Литмир - Электронная Библиотека

Лами Данибур

В поисках зелёной звезды

Хотите – верьте, хотите – нет, во времена правления Морока, когда в мире шли долгие дожди и стояли беспросветные туманы, однажды ночью над маленьким городком Тусквелом, расположенном на холме у моря, кружила большая дева-птица Стратим. В лапах она держала свёрток. И, возможно, в темноте никто бы так и не заметил её красоты и величия, но птица светилась в небе, будто комета, и серые тучи рассеивались от шлейфа искрящихся, разбросанных в разные стороны радужных брызг.

Глава города – молодой и сильный охотник Власт – в тот самый миг как раз держал в руках ружьё и собирался пойти в лес и убить великого медведя в честь рождения первенца, чтобы медвежьей шкурой устелить горницу сына. Никого и ничего не боялся этот храбрец и всегда брал своё.

Увидев птицу, и тут не растерялся, а пальнул в прекрасное создание, попав в левую бочину. Стратим вскрикнула и растворилась на небосводе. Искры в небе потухли, радужные брызги погасли, вновь всё заплыло туманом.

Долго вглядывался в небо охотник, но так ничего больше и не увидел. Разозлился Власт, перезарядил ружьё и пошёл в лес искать медведя.

А птица Стратим, укрываясь туманом, с трудом долетела до местного приюта «Трилистник» и опустила свой свёрток у крыльца, а потом, сделав круг, вернулась к морю.

Ранним утром продрогший Будигост вышел из сторожки и направился к терему. Хорошо, что свёрток лежал под фонарём, иначе бы старик не заметил и споткнулся о него, такой он был рассеянный.

– Что там за тряпьё? Опять Малуша порядок наводила! – промычал он себе под нос.

Но свёрток пошевелился, и обязательно бы испугал Будигоста, если бы ему не открылось милое улыбающееся лицо младенца.

– Ангел? – вскрикнул старик. – Хотя откуда здесь ангелы? Очередной подкидыш. Иди-ка на руки! О, какой весёлый малыш! Ещё жизни не знает!

Старик отнёс свёрток хозяйке-распорядительнице и пошёл спать, решив, что на том его работа окончена.

А хмурая распорядительница, вздохнув, положила дитя на стол, распеленала, осмотрела, позвала Румяну и приказала поместить эту маленькую девочку, которая всё ещё приветственно улыбалась, в детский дом на ярус младенцев.

– Какая странная малышка! Почему она смеётся?

– Не знаю! Возможно, больна. Поживём – увидим.

Старый городской приют состоял из трёх сострадательных домов. Они, как вершины треугольника, располагались друг против друга, а в центре между ними в тереме при церкви обитали смотрители, воспитатели, управляющие.

Итак! Дом детей. Дом стариков. Дом прокажённых.

Малышку без имени отнесли к брошенным младенцам. Их было больше десятка. Никому не нужные малютки ютились внизу старого трёхъярусного строения. На втором ярусе жили дошколята, на третьем – подростки. Окошки в детских комнатках крохотные и забиты решётками.

На железную кроватку с табличкой под номером тринадцать положили большеглазую девочку-улыбку. Накрыли ветошью и бросили рядом бутылочку разбавленного с водой молока. Достать до молока она не могла, слишком была мала, даже голову держать не умела. Но ей обязательно придётся приноровиться, иначе, она погибнет, и освободится место для следующего бедолаги. Ей обязательно придётся приноровиться быть одной, но в компании таких же одиноких, развлекать себя без игрушек и радоваться без поводов.

Тусквел, как и все города того мира, был мрачным. Люди в нём жили грустные, равнодушные и больные. Постоянные тучи скрывали солнце, поэтому жители не знали ни тепла, ни света. Находясь в вечной дрёме, они работали и учились, ходили на рынок и в гости, в церковь и в кабак. Люди не испытывали ни счастья, ни радости. Рождались в муках, росли в страхе, женились по необходимости, рожали детей, как принято, для тревог и забот. Мыслями они терзались, вспоминая прошлое, или переживая за будущее, напрочь позабыв о настоящем. Единственное удовольствие, помимо еды – это пожаловаться на свою унылую жизнь. Всё шло своим чередом. И ничего от них не зависело.

