– Царев Данил Романович. 20 сентября, две тысячи пятнадцатый год.

Она набрала данные в компьютере и нашла его.

– Да. У вас подошла очередь. Но формировать группы мы начнем с июня. Пока пишите заявление и собирайте документы. Еще нужно пройти медосмотр.

Она вытащила листок из папки и подала мне.

– Меня зовут Ольга Александровна. Как пройдете комиссию, походите в группу кратковременного пребывания. Там можно выбрать когда водить: с утра или с обеда. Ребенок будет ходить на четыре часа. С июня переведем в группу на полный день.

Я заполнила заявление и отдала. Мне выдали листок, в котором было указано, какие документы нужно собрать. Попрощавшись, я покинула детский сад.

По дороге домой зашла в магазин и купила небольшой тортик, фрукты и сок. А так же захватила киндер яйцо. Данька их любит.

Дома была встречена скачущим сыном и вечным вопросом: "чё купила?".

– Держи пакетик, неси на кухню- вручила сыну самый легкий пакет. Он, кряхтя, взял его и поволок, почти касаясь пола. Такой милый сладкий мальчик. Я стояла, с умилением глядя на свое чадо.

– Ну что, берут в садик? – спросила мама, привлекая мое внимание.

– Берут. Но пока только на четыре часа.

Я разделась и, переодевшись в домашний халат, прошла на кухню.

За чаем рассказала о том, что необходимо сделать, чтоб нас взяли в сад.

– С завтрашнего дня начинайте проходить комиссию. Быстрей начнешь, быстрей в сад отправим.

– Хорошо, в принципе, пока в кратковременную группу походит. Адаптируется хоть. А то он всегда только рядом с нами.

– Да. А там сверстники, развитие. Ох, доченька. Я ж тебя обедом не накормила. Сразу чай пить сели. Мы то с Данькой пообедали пока ты ходила – сокрушалась мама.

– Ничего страшного. Пообедаю на ужин. Да и после сладкого суп не полезет – рассмеялась я.

Мама ласково накрыла мою руку своей.

– Давно не видела как ты смеешься – ее глаза заволокло слезами. Она быстро моргнула и вскочила из – за стола. Данька разнес торт в тарелке и весь уляпался. Я повела его умываться. Он зевал. Я уложила его в постель, ласково поглаживая головушку, бровки, щечки. Вскоре он сладко сопел.

Я лежала рядом и смотрела на сына. Вылитый Роман. Маленькая копия мужа. От меня ему достались лишь волосы.

Я снова вспомнила мужа и на глаза навернулись слезы. Видишь, какой чудесный малыш у нас растет? Очень похож на тебя – мысленно говорила я – Спасибо, что оставил мне частичку своей души. Без него бы я не справилась. Так плохо без тебя. Скучаю очень. Приходи ко мне хотя бы во снах почаще. Обнимай, подари иллюзию того, что ты рядом. Так хочу тебя увидеть. Вдохнуть родной и такой любимый запах. Знаю, что это невозможно и мы больше никогда не увидимся, но навещай меня во снах. Я так скучаю…

А потом в голове зазвучали злые слова его отца, брошенные в дверях: лучше бы ты умерла…

Человек был ослеплен горем. Я понимала это, но обида жгла. Разве можно такое говорить? Я никогда не смогла бы бросить такие слова в лицо другому человеку.

Слезы покатились градом, и я аккуратно встала с кровати, стараясь не разбудить сынишку. Пошла в ванну и, открыв воду беззвучно заплакала. Ах, если бы можно было вернуться в прошлое и исправить все. Я не позволила бы Роме сесть за руль. Нашла бы тысячу причин, но удержала бы его от роковой ошибки. Если бы я только знала, что сын станет расти без отца, я бы в тот день вообще не выпустила бы Рому за порог…

Но вернуть ничего нельзя. И приходится жить с этой болью. Знаю, его родителям еще хуже чем мне. Они потеряли единственного сына. Отцу тяжело смириться с тем, что он больше не сможет увидеть Рому и поговорить с ним. Поэтому он сорвался на меня. А я в тот момент была слишком плоха, чтоб попытаться что-то доказать ему. Отстоять свою невиновность. Если бы все пошло иначе, он бы сейчас знал, что является дедом. Возможно, у нас бы даже получилось наладить отношения. А теперь, меня преследует только страх. Кто знает, что будет…

За все прошедшее время они даже не сделали попыток найти меня, пообщаться. Проще на кого -то другого взвалить вину за смерть единственного сына, чем попытаться узнать правду. Сама я была не готова с ними встречаться, может чуть позже, когда Даньке исполнится три года.

Вернутся в город моего самого большого счастья и бесконечной скорби, я еще не готова. Слишком тяжелы воспоминания и слишком острая боль потери. Когда -нибудь, душевная боль утихнет, и я смогу продолжить жить дальше, не роняя слезы каждый раз, едва вспомню любимого, но на это нужно время.

***

Спустя неделю мы прошли мед. комиссию и сдали все документы. С понедельника можно было начинать ходить в сад. Впереди – выходные. Мама поедет в гости к сестре, мы останемся с сыном одни дома. Бедная моя мамочка очень нуждается в отдыхе, я это знаю. Хотя сама она никогда в этом не признается. Она любит меня и внука, всегда готова помочь, но как и любому живому человеку ей нужен отдых. И хоть я ни разу не попрекала ее ничем подобным, она все равно испытывает вину каждый раз, когда уезжает отдыхать.

В субботу была отличная погода и мы пошли гулять в парк. К обеду сын уморился так, что пришлось его сонного нести на руках до дома. Уложив ребенка в постель, я села поработать. Вот если бы еще зарплату подняли, то вообще было бы прекрасно. Хмыкнула, понимая, что этого не будет. Но хотя бы что -то. Иначе, я вообще не представляю что бы делала.

В понедельник мы пошли в садик. Данил радостно убежал играть в новые игрушки, совершенно забыв про меня. Немного постояв, наблюдая, успокоилась что все нормально. Можно уходить, иначе сын может и передумать.

Я пошла домой, на душе скребли кошки. Было совсем непривычно то, что Данька не рядом. Кажется, он принял изменения намного проще, чем я. Но со временем привыкну. Рано или поздно мне все равно пришлось бы его отвести в сад. Не могу же я держать его вечно возле себя. К тому же, ему там нравится. И это огромный плюс.

По пути зашла в парк и села на лавочку. Очень непривычное состояние, что не нужно бежать домой. У меня сейчас появилось свободное время, которое я совершенно не знаю на что потратить. Отвыкла от того, что могу быть предоставлена сама себе.

Мимо пробежали две девушки, одетые в костюмы для пробежки. Я с тоской проводила их стройные фигуры и обреченно посмотрела на себя. Мне тоже нужно худеть. Сейчас, когда свободного времени стало больше, пора бы заняться своим телом. Можно сходить записаться в тренажерный зал, найти какой – нибудь ближе к дому. Да, это будет идеальный вариант.

***

В тренажерный зал я не пошла. Мне стало стыдно за свою расплывшуюся фигуру. Представила, как на меня будут ехидно смотреть посетители. Почему то чужое мнение стало для меня решающим. Хотя, откуда мне знать, как отнесутся ко мне посетители спортивного зала, я ведь даже еще не записалась. Но просмотренное накануне видео, где обсмеивали толстушку, моментально всплыло в голове и я поежилась, представив себя на ее месте. Нет, не могу пока. Не готова.

Решила начать бегать в парке с завтрашнего дня. А что, отвела сына и на пробежку. Успею помыться, перед тем как идти забирать его.

Вернувшись домой, достала весы. С ужасом уставилась на цифру. Семьдесят килограмм. Я нажрала еще два. При моем росте в сто пятьдесят сантиметров – это кошмар. Раньше я весила сорок восемь. Носила размер S. А теперь…

Я встала перед зеркалом, разглядывая свое тело. Кошмар. Живот отрос, жопа как у слона и большая тяжелая грудь… Талия, как ни странно, есть. В принципе, не очень ужасно, если ходить в спортивной одежде или свободном платье…Но лицо ведь ничем не скроешь. Отеки, синяки под глазами. Выгляжу, не очень.

Настроение упало до нуля. Моя внешность меня удручала. Открыв шкаф, стала рассматривать одежду: джинсы, спортивные костюмы и платья в форме туники. Бесформенной…До сегодняшнего дня я совершенно не задумывалась о том, что ношу. Меня все устраивало. А теперь… Видимо, пришло время.

Прошла на кухню готовить обед. Мама будет дома после трех, готовка сегодня на мне. Начистив картошки, поставила вариться пюре. Запекла курицу. Наверное, мне нужно будет пересмотреть рацион питания. Но сама я вряд ли смогу это сделать. Все же, мне нужен будет тренер и диетолог. А еще лучше: два в одном.