Тереза нахмурилась, опустила взгляд и быстро приняла очевидное решение.

- Извини, но я не могу. У меня другие дела, - мягко соврала и невинно улыбнулась, чтобы выпустить дым с зеркалами в виде беспечности и быстро слинять.

Она вернулась домой, чтобы снова лечь в кровать. Только дверь в комнату закрылась, девушка бросила сумку на пол и рухнула следом. Дыхание участилось, взгляд моментально затуманился, в больших серых глазах встали слёзы. Ей уже хотелось решить эту проблему, потому что терзать себя порядком надоело. Грусть и тоска буквально высасывали все силы, как и сейчас. В слезах и с пропитанной болью душой Тереза провалилась в сон. К сожалению для неё же, спала она недолго, её вновь потревожил телефонный звонок.

Сонные серые глаза, которые уже опухли от слёз, обратились к экрану. Знакомый номер. Только Эвелин Сеймур звонит с него, значит, ничему хорошему разговор не сулит. Отвечать не хотелось, но ответственность и совесть не позволяли.

- Да, - немного отстранённо «поприветствовала» темноволосая.

- Привет, Офелия, я звоню по той же причине, что и всегда. Почему тебя нет?

- Потому что я взяла пару дней выходных. – Тереза была серьёзной и не особо сговорчивой, как раньше. Казалось, всё изменилось.

- Самовольно взяла выходной? – Эвелин уже хотела перейти на самый жёсткий тон, возможно даже крик, как её вновь остановил кое-кто за трубкой.

- Дай мне, - конечно, совсем несложно догадаться, кто был тем «закадровым» голосом. Гарольд одним ловким движением забрал трубку, ему пришлось пару раз вдохнуть и выдохнуть, чтобы держать свои эмоции под контролем, - Добрый вечер, Тереза. – Он оказался тёплым, голос – бархатным, в ответ не было ничего.

Темноволосая задрожала, испытав на себе его влияние, что так свойственно этому мужчине. Дар речи пропал, часть неё была уверенна, что Гарри не пойдёт первым навстречу, наоборот будет более строгим и серьёзным.

- Встретимся сегодня? – спокойно задал типичный для них обоих вопрос, но девушка моментально вспомнила об обмане, о дочери, которая ждёт отца где-то дома, и всё оборвалось внутри. Не тот случай, чтобы всё так просто забыть.

- Ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра… Не звони мне! – что и ожидал услышать Гарри, а затем короткие гудки. Сбросила трубку, но перед этим показала острые зубки. Тень улыбки скользнула на губах, его очень даже заинтересовало подобное поведение Терезы, которое вновь выделяло её из толпы.

План действий выстроился моментально, он знал, как и что следует сделать, хотя была вероятность, что это не сработает, но попробовать стоит.

- У тебя есть какая-либо информация о Терезе? – мужчина перевёл взгляд на Эвелин.

- А что мне за это будет? – девушка наклонилась вперёд, специально заостряя внимание на своей большой груди, которую он частенько раньше видел.

- Ничего тебе за это не будет, я всё-таки тебе немалые деньги плачу. – Тут Мисс Сеймур не могла поспорить, послышался недовольный цокот.

- Что тебе надо, Гарри? Что ты хочешь о ней узнать? – пренебрежение отчётливо слышалось в тоне, на что он наплевал.

- Её адрес, - наконец выпалил.

***

С того короткого, но напряжённого разговора прошли сутки, и больше не было и весточки. Возможно слова произвели эффект, мужчина решил, что париться не стоит, а стоит просто отпустить, найдя себе другую девочку. Иногда Тереза даже задумывалась: вдруг вернулся к Марте, она ведь об этом грезила. И эти мысли только приносили страдания, пока в ответ было молчание. По-человечески, девушка давала ещё один шанс где-то в голове, возлагала надежды, что может ещё не всё кончено, а по-женски ей было обидно. Конечно! Они переспали, у неё это был первый опыт, а его и след простыл в Лос-Анджелесе. Неужели я действительно легкодоступная, раз он решил, будто всё можно вернуть одним телефонным звонком? - главная причина всех её стенаний. Но все они существовали в глубинах тёмной головки.

