Мишель невзначай бросила взгляд на календарь на столе и мысленно выдохнула. Сейчас конец сентября, значит, месье Лапье прибудет лишь через несколько недель. У неё будет время обустроиться и подготовиться к встрече.

– Признаюсь, Мишель, – тон Терезы стал менее деловым, она даже улыбнулась, – мы заинтересовались вами из-за ваших познаний французского. Месье Лапье не говорит по-английски, хоть и проводит часть времени в штатах. Прежде нам приходилось нанимать переводчика, который бы присутствовал на встречах, но теперь появились вы…

Она многозначительно взглянула на Мишель, сверкнув намёком: «Так что не подведите нас».

– Ну вот, пожалуй, и всё. – Тереза взглянула на золотые часы, обрамляющие своим блеском её тонкое запястье. – Обживайтесь и принимайтесь за работу. Если появятся какие-то вопросы, можете обращаться ко мне, но думаю, вы справитесь.

Мишель кивнула уже раз в десятый, понадеявшись, что не выглядела как болванчик на водительской панели.

– Мистер Блейк, как правило, появляется к девяти.

Через двадцать минут. Мишель занервничала.

– Он любит поспать подольше, но вот уходит позже всех. Засиживается до темноты, почти живёт на работе. Но вам не нужно дожидаться его ухода. Если срочных дел нет, то вы можете покинуть пост ровно по рабочему графику.

Тереза открыла было рот, будто хотела сказать что-то ещё, но лишь пожелала Мишель удачи и молниеносно удалилась. Стук её каблуков ещё долго эхом разносился по этажу, а кожаная юбка поскрипывала на бёдрах.

Мишель осталась одна. С минуту она растерянно оглядывала полупустые кабинеты, в которых только зарождалась жизнь. Дорогие, отглаженные по струнке костюмы мелькали у стойки ресепшен, выходили из лифта и мчались за свои столы, чтобы поскорее заняться работой. Мишель слышала о том, сколько работают юристы, и находила их сумасшедшими. Трудолюбивыми, но сумасшедшими. Для неё работа была лишь способом заработать на жизнь, тогда как для адвокатов она и была самой жизнью.

Опустившись за кожаное кресло, Мишель первым делом достала телефон и набрала сообщение Дэну.

Я на месте. Пожелай мне удачи!

Ответ задержался в пути, поэтому Мишель дважды глубоко вздохнула, чтобы унять дрожь, и принялась изучать всё то, что ей досталось от предыдущего секретаря. Она всё ещё не могла поверить, что работа в «Хёрли, Бейкер и Браун» досталась ей.

Не получив конкретных распоряжений, что ей делать, Мишель стала просматривать стопки бумаг рядом с компьютером, пролистала папки, организованно спрятанные на нижние полки, изучила содержимое шуфлядок и полазила по папкам на рабочем столе компьютера. В основном там была информация о клиентах, последних делах мистера Блейка и какие-то счета на оплату. Цифры оказались такими нереальными, что Мишель сглотнула и закрыла окно, чтобы не погружаться слишком глубоко в то, что её пока что не касается.

Наконец-то ей попалось что-то интересное. Календарь мистера Блейка, расписанный на неделю вперёд. Да у него ни минуты свободного времени! То слушания в суде, то заседания с медиаторами по урегулированию вопросов до суда, то обеды, ланчи, ужины с настоящими или потенциальными клиентами. Казалось, малейшее отклонение от графика, и всё развалится, как карточный домик. Неужели мистеру Блейку нравится жить в такой спешке? Жизнью, запихнутой в рамки постоянных встреч.

Мишель боялась встретиться с начальником, потому что слышала о нём слишком много. Казалось, за его успешными делами следил весь город. За что бы не брался Дэвид Блейк, дело становилось для всех лакомым кусочком. Фотографии мистера Блейка, решительно стоящего за трибуной перед членами жюри или победоносно вышагивающего из здания суда, мелькали в газетах чаще, чем сплетни о какой-нибудь знаменитости. Дэвид Блейк и был той самой знаменитостью, за жизнью которого следят с неподдельным интересом.

