Назад пути уже не было. Им оставалось плыть всего полтора часа до острова. Размышления шли лучше с закрытыми глазами, а закрытые глаза приказывали отключить мозг и поспать.
— Понятно. А расскажи-ка мне, — девочка хитро прищурила глаза, — что у вас с Метцтли?
Нике и Койот продолжали общаться. Как оказалось, у них много общего. А разговор помогал скоротать время. От вопроса про Метцтли индеец занервничал. Внезапно стало жарко, а на щеках выступил легкий румянец.
— Что? Метцли? Почему она тебя интересует?
— Да ладно, я никому ничего не скажу! Просто… так как у меня самой никогда не было отношений, я люблю поговорить о чужих.
Девочка хихикнула. Индеец активно начал гладить Дубреля, что помогало немного успокоиться.
— Что ж… Она была моей девушкой, но на данный момент я один, — Койот грустно выдохнул. — Метцтли замечательная девушка, но, во-первых, недоступная, а во-вторых, дико ревнивая.
— В каком смысле «недоступная»?
— Ну-у-у, в сексуальном плане. Я могу по пальцам пересчитать, сколько раз у нас было за три года отношений. — Койот перевел грустный взгляд за борт. — Она не любит, когда ее трогают. Даже простые объятия вызывали у нее дискомфорт, если они длились слишком долго.
— Говорят, что в отношениях это очень важно. Еще и ревнивая? А ты не давал повода?
— Думаю, ей не нравилось то, что я со многими девушками хорошо общаюсь. Разумеется, я не собирался изменять, но как же это, черт возьми, бесит! Когда тебя так сильно ревнуют, хочется назло это сделать.
Койот сжал руки в кулаки. Нике впервые увидела его злым. Действительно злым. Однако индеец быстро взял себя в руки и успокоился. Сделал глубокий вдох и грустно продолжил.
— Естественно, я до такого не докатился, но она всё равно меня бросила.
— Печально. Ты хочешь вернуть отношения?
— С одной стороны, мне до сих пор так одиноко иногда. Хочется тепла и заботы. С другой стороны, я, наконец, свободен. Я могу не бояться того, что кто-то меня отругает за то, что общаюсь с тобой, например. Хочу ли я вернуть отношения или нет? Не могу сказать.
— Кажется, отношения — это сложно, — печально произнесла Нике и глянула на Абаддона.
— Это точно, — согласился индеец. — Но попробовать стоит.
Когда вдалеке показался остров, Нике и Койот услышали недовольное мычание — это Абаддону что-то не нравилось во сне. Он еще спал, но сморщенное лицо говорило о том, что ему снятся далеко не приятные сны. Нике и Койот переглянулись, будто спрашивая, что им делать. Еще когда они только заметили, что демон спит, начали предполагать, что может пойти не так: он сломает лодку; снова ударит Койота; каким-то волшебным образом выбросит кого-нибудь за борт; сам упадет туда таким же волшебным образом; устроит пожар. Но нет, Абаддон спокойно потянулся и открыл глаза, будто почувствовал, что они приближаются к острову. И хотя ничего страшного не произошло, Нике с Койотом были напряжены до самого берега.
Вот уже стало видно стоящее вдалеке на возвышении в окружении деревьев огромное здание. Оно выглядело старинным, с высокими башнями и шпилями, напоминало скорее дворец, чем университет. Дубрель подошел к Абаддону, поставил передние лапки на край лодки и тоже начал наблюдать за приближающимся островом.
Вскоре они приплыли, вылезли из лодки и сошли с причала. Хоть их и окружал редкий лес, узкие дороги были заасфальтированы, а возле ближайшего фонарного столба стояла длинная стоянка с большим количеством одинаковых велосипедов.
— Итак, — заговорила Нике, — тут все передвигаются на велосипедах. Пешком долго ходить. Койот, твои собаки выдержат бегать рядом с нами или мы оставим их тут дожидаться нас?
— Выдержат. Они сильные! Да, парни?
Койот повернулся к собакам. Все пятеро уверенно гавкнули.
Каждый взял себе по велосипеду. Нике постелила свою кофту в переднюю корзину и посадила туда Дубреля. Хоть малыш и был уверен в своих способностях, лапки у него по сравнению с другими собаками, слишком коротенькие, поэтому было решено прокатить его так.
Они поехали по дорожке. Лес был редкий и светлый, больше похож на рощу. Вдоль дороги стояли фонари, периодически попадались скамейки и мусорки. Нике ехала чуть-чуть впереди, указывая путь. Дубрель положил лапы на край корзины и наслаждался ветром.
Когда дорога стала шире, и они смогли ехать вряд, Нике решила рассказать адским гостям о месте, куда они направляются.
— Это самый старый и престижный университет в Раю, и в нем находится самое большое собрание книг. Те, кто тут учатся, также и живут на этом острове на время обучения. Вы это вряд ли заметили, но тут очень сильный охранный периметр. Как только мы подплыли на полкилометра, о нас уже знали
Они ехали по дороге сворачивая в разных местах. Среди деревьев то тут то там мелькали здания: магазин, кафе.
— Почему нас не остановили, не проверили, кто мы такие? — поинтересовался Койот.
— Этот контур способен распознавать определённых личностей. Меня например. Я очень часто тут бываю по поручениям старика.
— А нас почему пропустили?
— Потому что вы со мной. Они увидели, что вы не ведете меня насильно и что я не подаю знаков того, что в беде, и спокойно пропустили нас.
— Неплохая защита, если не учитывать того, что мы могли тобой фиолетовым пламенем управлять, — сказал Абаддон.
— Тут, наверное, не часто ожидают встретить демонов, — попытался оправдать защиту Койот.
— Вообще-то на управление разумом тут своя защита. Это место ещё больше защищено, чем центральный остров. Каждый, кто попадает на его территорию, освобождается от абсолютно любого ментального воздействия. У нас в Раю тоже есть силы, влияющие на разум.
— Но райская сила и адская сильно отличаются. Для такого нужны разные защиты.
— М-м… как бы это лучше объяснить? — Нике задумалась. — Она основывается не на силе, а на самом разуме. Понимаешь?
— Сложно.
— В общем, смотри: райские способности, или адские, или вообще секретная магия фей, луны, единорогов — это все не важно. Периметр сканирует именно разум каждого и воздействует напрямую на него, очищает. Это действует даже на наркотики и алкоголь. Как только эта защита видит, что чей-то разум чем-то затуманен, она проникает в него и прогоняет любое воздействие. Поэтому нет разницы между адскими и райскими способностями в данном случае.
— Внутри острова это тоже работает?
— Да. Поэтому тут невозможно напиться.
— Полезно для студентов. Никакого соблазна. Ни то, что у нас: прямо на парах сидят и бухают.
Они стали проезжать ряды одинаковых двухэтажных коттеджей, со светлыми стенами и ярко-коричневыми крышами. У каждого домика была своя небольшая территория, в основном пустые, хотя где-то можно было наблюдать сетку для волейбола, где-то надувной бассейн, где-то лежаки, где-то сушка для белья. Во всех этих коттеджах проживало до восьми студентов. Нике рассказывала о том, что в каждом доме есть восемь небольших комнат, четыре ванные, одна гостиная и большая общая кухня.
Проехав коттеджи, они стали приближаться к университету. Деревья поредели, и ребята увидели огромное поле с разными спортивными установками. По беговой тропе вокруг поля бежало около несколько десятков студентов, одетых в спортивную университетскую форму. Несмотря на прохладную температуру, форма представляла собой легкие шорты и футболку. Тренер бежал рядом с толпой по полю и кричал так громко, что даже Нике с адскими гостями его прекрасно слышали. Он строго требовал бежать в одном темпе, не отставая и не убегая вперед никому. Никаких остановок. Никаких «больше не могу».
Они остановились у такой же велосипедной стоянки, как на причале, оставили там средства передвижения и дальше уже двинулись пешком по широкой, светлой, мраморной лестнице, ведущей прямо к воротам университета. Учитывая высоту холма, лестница казалась бесконечной, хотя с башней Люцифера ничто не сравнится. Нике продолжала рассказывать о том, как она училась здесь и что изменилось с того времени.
