― Он свалился мне на голову. Он больше никому не нужен.

― Этот человек опасен, ― заметила она, качая головой. ― Ты действительно хочешь, чтобы я сопровождала тебя на урок танцев? ― спросила она. ― Мне ещё нужно кое-что выяснить.

Я колебался.

― Да, хочу.

Оказалось, что ее присутствие было необходимо. Поначалу всё было не так уж и плохо, хотя этот сэр Афенте мне сразу не понравился. На нём был расшитый дублет и короткие шаровары, врезающиеся в пах, а его длинные ноги, похожие на ноги аиста, были облачены в зелёные чулки с вышитыми жёлтыми розами. Журавль с перьями павлина. Кроме того, у него был высокий голос, и он говорил в нос, а также смотрел с высока, что было трудно вынести. Похоже, он был важным человеком и утверждал, что уже обучал принцев. Он перечислил ряд имён, некоторые из которых я знал только благодаря нашему Штокфишу.

Всё это было терпимо, пока во время поворота под музыку, от которой у меня закладывало уши, он не схватил меня за задницу, чтобы притянуть к себе.

― Вот! ― сказал он своим фальцетным голосом. ― Так мы… ― Больше он ничего не успел сказать.

― Хавальд! ― закричала Серафина, дергая меня за руки. ― Оставь беднягу в живых!

― Хватать меня за задницу ― вряд ли можно считать танцем! ― вскипел я, в то время как Серафина прижалась ко мне, а алданец поспешно скрылся. Два музыканта увязались за ним с испуганными лицами.

― Хавальд, ― пыталась успокоить меня Серафина, в то же время выглядело так, будто ей ужасно весело. ― Он всего лишь хотел улучшить твою осанку!

― Если ты отпустишь меня, посмотрим, как я улучшу его осанку в районе шеи! ― фыркнул я.

― Тогда мне лучше обнять тебя покрепче, ― засмеялась она и поцеловала меня.

29. Бал

Гораздо позже я надел новую униформу и обнаружил, как сильно она сдавливает мне шею. Серафина сообщила, что мы не можем пойти на бал вместе с Лиандрой, хотя она тоже была приглашена. Она была королевой со свой собственной свитой, даже если в настоящее время эта свита пока была «позаимствованной». Однако мы представляли имперский город, поэтому должны были появиться там отдельно от неё.

Штокфишь, сопровождавший нас, доказал, как быстро здесь распространяются слухи. Когда мы сидели в карете, на которой нам предстояло проехать несколько шагов до посольства, он сообщил, что уже ходят слухи о том, как я чуть не задушил сэра Афенте.

― Он брат Астарты, ― весело заметил наш лейтенант. ― Но иначе нельзя.

― Что? ― возмущённо спросил я, в то время как Серафина едва сдерживала смех.

― Он должен быть братом Астарты, ― небрежно повторил лейтенант. ― Иначе отцы вряд ли позволили бы ему учить своих дочерей. В любом случае, это не навредило вашей репутации.

― Какой репутации?

― Вашей известности, ― ответил он. ― Ваша репутация подобна наличным; её нужно старательно копить, чтобы в нужный момент она могла стать векселем. Вот так здесь можно что-то изменить. Ведь золота у них достаточно. Я слышал, что Рагнар сын Хральдира ― ваш друг.

― Да, ― подтвердил я. ― А в чём дело?

― Держитесь рядом с ним, потому что он в совершенстве владеет политической игрой.

― Рагнар? ― в изумлении спросил я.

― Да, ― ответил он с сияющими глазами. ― О том, как он выручил своего друга, этого Ангуса, уже говорят во всём городе. О… ― Он посмотрел на меня. ― Речь шла о том, что принца сопровождали сэра и сэр. Это случайно не вы?

― Мы, ― вздохнул я.

― Тогда остерегайтесь женщин, ― весело сказал он. ― Они будут виться вокруг вас, как морские змеи, чтобы заманить в свою ловушку!

― Сомневаюсь в этом, ― ледяным тоном промолвила Серафина.