Приют «Трилистник» был жутким местом даже для Тусквела. Люди, жившие в трёх домах, никогда не разговаривали друг с другом и не пересекались. Единственное, что их связывало – терем сотрудников и церковь, в которую они ходили по очереди. Служащие говорили по существу, жили строго по расписанию, соблюдая чёткие указания хозяйки-распорядительницы.

Прошло три года дождей и туманов. Девочка подросла и научилась лепетать. Дети в приюте, как и взрослые, тоже мало разговаривали. Каждый знал необходимый набор слов, выученных на уроках в садике и в школе терпимости, где с самых ранних лет им преподавали правила выживания. Этого было достаточно, чтобы служить и работать. А большего от них никто и не ждал.

Чтобы жить в вечной дрёме, Чернобог придумал людям законы. С трёх лет рабы божьи зубрили десять заповедей:

Подчиняйся сильному, так проще снять с себя ответственность.

Неправильный выбор – ошибка! Нельзя ошибаться, поэтому не выбирай! Любой выбор наказуем. Чтобы не быть наказанным, не выбирай, а принимай условия сильного без вопросов.

Не болтай лишнего и не любезничай! Нелюдимость оберегает.

Ты рождён для работы и молитв.

Кто силён и богат, тот и прав.

Жизнь – борьба и смирение! Бей слабого, преклоняйся перед силой.

Не смей мечтать! Мечты окрыляют, а кто летает, тот может разбиться.

Богатый и сильный должен взять, бедный и слабый отдать.

Не лезть в чужие дела и не высовывайся.

Не твори свою судьбу! Не тебе решать, всегда есть кто-то выше.

Девочка-улыбка каждый день слушала эти заповеди, но пока не понимала их смысла. Она часами рассматривала предметы: пол и потолок, кровати и столы, старое зеркало над умывальником, как будто в них было что-то интересное. Следила за домашними животными и птицами в клетках, ухаживала за растениями, которые боролись за жизнь при лучах искусственного света, и с жадным удовольствием общалась с детьми. Когда она восхищалась чем-то, то восклицала:

– Воть! – указывая своим пальчиком.

А восхищалась и радовалась она на удивление часто.

Так и назвали её Фотя.

Не все малышата того года рождения выжили. Слишком жестоки условия. Из тринадцати осталось лишь трое несчастных. Теперь их переселили на второй ярус, где жили ребятишки постарше. Фотя с любопытством таскалась за каждым из них и смеялась взахлёб, как и прежде. Двое других выживших, Бажен и Голуба, ни на шаг не отходили от Фоти. Она заботилась о них, как взрослая.

Дошколята к улыбкам были не привыкшими и сперва сторонились такого внимания, но вскоре смирились с её нравом и полюбили девчонку, рядом с которой всегда было как-то по-особому уютно и тепло, а жгучая тоска, терзавшая каждого из-за мучительных дождей, пропадала, высыхая, будто простыня на ветру.

Никто ни разу не видел, чтобы малышка плакала или жаловалась. С какой просьбой ни обратись к Фоте, она всегда поможет. С какой тревогой ни приди, она развеет грусть. И её хорошее настроение почему-то всегда заразительно. На втором ярусе дети стали смеяться, реже болеть, ещё реже умирать. Ртов поприбавилось, нянькам и воспитателям работы стало больше. Но никто здесь уже не жаловался. Напротив, в доме детей рядом со старой теплицей пропала сырость и чёрная плесень. Свечи горели яркие и жгучие, песни пели весёлые, слова сказывали добрые.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1
{"b":"802129","o":1}