Четверть шкафа вдруг опустела, а одежда шестимесячной давности полетела на стул. — А самые нормальные костюмы сейчас в стирке.

— Так давай их просто пости…

— Срочно надо в магазин! — серьезно объявил Локи, игнорируя слова любимого.

— Но…

— Всё, собирайся. Через десять минут у машины.

И прежде, чем Седит попытался сказать что-либо еще, тевтонский собрал всю «старую» одежду и быстро вышел из комнаты. Индеец сделал фейспалм. Локи невольно повел бровями, ибо лоб зачесался.

Конечно, Седиту никогда не переубедить Локи в том, что никто не запоминает, в каком костюме он выходил в свет один раз, в каком пять раз, а в каком еще не появлялся. И уж тем более ему не доказать, что мельчайшую разницу между двумя разными рубашками мало кто заметит. Каждый раз Седит говорил: «У тебя это уже есть. У тебя похожее в стирке. Зачем тебе два одинаковых пиджака?», и каждый раз Локи находил оправдания: «Тут шов другой. Здесь оттенок чуть темнее. А вот тут материалы разные».

Так Локи приобрел себе еще больше одежды, чем выкинул. Вернувшись к машине, тевтонский вдруг обратил внимание на внешний вид Седита.

— Чёрт возьми! — вдруг воскликнул он, — А ты-то в чем поедешь?! Надо тебе тоже костюм присмотреть!

Сложив вещи в багажник, Локи потащил Седита обратно в торговый центр, где они нашли индейцу не один, а целых три новых костюма.

Вот и настал торжественный день! Вся семья поехала в столицу на церемонию награждения, но судя по тому, как резко Локи вел машину, постоянно отвлекаясь на что-то, они поняли, что он нервничает. Все догадывались, почему. Это не просто награждение. Это встреча с бывшим другом, с нынешним врагом на одной сцене. Больше не из-за чего Локи было так волноваться.

С трудом пристроив машину на почти заполненной парковке, семья вышла и осмотрелась. Вокруг выставленной на площади небольшой сцены уже собралось множество демонов, хотя до начала церемонии еще было пятнадцать минут. Играла громкая музыка, повсюду находились киоски с едой и напитками. Разумеется по периметру можно было заметить военных, которые следили за порядком.

Локи и Седит провели через толпу родителей и сестру тевтонского поближе к сцене, а затем сам Локи отправился к другой стороне от сцены, где уже собирались другие отличившиеся в году демоны.

По пути внимание Локи зацепило знакомое лицо. Демон вдруг остановился и обернулся, смотря на мужчину со скучающим видом. Невольно в голове начали всплывать воспоминания из прошлого: странная миссия на пару с Баст в заброшенном здании, где было обнаружено четыре трупа и восемь странных фотографий. Еще одна фотография полученная от Райля. «Генрих», — вспомнился голос Сатаны. Именно так звали заказчика, которого Локи посчитал убитым.

На секунду тевтонский вернулся в реальность и осознал, что мужчина, которого он так пристально изучал, вдруг исчез. Локи кинулся к месту, где стоял потенциальный Генрих.

— Тут только что мужчина стоял, темненький такой, невысокий. Куда он ушел? — обратился он к толпе, и все указали ему в одну сторону, противоположную от той, куда нужно было идти самому Локи. Но сейчас уже было совсем не до церемонии. Быстро пробираясь сквозь толпу, он заметил удаляющегося мужчину и ускорил темп.

Выйдя, наконец, из толпы, Локи оглянулся. Его цель имела весьма широкий шаг, так что стремительно отдалялась от сцены и вдруг завернула за угол здания. Теперь тевтонский побежал за ним, лишь бы не упустить.

Ему повезло: мужчина остановился, чтобы покурить. Тут-то Локи и прижал его к стене.

— Ты Генрих? Генрих Одам? — сразу приступил он к делу.

— Э-э, д-да, а… а в чем дело? Что я натворил? — запаниковал мужчина и выронил сигарету.

— Ты… — на секунду Локи и сам задумался над этим, — ты же… умер.

— Ч-что?..

Мужчина потерял дар речи.

— Ты и твоя семья. Разве вас не убили в том году? Где-то в ноябре или в декабре?

— Вы что-то путаете. Моя мама умерла еще лет тридцать тому назад. Жена от меня ушла, так что я не знаю, где она и что с ней. А отец и дочь… — мужчина сглотнул ком в горле, — погибли в октябре того года в дтп.

Тевтонский опустил руки и сделал шаг назад, давая незнакомцу немного пространства.

— Как их звали? — теперь Локи говорил тихо и спокойно.

— Дочь Каролина. А родителей — Сиона и Георгий. У нас была своя ферма. Я ее продал после того, как…

— Ясно, — прервал тевтонский Генриха. Кое-что начало проясняться: информация об истинных именах, о том, что Сиона умерла тридцать лет назад, что Георгий работал на скотобойне. Хотя оставалось еще множество расхождений. К примеру, как вышло, что на семейной фотографии присутствуют и девочка и ее бабушка, если, очевидно, Сиона не застала рождение внучки.

— Я понял, — вдруг вырвал голос Генриха из размышлений. — Вы из этих, да? Ну, меня уже расспрашивали о моей семье, просили фотографии.

— Кто?.. — не понял Локи.

— Работники Вельзевула. Два раза ко мне приходили. Выражали свои соболезнования и…

Они совсем не заметили, как перестала играть музыка, и только голос ведущего мероприятия напомнил, что Локи сейчас нужно находится совершенно в другом месте.

— Я больше ничего не знаю, честно. Ни имен, ни то, для чего им эта информация. Они мне ничего не сказали, — покачал головой Генрих. Потерянное выражение лица вызывало доверие. Локи кивнул, отпустил мужчину и пошел обратно к сцене.

На сцену уже вышел Вельзевул в официальном светлом костюме и произносил свою речь:

— Сегодня прекрасный день для того, чтобы наградить тех, кто уже успел отличиться в этом году. Я попрошу выходить на сцену тех, чьи имена я назову.

Из переднего кармана пиджака Вельзевул достал аккуратно сложенный небольшой листочек и принялся читать:

— Бри Пэрри! Заслуженно получившая звание великого ученого, в этом году внесла огромный вклад в развитие науки, создав несколько новых противоядий!

Под громкие аплодисменты на сцену поднялась радостная женщина. Вельзевул выразил ей свою благодарность, пожал руку. Ей вручили конверт с некоторой суммой денег, букет цветов, грамоту и кружку с изображением Вельзевула.

Так на сцене побывало еще пятеро демонов, пока…

— Локи Ольсен! Учитель года! Юный преподаватель древнеадского языка, активно принимавший участие в школьной жизни, любимчик учеников и учителей…

Поправив галстук, Локи вышел на сцену, пока Вельзевул зачитывал, чем он отличился. Новый правитель улыбался также, как и остальным, будто он впервые видит поднявшегося на сцену. Он вручил тевтонскому конверт и грамоту, они пожали руки. Рядом стоящий демон готов был также вручать цветы и кружку. Локи не выражал никаких лишних эмоций, лишь скромно улыбался. Вельзевул вдруг крепко сжал руку бывшего друга, не позволяя сразу их разжать, и еле заметно потянул на себя. В этот момент улыбка Локи спала, и пульс участился.

— Ты только не уходи сразу, есть разговор, — вполголоса произнес правитель. — А теперь улыбнись, нас фотографируют, — и улыбнулся на камеру. Локи тоже улыбнулся, теперь уже не так уверенно, и их сфотографировали. Тевтонскому вручили остальные подарки. Он спустился со сцены и теперь уже вернулся к семье.

После мероприятия у них в планах было пройтись по столице, но теперь планы немного изменились. Разумеется, Локи пришлось рассказать Седиту о том, что произошло на сцене. Индеец не хотел отпускать любимого одного на встречу с Вельзевулом, но Локи был серьезно настроен.

Пока родители и сестра тевтонского пошли гулять, Седит остался ждать возле машины, а Локи с Вельзевулом встретились за сценой и отошли в тихое место, где почти никто не ходит.

— И обязательно было уходить так далеко?

— Было бы странно для окружающих, что награждались несколько, а общаюсь я только с тобой, — усмехнулся повелитель мух. — Никто же не знает, что мы давние знакомые.

— Ничего странного, учитывая, что именно ты лишил меня работы.

— Вы все могли продолжить работать на меня. Об этом я и хотел поговорить. Ты же видишь, что я, как и обещал, смог сделать Ад одной большой, сильной страной. И это еще не предел. Локи, работай на меня. Работай вместе со мной, чтобы сделать Ад еще лучше.