Конец уже близко. Я ощущаю это всеми клетками. Многие месяцы без солнца, в темном затхлом углу притупили мою жизнестойкость. Пить. Хоть каплю воды. Там, за стеной, совсем близко – море. Я знаю. Я помню. Огромное южное море, огромное солнце, сколько угодно света с утра до вечера. Но надежды больше нет. Ко мне никто не приближается уже много дней. Со своего места я вижу, как неподалеку ходят люди, каждый день разные, там смеются, громко разговаривают, что-то покупают, там бегают дети с мороженым, а взрослые с наслаждением пьют из разноцветных бутылок. Пить… Ненавижу людей.

Погружаюсь в привычное уже состояние «не жив-не мертв» , сознание плывет в темноту. Пусть. Так легче. На зыбкой границе этой темноты мерцают уцелевшие клочки воспоминаний. Когда-то и я жила. Огромный светлый дом – вместо потолка и стен прозрачные панели, лучи солнца проходят насквозь, дробятся и сверкают в капельках воды на зеленых листьях. Сквозь стекла видно синее море. Наша большая семья ни в чем не нуждалась, мы, дети, росли, окруженные постоянной заботой и лаской. Правда, мы никогда не покидали нашего солнечного стеклянного зала, но нам и в голову не приходило этого захотеть. Зачем? Нас кормили, поили, купали. Любили?

В один день все кончилось. Нас, детей, взяли на руки чужие люди, вынесли из дома и погрузили в железный, отвратительно воняющий бензином закрытый ящик. Я помню долгий, безмолвный прощальный стон старших родичей, провожавших нас скорбными взглядами и едва заметными легкими взмахами. Затем была дорога в страшной тряской темноте. Неизвестность. Нам никто ничего не обьяснил и мы, подпрыгивая на ухабах и пытаясь прижаться теснее друг к другу, строили тысячи предположений о нашем будущем. Наивные, чистые дети, выросшие под стеклянным колпаком.

– Смотри, какая зачуханная бедолага, – вдруг раздается голос прямо надо мной. От неожиданности я вздрагиваю, силюсь вырваться из серого потустороннего дурмана. Неужели?! Скорей, скорей, собрать все силы, сколько их осталось, подать знак – я жива, помогите! Но сил давно уже нет, ни малейшего колебания не нарушает моей привычной неподвижности. Я могу только смотреть.

– Кто же ее сюда засунул? – сочувственно потрогав меня, говорит загорелая светловолосая девушка в простенькой майке и старых джинсах. Я чувствую ее руки: шершавые ладони с бугорками мозолей, коротко остриженные ногти.

– Да она почти дохлая, вот и задвинули в угол как некондицию, – молодой мужчина рядом ней забавно растягивает слова. У него внимательные глаза, широкие плечи и пахнет от него краской и свежескошенной травой. И он прав, почти прав насчет меня. Новый год близко, кому я нужна?

– Для меня это что-то из детства… У моих родителей в квартире была такая, – задумчиво говорит девушка, присев передо мной на корточки. – Огромная выросла, всю комнату по стенам заплела. Там она могла жить только в помещении, но здесь же юг, можно просто на улицу поставить. Да, Алекс?

Да! Можно! Поставьте меня на улицу! Там солнце, там с неба падает вода.

Алекс с сомнением хмыкнул и вытащил меня из угла в проход, где было светлее.

– Может и оклемается. Один лист еще живой, надежда есть.

Он подошел к девушке и заглянул ей в глаза.

– Катька, ты же елку хотела? Елки при входе в дендрарий, чего тебя сюда понесло?

Катя несчастно вздохнула и неопределенно махнула рукой.

– Ай, я не знаю. Столько тут всего красивого, я все хочу! Я знаю, знаю, что мы не можем, но хоть посмотреть… – она обошла вокруг меня и увидела прицепленное к горшку мое позорное клеймо.

– Ну и цена! – охнула Катя, – вот черт…

– Вот-вот! – кивнул ее спутник. – А елка стоит в два раза меньше. У нас хватит только на что-то одно.

Катя постояла, глядя на меня и покусывая губы. Я мысленно закрыла глаза и воззвала ко всем известным мне богам растительного мира.

– Знаешь, – сказала девушка, обняв мужчину за шею и прижавшись головой к его плечу, – в этом даже что-то есть. Ну какая на югах елка? Дичь и полный сюр. Мне и раньше было не по себе, когда вроде бы зима, Новый год, в доме елка, а на улице плюс двадцать и все зеленое. Никакой гармонии. А вот если это будет тропическая монстера… Тогда пазл сложится.

Елка? О чем они? Я заволновалась еще больше. Видала я этих несчастных с обрубленными корнями, когда их тащили мимо меня, спеленутых словно мумии. Может зря я взывала к богам и лучше бы мне тихо угаснуть в моем темном углу?

– Монстера вместо елки? – засмеялся Алекс, любовно потрепав девушку по светлым волосам. – Оригинально! Только куда ты игрушки вешать будешь? У нее полтора засохших листика. Видела, какая земля в горшке? Окаменелость, а не земля.

– Это ничего, лианы живучие. Мы ее откачаем, ты же умеешь, все говорят, что у тебя волшебные руки, – она погладила его загрубевшие ладони. – А потом она быстренько вырастет большая и на следующий год будет у нас почти полноценная елка. То есть монстера. И елку каждый год не надо будет покупать!

– Кать, мы ж договорились – один подарок на двоих в этом году. Что-нибудь красивое. Это, по-твоему, красиво? Это монстр! Труп монстра.

– Ну нет же, не совсем труп! И везде в роскошных офисах стоят монстеры. Вот какое богатое место не покажут по телевизору – там везде такая монстера! И у нас своя будет, здорово же?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.