Моей отдушиной в этот период стали занятия с Дарием. Никогда бы не подумала, что мне будет доставлять такое удовольствие обучать кого-то. Но мужчина был настолько заинтересован и увлечен изучением материала, что я готова была часами с ним разбирать различные аспекты лекарского дела. У Дария оказался просто потрясающий талант в области зельварения. В нашей подвальной лаборатории я показывала ему, как готовить те или иные зелья. И он мог с первого раза повторить мои действия идеально верно. Не зря его специализацией были яды и сильнодействующие вещества. Вдвоем мы заготовили целый арсенал различных необходимых нашей компании зелий, начиная с тонизирующего и укрепляющего, и заканчивая зельем истины.

Так же мы с Дарием под руководством герцога работали над созданием портальных артефактов. Не все у нас шло гладко, но я не теряла надежду закончить так необходимые нам вещи в скором времени. Кроме того, я загорелась идеей создания наших личных переговорных устройств. По памяти пыталась воссоздать те плетения, которые когда-то видела на своем индивидуальном жетоне разведчицы. Проблема была в том, что жетон был изначально многофункционален, и там было намешано много чего. Но я принималась за работу снова и снова, экспериментируя с разными заклинаниями и плетениями, в надежде добиться нужного результата.

В один из дней герцог Штольм объявился в особняке и сообщил, что в ближайшие дни состоится мое совместное с Императором выступление на центральном канале связи.

Во время интервью Император представил меня, как преемницу власти в стране и, отвечая на вопросы, придерживался легенды, предложенной герцогом. Он поведал журналистам о том, что пытался меня уберечь от гибели, поэтому так долго никому не показывал, а сейчас мне вот-вот исполнится двадцать три, и это самое подходящее время, чтобы выбрать для меня будущего супруга. Мне тоже задавали вопросы о моей жизни до появления в столице. Я старалась говорить обтекаемо, чтобы избежать явных несоответствий с действительностью. Затем мы сделали несколько снимков для печати, и перешли к записи обращений.

Эдуард Себастьян Монтийский выступил с речью, предназначенной для простых граждан. Рассказал об официальном назначении меня наследницей, а так же заверил всех, что спокойствию и благополучию нашего государства ничто не угрожает. Затем настала моя очередь произносить речь.

Я собрала волю в кулак и постаралась, чтобы голос не дрожал: «Дорогие сограждане! От себя я бы хотела добавить, что постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы Тальзия развивалась и процветала в дальнейшем. Так же, я бы хотела объявить, что каждый гражданин страны имеет возможность прислать мне личное обращение, в котором расскажет о своей неразрешимой с помощью власти на местах проблеме. Я обязательно рассмотрю ваше прошение и постараюсь что-то порекомендовать или же чем-то помочь. Кроме того, каждый четверг в Общественной палате Лаизата будет проходить прием граждан. Все желающие могут прийти и пообщаться со мной лично. Сразу хочу сказать, что я бы очень хотела видеть на приеме женщин Тальзии, которые, возможно, испытывают трудности в каких-либо вопросах и не знают к кому обратиться за помощью. Буду рада, если мои слова найдут отклик в ваших сердцах!»

Закончила я свое выступление в оглушительной тишине, что меня несколько напугало, поскольку я изначально не могла спрогнозировать, как люди отреагируют на мое заявление. А затем журналисты начали наперебой задавать вопросы о моих планах, о моих увлечениях и о том, когда будет объявлено о помолвке. Стараясь увести беседу от щекотливой брачной темы, поведала о том, что собираюсь активно заниматься благотворительностью и, в первую очередь, планирую посетить столичную лечебницу для простолюдинов. Герцог осознав, что интервью может такими темпами затянуться, объявил об окончании мероприятия и посоветовал не приукрашивать действительность сплетнями, а освещать реальные факты и печатать дословные высказывания представителей правящего рода.

Когда мы вернулись во дворец, отец казался крайне довольным нашим выступлением. Герцог же, наоборот, был хмур и неразговорчив. Простившись с ними до ужина, я отправилась в свои покои.

Рейнальд догнал меня у самой двери.

- Нам нужно поговорить, - отрезал он.

- Без проблем, - откликнулась, не понимая причину его недовольства. – Моя гостиная тебя устроит?

- Вполне, - отозвался он, входя вслед за мной.

Устроившись на диване, предложила мужчине сесть в кресло напротив, что он и сделал с самым отстраненным видом.

- Зачем ты это сделала? – начал герцог выплескивать на меня свое раздражение.

- Уточни поконкретнее, - спокойно выдержала его гневный взгляд, - чем ты так впечатлился, что считаешь себя в праве разговаривать со мной в подобном тоне?

- Зачем ты предложила всем подряд тебе писать и приходить на личную встречу? – повысил он голос, явно не чувствуя, что переходит границы дозволенного.

- Во-первых, не советую говорить со мной на повышенных тонах, это меня не устраивает, и не будет способствовать нашему дальнейшему конструктивному диалогу, - отчеканила, глядя ему в глаза. – Во-вторых, я никогда ничего не делаю просто так, особенно на таких важных мероприятиях, как официальное представление меня в качестве наследницы всему населению нашей страны. В-третьих, мне необходимо заручиться поддержкой граждан для того, чтобы иметь возможность склонить широкую общественность на свою сторону в критический момент.

- Ты хоть примерно представляешь, сколько посыплется на наши головы писем? – не унимался герцог, однако стараясь сбавить тон.

- Я прекрасно представляю, что обращений, скорее всего, будет много, - ответила, просчитывая в уме возможные варианты устройства дальнейшей работы. – Поэтому мне срочно необходимо организовать личную канцелярию, которая и будет заниматься разбором этих самых писем и организацией моего личного приема населения.

- Ты это серьезно? – потрясенно уставился на меня Штольм.

- Более чем, - холодно проговорила. – Это сейчас первоочередная задача. Нужно в кратчайшие сроки обеспечить мне всеобщую известность. Так, чтобы даже в самой глухой деревне люди знали, что я готова прийти им на помощь в любой момент.

- Я не понимаю, зачем такие сложности? – растеряно отозвался герцог.

- Управлением государством лучше заниматься мужчине, - упрямо отозвался герцог.

- И ты совершенно прав, - легко согласилась с ним. – Только вот незадача, мужчины нет. Есть только девица. Так что будем исходить из того, что имеем.

- Ты ведь прекрасно поняла, о чем я, - не унимался Штольм.

- Да, я тебя отлично поняла, - выпрямилась, начиная выходить из себя. – С управлением государством лучше справится мой муж. Я совершенно не против такого расклада, если честно. Это не мечта всей моей жизни сидеть на троне и решать чужие проблемы, увязая во вранье и интригах. Но проблема в том, что на данный момент у меня нет мужа, на которого можно было бы переложить часть обязанностей. Кроме того, я не знаю, смогу ли кому-то доверять до такой степени, чтобы сделать полноправным правителем, а не консортом со значительными ограничениями власти. Я не могу просто так взять и вручить кому попало власть над своей жизнью и над жизнями сотен тысяч других людей.

Герцог Штольм ошеломленно молчал, неверяще глядя на меня.

- На этом наш разговор окончен, - отрезала, вставая. – Завтра я жду отчета о твоих предложениях на счет организации канцелярии. Мне нужна помощь, Рейнальд. Противников и оппонентов у меня и так достаточно. Но решать только тебе, к кому именно ты относишься.

С этими словами я ушла в спальню, боясь наговорить еще больше резких и, скорее всего, обидных слов.

Не смотря на то, что мы с герцогом разошлись во мнениях, он быстро обеспечил меня широким штатом сотрудников, отвечающих за мою личную корреспонденцию, а так же взявших на себя обязанности по формированию очередности людей ко мне на прием.