Отец вскочил на кровать, схватил рядом стоящую стойку с капельницей и встал в боевую стойку, как с копьем. Он был огромный, накаченный. Все тело было в шрамах и ожогах.

Я видел, как он испугался. В его взгляде читалось удивление, страх и непонимание происходящего. Он несколько секунд смотрел на нас широкими глазами.

— Папа… — тихо сказала Аврора, — Это мы…

Его взгляд изменился, он бросил палку и спустился с кровати… Он вытянул руку вперед, словно перед ним был мираж.

— Не может быть… — тихо сказал он. Одинокая слеза скатилась по его щеке.

Мы начали подходить к нему. Аврора взяла его за руку. Он аккуратно стиснул ее руку, как будто она была бумажная и, боясь сломать, аккуратно отпустил.

— Нат, Аврора, это правда вы? — прошептал он.

Он медленно подошел, не веря своим глазам. Положил свои ладони к нашим щекам. Мы кинулись к нему на шею. Я не стал сдерживать слез и разрыдался. В голове пронеслись все приятные моменты с отцом. Он тоже рыдал.

Учитель подошел к нам, потирая голову. Он не стал портить момент и просто стоял, наблюдая за нами.

— Как вы выросли, — плакал отец, — Я так по вам скучал!

— Мы тоже, папа, — сквозь слезы сказал я, — Мама до сих пор плачет, она думает, что мы не знаем.

— Господи, а где Лиля? — он оторвался от нас, огляделся по сторонам и только сейчас увидел учителя.

— Она ждет тебя дома, Дэн, — улыбнулся учитель, потирая ушибленное место, — Хороший удар, приятель.

Папа отпустил нас и подошел к учителю.

— Вацлав… — улыбнулся папа и крепко обнял учителя, — Ты все-таки получил мое сообщение.

— Как же я мог его не получить, друг мой, — успокоил его учитель.

— Я не ослышался, — вытирая слезы, я подошел к ним, — Вацлав?

Это было имя учителя? И он его скрывал? Учитель посмотрел на меня осуждающим взглядом, говорящим, что, если я еще что-нибудь скажу, мне не поздоровится.

Отец отошел сел на кровать и посмотрел в окно. По метеориту гуляли блики золотого и синего света, переливаясь, словно северное сияние.

— Мы пришли, чтобы забрать тебя, — сказал я, — к маме, бабушке, дедушке.

Не отводя взгляда от метеорита, он улыбнулся. Когда он наклонил голову, ему на лицо упали пряди волос, скрывая глаза. Только по каплям на штанах мы поняли, что он опять плачет.

— Собирайся, Дэн, мы возвращаемся домой, — ласково сказал учитель, садясь рядом с ним и положив руку ему на плечо.

— Прежде, чем возвращаться, надо привести себя в порядок, — улыбнулся он, убирая волосы с лица.

Я посмотрел на Аврору, она улыбалась и вытирала слезы.

Дверь открылась и в комнату вошли Света, Борис и еще двое ученых.

— Ребята! — воскликнул папа, вскакивая и обнимая каждого, — Света, Борис, Давид, Марта!

Девушки покраснели при виде полуголого накаченного мужчины, который их, не стесняясь, обнимает. Все были рады, что отец вернулся.

— А ты подкачался! — заметил Давид, — Какие руки!

— Вы ни капельки не изменились, — весело сказал отец, — А где Пеша?

Все ученые ткнули пальцем в окно. Мы дружно повернули головы и увидели силуэт человека. Словно почувствовав, что на него смотрят, он повернулся и замахал рукой. Папа помахал в ответ.

— Такой же трудоголик, — пожал плечами Борис.

— Ребята, если можно, дайте мне привести себя в порядок, я очень хочу домой, — сказал папа, обращаясь к ученым.

Они дружно кивнули.

— Только потом расскажи, что с тобой случилось! — попросил Борис.

Марта дала нам ключ-карту от комнаты отдыха и рассказала, как туда попасть, после этого все ушли. В комнате остались только мы, четверо.

— Простите меня за спешку, — виновато сказал папа, — А когда мы поедем домой?

— А когда ты хочешь? — лукаво спросил учитель.

Ловким движением, папа спрыгнул с кровати. Он подошел к нам и еще раз крепко прижал к себе.

— Я приведу себя в порядок, перекусим и можем выдвигаться, — сказал папа.

Учитель кивнул и подал халат.