― Ему понадобиться крепкая палка, чтобы отбиваться от них, ― заметил лейтенант, который, очевидно, любил пропускать явные предупреждения. ― Я потрудился навести справки о генерале Копья, хотел узнать, что о нём говорят. Ходят слухи, что он сам короновал вашу королеву, был её любовником и даже имел связь с принцессой Мариной в Бессарине, с которой провёл несколько дней без сопровождения. Её ребёнок, пожалуй, не от него, но людям интересно, насколько хорошо он знает эмиру. Фарлендцы, в свою очередь, пользуются определённой репутацией серди женщин, и эта репутация отражается на нём, потому что он дружит сразу с двумя из них. В Алдане говорят, что этот Ангус искусен в постели и… Что не так? ― в изумлении спросил он. ― Почему вы так на меня смотрите?

― Хавальд хотел сказать, что не ценит такие истории, ― Серафина поспешно обхватила мою руку. ― Он паладин королевы и будет вынужден бросить вызов любому, кто распускает слух о любовной связи между ним и его королевой. Который, кроме того, не соответствует правде, ― с ударением добавила она. ― Слухи о Бессарине тоже ложь. Он спас принцессу от работорговцев и является лишь хорошим другом эмиры и её супруга.

― Значит, это был героический поступок? Отлично! Изменить слухи будет легко. Если он её паладин, то это объяснит царящую между ними близость, а также добавит оттенок несчастной любви. Бардам это понравится.

Из моего горла вырвался звук. Серафина крепче ухватилась за мою руку.

― Лейтенант, ― вежливо сказала она. ― Примите от меня добрый совет. Если услышите, как я прочищаю горло, немедленно меняйте тему разговора, ибо вы уже находитесь на тонком льду.

Он в изумлении посмотрел на неё.

― Спасибо за совет. Хотите намекнуть, что генерал… ― Серафина громко прочистила горло.

― О, ― пробормотал Штокфишь и замолчал.

Бальный зал представлял собой большое помещение высотой примерно в три этажа, с колоннами по краям через равные промежутки. С правой стороны, где мы стояли, между каждой парой колонн двойные двери выходили на небольшой балкон, который выступал примерно на два шага в небольшой сад позади дома. Там же находилось и то, в чем я вскоре буду отчаянно нуждаться: свежий воздух.

На стене напротив нас висели зеркала, что придавало комнате еще больший размер. В одном конце находился помост, на котором оркестр исполнял музыкальные композиции, в другом — вниз вела небольшая лестница, чтобы все могли увидеть новоприбывших. С потолка свисали три люстры, вокруг стояли десятки подсвечников.

От пламени свечей и толпы приглашённых гостей помещение быстро нагрелось и стало душным. Десятки сортов духов не всегда благоприятно сочетались с запахом пудры и пота. Вскоре после нашего приезда сюда я занял место у балкона и приоткрыл высокую дверь. Без свежего воздуха у меня уже скоро подкосились бы ноги. А так они лишь болели от долгого стояния.

Серафина временно оставила меня одного; женщина средних лет ловко вовлекла ее в разговор и ненавязчиво увела в сторону. До этого Штокфишь получил послание, что кто-то хочет поговорить с ним.

Нападение было похоже на то, как нападает пара волков, за которыми я однажды наблюдал, как они отделили жертву от стада. Только оно было выполнено с несравнимо большим изяществом. Сэра ловко повернула Серафину так, что я больше не попадал в поле её зрения, и вокруг меня образовалась брешь, которой целеустремлённо воспользовался другой волк.

Я стоял, держа в руке хрустальный бокал с напитком, который пенился и щекотал нос. На дне бокала лежала начинённая вишня, чтобы «порадовать мой язык», как выразился слуга, который навязал нам этот напиток. Я пока не знал солгал он или нет, потому что каждый раз, когда отпивал глоток, мне хотелось чихать. Я действительно предпочёл бы пиво. Взгляд, брошенный этой женщиной через голову Финны на человека, который теперь незаметно приблизился, а также определённое сходство этой сэры кое с кем, позволили мне догадаться, кто сейчас стоит передо мной.

― Значит вы ― генерал Копья, ― обратился он ко мне. Ему было около пятидесяти, он был немного полноват и носил почти простую одежду. Он не следовал алданской моде, на нём были сапоги, брюки, рубашка и куртка из хорошего сукна, сшитые на заказ, но без вышивки, на которую было больно смотреть.