ДОРОТЕЯ МАКДОНАЛЬД. Два метаконцерта! Ну конечно!.. Восемь опытных специалистов разделяют магму на фракции, а два блистательных операнта...
ДЖЕК РЕМИЛАРД. Вот именно! Удерживают крышку, пока суп не сварится. Потом - р-р-раз! - и мы сдернем крышку!..
ДОРОТЕЯ МАКДОНАЛЬД. Но я же никогда не работала с ЦГ и практически ничего не знаю об организации метаобъединения.
ДЖЕК РЕМИЛАРД. Научиться работать с прибором нетрудно. Объединиться в метаконцерт тоже. Тебе придется встать в фокусную точку. (Изображение.)
РОГАТЬЕН РЕМИЛАРД. Но... как раз исполняя эту роль, Марк едва не погиб. Стать проводником энергии... Ты подумал?
ДЖЕК РЕМИЛАРД. Подумал. Сознание Марка плохо подходило для двойной конфигурации. Я прошлой ночью связался с Верховным лилмиком - разум Алмазной Маски точно откалиброван для метаконцерта из двух человек. Эту операцию провели как раз перед присуждением ей звания магната.
ДОРОТЕЯ МАКДОНАЛЬД. Точно так. Это было сделано в порядке эксперимента.
КАЛЕМ СОРЛИ. Так, значит... если вы двое объединитесь...
ДОРОТЕЯ МАКДОНАЛЬД. То Каледония может быть спасена.
ТИША АБАКА. Джек, сколько времени займет подготовка?
ДЖЕК РЕМИЛАРД. Два дня. Прежде всего мне необходимо познакомиться с результатами последних анализов содержимого резервуара. Боюсь, что старые данные не годятся.
ДЖЕЙМС МАККИЛВИ. Тормод, Эльза и я немедленно займемся этим вопросом. Часов за четырнадцать мы все сделаем.
ДЖЕК РЕМИЛАРД. Тренировки участников метаконцерта - и Председательницы в том числе - займут не менее двух дней. (Поднимается из-за стола.) Прошу извинить, но мне необходимо поспать. Кроме того, надо просмотреть еще кое-какие данные. Утром начнем тренировки с Алмазной Маской. Пока Джим с товарищами будут находиться на глубине, я вычерчу конфигурацию...
ДОРОТЕЯ МАКДОНАЛЬД. Позвольте я покажу вам ваши комнаты. Тебе и дядюшке...
(Когда гости покинули столовую, за столом воцарилось общее волнение, энтузиазм, раздавались возгласы вслух.)
НЕЕЛА ДЕМИДОВА. Всем известно, что Джек - самый гениальный человек на Земле. Надеюсь, он знает, что делает. В любом случае я не верю, что за ночь можно освоить курс динамики магмы.
ТОРУ ЕРИТА. У нас нет выбора. Мы должны попробовать.
Под утро дождь прекратился, и к восходу над озером сгустился туман. Наполз на берег... Местные птахи с розовыми хохолками и ромбовидными хвостами, напоминающие земных пернатых эпохи мезозоя, клевали плоды на цветастых, словно женские платки, деревьях и, громко возбужденно повизгивая, слетали на землю к своим гнездам. В их мирной суматошной суете было что-то убаюкивающее, вечное... Пахло свежестью, сыростью...
Роги сидел на ступеньке крыльца. В серовато-жемчужном небе разливалось бодрящее серебристое сияние. Хотелось петь, руки тянулись к работе. Весна она везде весна... Старик вздохнул, протер глаза. Комплексная геофизическая экспедиция располагалась на южной оконечности обширной болотистой долины, уютно устроившейся между двух невысоких, угловатых, обрывистых хребтов. Горы были молоды, их вершины еще не успели оплыть, затянуться растительностью - травы, мхи, красновато-сизый кустарник еще только начинали вползать вверх по скалистым распадкам, глубоким трещинам, осыпям, уже заметно сгладившим угрюмые, из черного базальта обелиски и гигантские обломки у подножия. Между двумя изломанными линиями хребтов понизу, далеко-далеко тянулось ровное, как стол, с редкими вздутиями болото. На горизонте в туманной дымке едва угадывались Лотианские горы - голубая, испещренная черными штрихами ущелий стена, на несколько километров вознесшаяся над плоскогорьем...
Вот и Доротея вышла из своего домика, помахала Роги рукой. Они еще с вечера договорились встать пораньше и прогуляться по окрестностям.
Миновав ограду, Роги и Доротея направились по тропинке к озеру. Пару километров они прошли молча. Старик дышал полной грудью - с первого вздоха, как только вышел сегодня утром на крыльцо и поглядел окрест, он полюбил этот молодой, пропитанный звонкой силой мир. Удивительное чувство захватило его - все вокруг казалось и непривычным, и до боли знакомым, словно его собственная юность, которую он часто теперь видел в снах, наконец вернулась к нему. Лес в дремотных сновидениях тоже был наряден и пестр, скалы низки и отвесны, грани их остры, бутоны цветов - с человеческую голову, воздух пропитан влагой. Может, по ночам он вспоминал Гавайи?..
Может быть... Эти райские острова он полюбил с детских лет.
Доротея неожиданно вскрикнула, хлопнула в ладоши и, словно тетерка, бросилась в кусты.
- Дядя Роги, посмотри - алмаз!
- Ты не шутишь?
Девушка опустила прозрачный камешек в его раскрытую ладонь. Размером с горошину, с округлыми боками, на ощупь словно намазан салом, с голубоватым отливом...
- Если все пройдет успешно, я попрошу огранить его и хорошенько отполировать. Мы назовем его "Звезда Вайндлестроу", хорошо? - Доротея внимательно вгляделась в камень. - Там всего одна микроскопическая трещина. Этот алмаз относится к разряду бело-голубых. Наиболее распространенный на Кали...
Она указала на раскинувшееся рядом озеро. Оно занимало овальную впадину на краю плато - далее долгим откосом земля упиралась в морской залив.
- Эта впадина - вершина древней кимберлитовой трубки. Слыхали, наверное, - в таких местах ищут алмазы. Когда-то здесь тоже вырвались магматические газы - прорвались через толщу материка. Миллионы лет назад...
- Удивительное дело! Мне тоже когда-то подарили алмаз.
Роги порылся в кармане джинсов и вытащил кожаный чехольчик на ремешке, пришитом к штанам. Расстегнул его, достал связку ключей - на скрепляющем ключи колечке поблескивал бриллиант, известный всем Ремилардам как "Знаменитый Карбункул". Роги показал его Доротее.
- Когда я впервые взял его в руки, он стоил несколько миллионов. Теперь точно такой же можно купить за пару тысяч долларов. Уж Бог знает сколько лет он служит мне талисманом.
Доротея пристально вгляделась в камень дяди Роги.
- Какая красота! И такой необычный, чистый, винный цвет. Полировка мастерская - идеальная сфера. От кого же, если не секрет, ты получил его? Не думаю, что цена на такие камни сильно упала. Это редчайшая вещь.