— Накинь, не пугай персонал, — улыбнулся он отцу, — Твои мышцы всех смущают.

Папа рассмеялся. Этот смех я слышал только в детстве. От теплых воспоминаний у меня в очередной раз навернулись слезы.

— Пойдёмте в номер, — сказала Аврора, тряся ключ-картой, — Там все есть! Пока ты бреешься, я приготовлю тебе покушать!

— А я подстригу, — поднял руку учитель, — За одно расскажешь, что с тобой произошло.

— Хорошо, только позовем еще ребят, — согласился отец.

Мы пошли к нашему номеру. Отец был рядом. Ничего не могло испортить этот день.

Глава 41

В номере нас ждал полный холодильник еды, большая кухня, уставленная красивыми приборами, белые мягкие стулья, на которых можно было расслабиться, и огромный телевизор.

Отец пробежался по комнате, как ребенок в магазине игрушек, упал на диван и зарылся лицом в мягкую диванную подушку.

— Как мне этого не хватало, — простонал он, нежась на кровати.

Я подошел к холодильнику и удивился, как Аврора филигранно разделывает курицу. Оставив готовку на сестру, я достал приборы и тарелки. Поставив чайник на плиту, я все время поглядывал на отца, до сих пор не веря в его возвращение.

— Как же мама будет рада, — сказала Аврора, отбивая маленьким молоточком мясо, — Мы сможем сходить на пикник всей семьей!

Я только кивнул, представляя, как мама будет рада, когда мы приедем.

— Дэн, — учитель вышел с простыней, ножницами и машинкой для стрижки, — Хватит баловаться, садись, буду стричь.

— Давай позовем ребят, мне надо рассказать им, что произошло, — попросил папа.

Учитель сложил все приборы на стул и ушел звонить.

Папа на цыпочках подошел к нам, сел за барную стойку и положил голову на руки. Ничего не сказав, он просто наблюдал за нами.

— Пап, давай я тебе чай налью? — спросил я.

— Угу, давай, — сказал он, — Вы так выросли, я столько пропустил, простите меня, — сказал он, опустив голову.

Аврора положила молоточек и молча обняла его со спины. Я поставил чай перед ним и взял его за руки.

— Ничего страшного, у нас будет много времени вместе, — сказала сестра, зарывшись в его волосы.

— Ворота на третьем уровне, как раз, к вечеру должны работать, — сказал я, обращаясь к сестре, — Ирма говорила, что ворота работают один раз в день.

— Вы познакомились с Ирмой? — спросил папа, — Она так же любит алкоголь?

Мы засмеялись и кивнули.

— Ладно, я дальше готовить, — сказала Аврора, выпуская отца из своих объятий.

Вдруг отец ойкнул, как будто, что-то вспомнил.

— Ребята, вам же уже по двадцать лет! — воскликнул он, — Вы уже получили силу?

Мы с сестрой переглянулись и загадочно улыбнулись.

— Какие у вас силы? — спросил папа, ерзая на стуле.

В комнату вошел учитель, деловито размахивая маленьким полотенцем. Он вальяжно прошелся мимо папы. Решив вспомнить молодость, он закрутил полотенце и щелкнул кончиком по ягодице отца.

Тот ойкнул и вскочил от неожиданности. Схватив первую попавшуюся подушку, он кинул ее в учителя, и после этого они стали носиться вокруг дивана.

— Боже… — выдохнула Аврора, — Что я вижу… — она отвернулась от происходящего цирка и погрузилась в готовку.

В дверь постучали. Учитель с отцом бегали вокруг дивана и не замечали ничего вокруг. Смеясь, как дети, они обзывали друг друга и уворачивались от очередных атак.

Ничего не поделаешь, пришлось мне открыть дверь. На пороге стояли всё те же ученые и еще один, скорее всего, это был Пеша — маленький лысый мужчина, среднего возраста, с толстыми роговицами очков, тонкими губами и пристальным взглядом.

Когда они увидели, что творится у нас в комнате, то потеряли дар речи. Я их понимал, со стороны выглядело это абсурдно и нелепо. Накачанный огромный мужик с подушкой бегает за самым могущественным человеком, который отмахивался полотенцем.

— Господи, — выдохнула Марта, — прошло пятнадцать лет, а ничего не поменялось, — Алло! Ребята!

Только тогда они остановились, учитель, тяжело дыша, посмотрел на гостей. У отца даже не сбилось дыхание.