Но не только его карьера разбиралась по крупицам. Будущий начальник Мишель слыл самым вожделенным холостяком Балтимора. За ним охотились светские львицы и простые женщины, мечтающие отхватить кусок и себе. К сорока годам Дэвид Блейк превратился в пряный бренди – стал ещё более притягательным и желанным. Его густая шевелюра не поредела не на волосок, а посеребренные виски добавили ни соли, но перчинки его мужественности. Он был из тех мужчин, что хорошеют с годами и прекрасно уживаются с морщинками в уголках глаз.

В числе пассий Дэвида Блейка засветились десятки красоток Балтимора, лет на двадцать моложе. Дэн упоминал, что Блейк обхаживал половину офиса, переспал чуть ли не со всеми молоденькими юристочками, из-за чего возникали постоянные конфликты с другими старшими партнёрами. Хёрли и Браун восхваляли заслуги коллеги на юридическом поприще, но не в сердечных делах. Работоспособность персонала снижалась, когда младшие сотрудницы закрывались в женском туалете в слезах от того, что Дэвид Блейк воспользовался их молодостью и дал от ворот поворот. Им даже пришлось замять пару исков от работниц, чтобы не запятнать одно из трёх имён, стоящих в названии фирмы.

В жёлтой прессе поговаривали, что Блейк встречался с какой-то актрисой из Голливуда и моделью «Victoria’s Secret», которая как-то была в городе по делам. Но никто из них не задерживался на должности «дамы сердца» дольше, чем на несколько недель.

Дело было не только в сногсшибательной внешности и непревзойдённом стиле, с которым Дэвид Блейк делал абсолютно всё: одевался, чистил омара в ресторане или отстаивал честь своего клиента перед судьёй. Его карманы и счета ломились от денег. Гонорары за проведённые сделки и выигранные разбирательства дождём сыпались на мистера Блейка. Он давно бы мог уйти на покой и попивать виски на какой-нибудь белоснежной яхте, но он был из тех, для кого деньги – лишь маленький бонус. Блейк не смог бы влачить жалкое прозябание посреди прозрачного океана, когда мог вгрызаться в глотки паршивым юристам, искать лазейки в безнадёжных случаях и слышать овации в адрес победителя.

Дэвид Блейк был желанным женихом и непобедимым соперником, в чьих глазах появлялась жажда, неважно, видел он перед собой красотку с ногами от ушей или новый вызов со значками доллара в качестве аванса.

Мишель было любопытно узнать «балтиморского героя» сплетен и судов лично, но она заранее решила держаться от него подальше. Типы, вроде Дэвида Блейка, вызывали в ней не трепет, а скорее опасение. Она ни за что не купится на знаменитое обаяние босса.

Время на мониторе сменилось. Девять утра. И ровно как часы на горизонте появился Дэвид Блейк собственной персоной. Мишель выглянула из-за экрана и чуть не захлебнулась от волнения. Вот и он, «властитель олимпа», гений юриспруденции и король этой фирмы. А это она, секретарь без опыта работы, которая страшится встречи с собственным начальником.

Дэвид Блейк вальяжно ступал по мраморному полу, приветствуя сотрудников, попадающихся на пути. Одним он пожимал руки, другим посылал улыбки и подмигивания, третьим лишь кивал, но от этого кивка лица тут же преображались. Ещё бы! Сам Дэвид Блейк удостоил их вниманием.

Мишель старалась не глазеть на фигуру, не спеша продвигающуюся в её сторону, но любопытство было сильнее каких-то там вежливых условностей. Было девять часов утра, а мистер Блейк уже светился свежестью и готовностью вступить в бой. Костюм-тройка без единой пылинки на отутюженном лацкане вызывающе восклицал о своей стоимости. Накрахмаленный воротничок белой рубашки игриво выглядывал из-под пиджака, скрывая широкую грудь. Вишенкой на торте был тонкий галстук и шёлковый платок в кармашке – дань классике, от которой мистер Блейк не мог отказаться.

Сердце Мишель забилось, как птичка в клетке, но без шанса вырваться на свободу. Почему она так робеет перед ним? Он всего-навсего её начальник, пусть и на несколько голов выше тех, что были у неё раньше. Может, дело было в том, как он преподносил себя? Рядом с ним любой чувствовал себя второсортным, некомпетентным и жалким. Или только она?

За стуком сердца Мишель едва услышала, как скрипнули его кожаные туфли рядом с её столом, и тягучий медовый голос произнёс: