— Я обычная девушка, которая любит спать именно в утреннее время, — пробубнила я, поворачиваясь на бок, чтобы тоже обнять его.

Снова послышалась возня и меня обняли поудобнее и потеснее.

— Значит давай спать в утреннее время, — предложил Рома, прикоснувшись губами к лицу.

— Аха, давай, — легко согласилась я и, кажется, снова уснула.

Мне даже начался сниться сон, где мы с Ромой так же обнимаемся, только почему-то под водой и у нас с ним вместо ног рыбьи хвосты. Песок блестит золотом, когда мы заставляем его всколыхнуться со дна и парить в воде, наши волосы свободно развиваются и необычно переплетаются, словно живя своей жизнью. Он — единственный кто может меня согреть своими прикосновениями в этой толще холодной воды. И он согревает. Обнимает, целует и говорит, что никогда не отпустит.

Но с будильником ему не тягаться, поэтому я проснулась, распахнула глаза и начала вылезать из объятий Ромы, на которого, оказывается, я ещё и ногу закинула.

— Господи, когда я последний раз вставал по будильнику? — недовольствовал Рома, прижимая к себе только сильнее и одной рукой пытаясь найти телефон.

Я хотела вырваться, но только чтобы выключить дурацкий будильник и спать дальше, потому, я понадеялась, что парень найдёт телефон и выключит будильник.

Нашёл. Отключил. И облегчённо выдохнул, расслабляя напрягшиеся мышцы, что словно перешли из каменного состояния в более ленивое и растекающееся.

— Мр-р-р, — не смогла сдержаться я и обняла парня за шею.

Всё-о, можно спать и обниматься дальше!

— Мурка моя, а тебе на практику не надо? — обнимая в ответ, зачем-то спросил Рома.

— Надо… — полусонным голосом.

— А когда мы будем вставать?

— Когда надоест спать…

— Ну ладно, ещё пятнадцать минут полежим и встаём. Но вообще, когда переедешь ко мне, подумай над тем, что можно будет вставать каждый день без будильников, потому что моего заработка будет хватать на жизнь в шоколаде.

— Да-да, хорошо, обязательно, — легко пообещала ему, хотя сама половину слов прослушала.

В общем, я — слабак. Если бы не Рома и его выдержка, я бы не вставала. А он меня поднял, разбудил, что самое главное, мы по очереди сходили умылись, оделись, позавтракали и меня снова закутали в косуху.

— Утром ехать очень холодно, — объяснил он, помогая надеть косуху.

У него-то этих косух было аж три. Одна на мне, вторая на нём и третья ещё в шкафу.

— Домой тебе надо заезжать или сразу в издательство?

— Я не хочу тебя напрягать, так что давай в издательство, — махнула я рукой и поправила юбку.

Не совсем офисный и рабочий вид, но да ладно.

— Значит заедем, ты переоденешься, и я отвезу тебя в издательство, — утвердительно кивнул байкер, цепко оглядывая мой внешний вид.

Я как раз хотела зевнуть, но после его слов — передумала.

— Ром, зачем? И так пойдёт, не переживай!

— Ага, садись давай, — судя по улыбке, так меня и послушали.

Уже заведённый байк потрясывался от работы мотора и излучал тепло, что приятно касалось моих оголённых ног, несмотря на холод утра. На все наши поездки ушло даже меньше часа и у издательства, когда мы прощались, я махнула ему рукой, развернулась и сделала только два шага, как была схвачена за руку. Следом он легонько дёрнул на себя, и я с размаху впечаталась в его грудь, чуть было не выронив зонтик, который прихватила с собой из дома, так как погода была больно подозрительной на влажность. Только успела выставить руки, а он уже крепко закрепил меня к себе своими лапищами.

— Когда мы встретимся в следующий раз? Точнее после того, как ты заберёшь Джульетту, мы встретимся ещё раз? — хрипло прошептал он мне на ухо и прикусив следом мочку. — А потом ещё? И ещё…

Дальше байкер уже вошёл во вкус и начал покрывать поцелуями шею.

Приятно до мурашек! А ещё очень смущенно позволять парню творить такие вещи, когда мы стоим на парковке у издательства и прохожие спешат на работу или куда-то ещё. Ладно бы, если бы просто спешили, так нет же, кто-нибудь, да обязательно повернёт голову или переведёт взгляд на такую интересную картину.

