заработать на жизнь. И пока он меня вполне устраивает. Правда, ты все время на репите. Но, во-первых, сама выучиваешь материал до автоматизма. А во-вторых, почти каждый день перепадают жемчужины вроде вышеописанной. Вот буквально на днях было. Девочка, восьмой класс, в учебнике приведены портреты без подписей: Шекспир, Черчилль, Диана, Маккартни. Кто эти люди? Не знаю. Называю их по именам и роду занятий. Все равно ни о чем не говорит, первый раз слышу. И тут бедному ребенку становится видимо настолько не по себе, что она в отчаянии спрашивает – а вы знаете, кто такая инстасамка? А я была в полной уверенности, что так называют любую женщину, ведущую излишне активную жизнь в инсте. Нет, торжествующе отвечают мне, это певица такая! И тут же, спохватившись: только у нее очень плохие песни, не слушайте их никогда!

Так вот репетиторство. Ты сам себе господин. Госпожа. В общем не подчиняешься никому. Ну, разве что капризам заказчика иногда. Но с этим вполне себе можно смириться. Господин вызывает иную ассоциацию. Недавно мне составили карту ба-цзы (китайский гороскоп). Господин дня (основная стихия в карте) – завораживает меня это выражение. Причем, как оказалось, не просто дня, а всей моей жизни – господин огонь. Огнище. Пожарище. Пламя бушующее. А воды совсем чуть-чуть. Буквально пшшш. («Может тебе в бассейн записаться?..» задумчиво обронил мой брат). И этот огонь постоянно толкает меня на необдуманности. Единственный бонус – раскаяния мне тоже не положено. Сплошные пепелища за спиной. О чем уж тут раскаиваться…Пойду нарисую камин, в преддверии нового года.

Пред-дверие – это то что перед дверями? Или то, что пред верой? До веры. Твердая убежденность. Тогда-то я был глупый, а вот сейчас…

(ЗЫ. Проверила. Все-таки про двери речь. Снова эти двери…)

3 ноября 2021.

А камин, кстати, уже однажды случался в моей биографии. Во время перехода из 15го года в 16й. Меня за полгода до этого угораздило организовать собственный мини-садик. Очень, знаете ли, хотелось почему-то. Это была съемная трехкомнатная квартира в новостройке. И в лучшие времена заведение насчитывало до 12 человек. Потом постепенно все загнулось, ну да речь не об этом. Работала у меня в качестве няни одна девушка, она-то и предложила эту идею – соорудить камин. Благо у нас как раз завалялась в хозяйстве большая коробка уже не помню из-под чего. Кроме сугубо декоративной возлагалась на него еще и прагматически -воспитательная функция: загородить проход между игровой комнатой и кухней, куда детям строго не положено было входить в неположенное время. И вот мы склеили и раскрасили эту конструкцию. Вполне себе мило и забавно получилось. И портит его в моих воспоминаниях только одно обстоятельство. Один мальчик, не из приятных, поздний единственный ребенок в семье, избалованный донельзя, имел привычку притаиться за ним и внезапно с радостным и самодовольным криком «А вот и Миша!» (Мися в его огласовке) выпрыгнуть в самый неподходящий момент. Например, в момент мирного чаепития взрослых у камина в минуты редкого и непродолжительного затишья. Вероятно, в семье этот его выход из-за печки имел бешеный успех, потому что он повторял его с завидным постоянством.

С Мишей у меня был связан один единственный эпизод, который несколько компенсирует все мои энергозатраты на него лично. Однажды мы вышли всей группой на прогулку. Но тут же пришлось вернуться, поскольку у Миши весьма некстати сработал гидробудильник. И вот мы с ним уже вдвоем снова едем в лифте. Зашли на третьем этаже, а в нем уже ехали двое мужчин, откуда-то с верхних этажей. Ехали и увлеченно разговаривали, не обращая на нас ни малейшего внимания. А Миша, напротив, очень пристально и напряженно вглядывался в их лица и наконец выдал, указывая на меня и крепко держа меня за руку: «Эта – моя!». Если бы мы уже не приехали к тому моменту, то лифт бы наверное содрогнулся и застрял от всеобщего хохота.