– За это полагается прилюдная и очень позорная кара, – напомнил Каддар. – К счастью, вот эта вещица поможет мне её избежать.

Он неохотно оттянул тёплый рукав и продемонстрировал роскошный золотой браслет с таким причудливым плетением, что начинала кружиться голова. Создать такой тонкий узор могли лишь умельцы из единственной мастерской во всей Летаре, и располагалась она в Гордом Утёсе – родовом замке королей.

– Видите символы на браслете? – спросил Каддар. – К. Б. Это означает Каддар Бреккский,то есть – я.

– Бреккский? – гвардеец оттянул жёлто-чёрный шарф и прищурился аки знаток драгоценных металлов. – И зачем королю люди из Брекка нужны?

– Хорошие люди нужны везде, – бросил Мариш. Он соскочил с грустной лошади и разминал затёкшие ноги.

– Это не ответ, – возразил Лейм. Он вернул грамоту, и рука его тут же вернулась на эфес меча.

– Понимаете, господин, моя репутация выше границ между королевствами, – вздохнул Каддар. – Мои навыки пришлись ко двору в десятке стран, так что и здесь меня оценили должным образом. Полагаю, вы заметили, что и внешность у меня далеко не бреккская, зато мои заслуги в этом тёплом крае помогли мне обрести такое причудливое имя.

– Заслуженный, значит, – гвардеец покачивал головой в круглом шлеме, делая вид, что всё понял – Сейчас с десятником поговорю, и решим, что с тобой делать.

Под перезвон доспехов он неуклюже отправился по ту сторону ворот и захлопнул калитку.

– С десятником, – фыркнул Мариш. – Ты ему показываешь королевскую печать, а он с каким-то десятником болтать собрался. Может, бабку свою ещё спросит?

– Это Бассель, – Каддар пожал плечами. – Чего от них ждать?

Отсутствовал гвардеец на редкость недолго, и вскоре одна из массивных створок пришла в движение, открывая путникам дорогу в самое сердце Басселя. Отрывистым движением бритой головы Лейм пригласил их за собой.

Сразу за вратами находилась тесная площадка, окружённая приземистыми строениями. Каддар сходу распознал конюшню и небольшой временный гарнизон для стражи, что дежурила у входа. Хилая арка меж этих зданий вела дальше, вглубь основной части замка, но Лейм туда не торопился. Вместо этого он подозвал двух мальчишек из конюшни, а заодно и пару соратников из гарнизона.

– Передайте поводья ребятам: они позаботятся о лошадках, – гвардеец указал на молодёжь, что уже подбегала к путникам.

– Не сомневаюсь, – Каддар притворно улыбнулся мальчишкам. До придорожских лошадей ему дела не было. – Так, с кем я могу побеседовать в замке? Его Светлость сейчас на месте?

– Он мне не отчитывается, – Лейм недобро сощурился. – Но побеседовать вполне можно с моим командиром. Пойдёмте.

Солдат вновь зашагал, но не туда, куда хотелось бы Каддару. Вместо главного двора бассельского замка он держал путь к двухэтажной казарме, которая соединялась с надвратной галереей деревянной лестницей. Трисфолдский гость успел насчитать девять гвардейцев как в самом гарнизоне, так и на ведущем на стены переходе.

Лейм поприветствовал каждого соратника, что встретился в казарме, ударом кулака об кулак, но своих спутников представлять не торопился. Каддар решил, что краткого кивка с жеманной улыбкой, в таком случае, будет предостаточно. Он не планировал топтать плац у главных ворот и уже тем более не собирался сидеть в пропахшей потом ставке гвардейцев.

Путников привели вглубь казарм и предложили присесть на истёртый, некогда роскошный диван у камина. Треск поленьев питал пламя, что освещало эту просторную комнату, которая вполне могла разместить с полсотни человек. Стену над камином венчал квадратный портрет русого мужчины с выступающим лбом и угловатой челюстью, обрамлённой густой бородой. Личность его безошибочно опознавалась по чёрно-жёлтому парадному доспеху с медведем. Художник постарался на славу, чтобы изобразить Его Светлость герцога Бассельского устрашающим лидером гордой земли.

– Чудное место, – соврал Каддар. – Так, с кем я могу здесь побеседовать?

– Можете поговорить со мной, – заявил крепкий мужчина с медленной, тяжёлой походкой.

Иной гость не сразу заметил бы его появление, но только не Каддар. Он боковым зрением уловил эту противоестественную смесь грации и могущества едва различимой тени в дальнем углу. Как если бы старая медведица смешала благородную кровь с матёрым волком. Седеющая голова мужчины говорила о почтенном возрасте, а морщины на квадратном лице едва можно было отличить от столь же многочисленных шрамов.

– Полагаю, вы десятник, под которым служит гостеприимный Лейм, – Каддар знал, что ошибался, но не мог отказать себе в удовольствии чуть принизить заслуги собеседника.

– Отнюдь, – отвечал старый солдат. – Чуть-чуть повыше.

– Неужели целый ратник? – притворно изумился гость, расстёгивая пальто. Становилось жарковато.

– Звания ратника в бассельской армии нет со времён Свободы, – командир занял кресло напротив и подставил лицо тёплому воздуху из камина.

– Кажется, в остальной Летаре предпочитают слово «независимость», когда говорят о тех временах.

– Но мы и не в остальной Летаре, верно? Бассель – место особенное. Когда парни из Баланоша или Харефолда вступают в армию, они дают клятву королю, – старый воитель положил растопыренную ладонь на грудь. – Здесь я поклялся в верности герцогу Бассельскому. Только ему и Далёкой Звезде.

– Так с кем имею честь разговаривать? – Каддар старался прикрыть своё нетерпение учтивостью.

– Моё имя – Клемен. Я командующий гарнизоном этого замка.

– До чего удачная встреча.

Каддар улыбнулся и откинулся в кресле. Конечно, такой статный воевода с десятилетиями опыта за широкими плечами не был бы простым десятником, караулящим ворота замка на диком холоде. Клемен главенствовал над всей гвардией Басселя, а значит по весомости его слово было немногим ниже самого герцога или верховного жреца.

– Думаю, теперь представиться стоит вам, – Клемен прокашлялся и оттянул ворот туники.

– Что же, я Каддар Бреккский, а это – мой помощник. Его зовут Мариш.

– Оч-приятно, – буркнул телохранитель.

– Но, как я думаю, старина Лейм уже всё вам передал, – закончил Каддар.

– Очевидно, – выражения лица командующего не менялось с самого начала разговора. – Оттуда и мой следующий вопрос, ведь на бреккца вы действительно не смахиваете. Господин Мариш – да, бесспорно. А вот вы, Каддар… Откуда вы? Думается мне, что с Востока… Гаальт? Не уверен. Скорее, вы из Северного Дола. В Нодемаре нынче кого только не найдёшь…

– Соттория, – поспешил вставить Каддар, пока его собеседник окончательно не увлёкся картографией Северного Дола. – Я родился в Соттории.

– Родились, но не живёте?

– Именно. Покинул отчий дом в семнадцать, чтобы повидать мир. В Сотторе мы не бедствовали, отнюдь. Мать верховодила архивами в библиотеке кирранта всей Соттории. Знаете, кто такой киррант? У вас его называют верховным лордом, ведь королём иноверца не назвать по Анорской Правде…

– Конечно, знаю. Но всё ещё не понимаю, при чём тут Брекк, Трисфолд и мы. И вот ещё что, – Клемен наконец переменился в лице, приподняв уголки губ в недоброй усмешке. – Вы, господин, весьма долго говорили с караульным Леймом, упомянули свои необычайные заслуги. Но так и не сказали, чем вы, собственно, занимаетесь.

– Что же, – Каддар перевёл взгляд на низкий потолок и слегка прикусил нижнюю губу. – Я следопыт. Настоящий, можно сказать, лучший.

– Он хорош, – подтвердил Мариш из своего угла дивана. – Ему король Брекка дал медаль. А гильдия мореходов из Нодемара пристань в его честь назвала.

– Поверю вам на слово, потому как не планирую посещать пристани Нодемара, – говорил Клемен, но его прищуренный взгляд указывал на что угодно, кроме доверия. – И какой же след привёл вас не то из Брекка, не то из Нодемара?

– Господин командующий, у вас выпить не найдётся? – Каддар отвечать не торопился. – Слишком уж холодной была дорога, нам бы согреться.

– Отчего же, найдётся, – лицо Клемена вновь окаменело. – Мы обязательно приглашаем дорогих гостей к столу.