Снаружи всё выглядело по-другому. Она старалась делать вид, якобы: «Ребят, всё в порядке, жизнь же продолжается». Этот вид был предназначен только для одной единственной, кто была в курсе событий, - Камилла. И подруга не верила. А кто поверит девушке, которая еле-как вслух признала, что влюбилась в парня, решила отдать ему девственность, а после ссоры и «якобы расставания» чувствует себя «в порядке»? Идиот бы поверил, но не Камилла Кёрк. Хоть и зная Терезу, как свои пять пальцев, зная, что она не откроется, светловолосая всё равно предпринимала попытки выведать настоящие чувства. Устроить бы ей терапию… Да только она пряталась в своём панцире и твердила: «Люди уходят, люди приходят».

Всё было бесполезно. Легче об стену биться. После очередной промывки головного мозга Тереза вернулась домой, наконец захлопнув дверь. К счастью, никого ещё не было. Она прошла в кухню, поставила чайник, выглянула в окно, пытаясь разнообразить свои вечера. Идти в комнату и заниматься самобичеванием совсем не хотелось, как позвонили в дверь. В гости никого не ждали. Никто не ходит сейчас по гостям без преждевременного звонка.

Что-то неприятное зашевелилось под сердцем, но открыть-то надо! Вышла обратно в коридор и заранее посмотрела в глазок. Молодой парень, одетый в какую-то форму, которую темноволосая не узнала, как и самого «гостя». Была не была! Щёлкнула замком и открыла дверь.

- Здравствуйте, - сдержанно поприветствовала незнакомца, держа дверь крепко на случай, если надо будет резко закрыть. Недоверчивость ей присуща.

- Здравствуйте. Вы Тереза Гарднер? – он был абсолютно не заинтересован в девушке, разглядывая какие-то бумажки в руках.

- Да, это я. Что-то случилось? – поводов для беспокойства много, она напряглась.

- Вам посылка, - достав из сумки, висевшей на боку, большую коробку, запакованную в бумагу, он быстро протянул Терезе, - Вам надо расписаться здесь, - следом передал ручку и листок бумаги, где уже поставлена галочка.

- Конечно, - она аккуратно вывела первые буквы своего имени, но не спешила прощаться с курьером. Её мучил вопрос, - А кто отправил посылку?

- От анонима, извините. – Парень пожал плечами и отправился в сторону лифта.

- Спасибо, - задумчиво прошептала себе под нос, закрывая дверь и параллельно оглядывая довольно-таки тяжёлую коробку.

Вернулась в кухню, где уже закипел чайник, она не смогла отвлечься, поэтому рывком дёрнула за оттопыренный краешек бумаги. За пару секунд девушка разорвала упаковка, и серые глаза недовольно глядели на коробку. Это был планшет, фирму которого Тереза узнала, конечно, дорогая. Отправителя в голове она уже представляла, но всё должна доказать маленькая прикреплённая записка. Поддев кончиками пальцев белую бумажку, она скорее прочитала.

«Нам надо поговорить. Г.», - размашистым почерком написано.

- Какой же ты придурок! – недовольно фыркнула и отложила подарок на стол.

Хотелось отвлечься. Откинуть мысли, витающие вокруг мужчины. Он вёл себя в её глазах неправильно. Никогда не откроется, так и будет разбрасываться деньгами! - ругала его про себя, заваривая чай. Оставлять такой дорогой подарок на виду у бабушки было опасно, поэтому Тереза сгребла коробку и направилась в свою комнату. С глаз долой и с сердца вон! Девушка положила сначала планшет на стол, но этого мало, затем прикрыла его тетрадкой, следом переместила учебник. А легче не становилось.

- Так, пора делать уроки. – Отвлекая саму себя, темноволосая достала из рюкзака пару учебников и тетрадок, надо было решить, с чего начать. Алгебра или история?

Было решено! Немного себя помучить и начать с уравнений. Открыв нужную страницу, она посмотрела на длинные уравнения с двумя неизвестными и тяжело вздохнула. В какой-то степени интереснее плакать, чем сидеть и ломать голову над примером, но была не была, она начала описывать подробное решение. Дела отвлекали от беспрестанной боли в груди.

Спустя где-то полчаса, когда уже и Тим вернулся со своих занятий вместе с бабушкой, Тереза расправилась почти со всеми уравнениями по алгебре. Надо было немного отдохнуть. Вот и снова интерес напал на неё, девушка опустила глаза на небольшую кучку тетрадок, под которыми зарыт планшет. Что бы она не делала, как бы не отнекивалась от подарка, всё равно частичка добра проснулась, ей уже хотелось увидеть Гарри, возможно ради ссоры, но зато… Зелёные глаза будут смотреть ни на кого другого, лишь только на неё, как и раньше, как и в ту ночь.