— Я н-не знаю, Ром… Ну тут же люди, все будут смотреть! — смущенно, я пыталась вырваться и при этом жмурилась от наслаждения и приятных ощущений, что дарили его губы.

— Не могу тобой насладиться, не хочу тебя отпускать! — судорожно шептал он, зарываясь носом в локоны волос, и я была вынуждена изогнуться назад под его напором и обнять за плечи. — Поехали домой? Я передумал тебя отпускать на практику и уже жалею, что разбудил тебя, когда ты была со мной, лежала на матрасе и тебя можно было целовать и не думать, что кто-то посмотрит! — его руки начали со скоростью шарить по всему телу, будто бы пытаясь запомнить каждый кусочек перед тем, как расстаться навсегда. — Ан-ге-ли-на-а, я хочу тебя-а! — тут он меня с силой чмокнул в шею и провёл языком по тому же месту. — Всю-у и без остатка! Всё моё! — обнял крепче. — Верно? Ты ведь полностью моя?

Наконец он поднял голову, чтобы заглянуть мне в глаза.

Ну вот и как после такого идти на практику? Теперь мне и самой не очень-то хотелось заходить в здание, где все работают, а у меня бабочки в животе и вообще нет настроения работать. Хочу целоваться, обниматься и кататься с парнем, что вот прямо сейчас меня обнимал и не хотел отпускать.

Эх-х, вот было бы ещё всё легко и просто.

— Ром, ты ведь это спрашиваешь, чтобы только услышать из моих уст? Ты ведь уже наверняка давно всё решил, — я улыбнулась и заправила правую сторону волос, чтобы открылась серебряная серёжка. Нравится мне, когда она открыта и заманчиво блестит на мочке!

— Какая у меня проницательная масяня, — усмехнулся он, но явно довольствуя. — Я от тебя много чего хочу услышать, слышать и слушать в дальнейшем.

Прикусив губу, я ответила ему, как игривая кошка:

— Пока не знаю про дальнейшее, но сейчас навостри ушки: у меня сейчас начнутся очень загруженные дни, а точнее — две недели. Мне очень хочется получить рабочее место в этом издательстве, и я не намекаю тебе, что меня не надо трогать все эти дни! — поспешила уточнить, во избежание всяких обид. — Давай… — хотела сказать быстро и на одном дыхании, но тут же запнулась и спрятала взгляд. — Давай, я уже пойду. По-моему, сейчас начнётся дождь, а я не хочу, чтобы ты промок.

Парень быстрым взглядом посмотрел на небо, потом на меня и отвернулся в другую сторону.

— А…

Его голос был отстранённым и сухим, взгляд — тёмным и без эмоциональным:

— Да, я поеду, а вечером сам привезу тебе Джульетту, — его руки слишком быстро отпустили меня, что в первую секунду я немного растерялась без их поддержки.

Внутри что-то оборвалось и начало стремительно падать. Оно падало, падало, падало и всё никак не могло достичь дна. Именно от этого с каждой секундой, с каждым мигом становилось хуже. Будто бы все мои кости сломались напополам, и я могла лишь бессильно наблюдать за происходящим.

— Тогда до встречи? — спросила с надеждой.

— До вечера, — быстро кивнул он, отступая и залезая на байк.

Убрал подножку, завёл двигатель, надел шлем и быстро выехал на дорогу, уезжая от меня всё дальше и дальше.

«Я тебе признаюсь» — вот что нужно было договорить. Я должна была сказать это сейчас! Должна была расставить все точки над i! Должна, обязана, ведь это нужно уже не только мне, а уже нам двоим. Роме так легко было сказать те жаркие слова, он был искренен и говорил о том, о чём думал. Такие как он, всегда легко говорят о своих желаниях и, наверное, поэтому всегда добиваются их.

А я? А мне легко будет сказать?

Одна капля упала мне на руку, следом вторая на лоб, потом на щеку и всё больше и больше. Дождь разбушевался в считанные секунды, а у меня внутри была чёрная пустота и мерзкая горечь. Все бегут от дождя, а мне даже некуда бежать. Так как единственное от чего мне нужно бежать — это от самой себя. А дождь это так, мелочь жизни.

Мне было тошно от самой себя, я стояла под косыми каплями и мечтала, чтобы они смыли и растворили меня так же, как краски с холста. Чтобы от меня осталось только смешанная безобразная лужица красок, из которой уже ничего не сделаешь, которая уже не будет знать чувств и эмоций.