***

Как же Ян негодовал, гневную тираду не слышал только глухой, когда приехала к нему на работу. Он мечтал свернуть шею малолетке, возомнившему себя супер-мачо. И собирался незамедлительно поставить его на место. Мне сказал лишь фразу: «ни о чем больше не переживай, спокойно заканчивай дела и готовься к отпуску».

И о чудо! Парень лично передо мной извинился за «неподобающее поведение и неуважительное отношение» — дословно и явно с чужого посыла произнес он, а синяки на лице наглядно говорили — Ян приложился к этому. Отец наглеца тоже извинился за сына, пообещав, что подобное не повторится.

А теперь — заслуженный отдых, желательно где-нибудь у моря, под ласковыми лучами, с теплым песком и никого вокруг… Но куда едем? — еще не знаю, муж лишь загадочно улыбается на все мои вопросы, и держит в нетерпении до самого аэропорта.

Когда понимаю, что в качестве отдыха он выбрал место нашего свадебного путешествия, моему восторгу не было предела, вдобавок снял тот самый домик, в котором останавливались, в отеле на берегу залива…

— Люблю тебя, — шепчу на ухо, пока такси мчит в сторону райского уединения и наслаждения. — Это лучшее, что можно придумать.

— Сладкая… И я люблю тебя. Вся неделя наша, только мы…

Как же круто это звучит! Все семейные люди с детьми поймут: иногда просто необходимо побыть в тишине и покое, чтобы потом с новыми силами влиться в реальность, наполненную разного рода проблемами и заботами.

Я рассчитываю: все тревоги исчезнут — кошмар перестанет терзать. И жизнь наладится. Гипноз не помог, скорее, убедил психолога в правоте, что помощь, в глобальном смысле, не требуется. Развел руками, сказав: если хочу, можем продолжить беседы.

— Опять где-то витаешь? — Ян навис сверху, с него приятно капала вода. Сама не большой любитель плавать, поэтому лежала под зонтом, не желая «сгореть» под солнцем.

— Несколько дней сон не беспокоит…

— Хорошо, — он сел на шезлонг, устраиваясь между моих ног.

— Хорошо, но есть дурацкое ощущение неизбежности… Это связано с кошмаром, я имею прямое отношение к тому, что случится.

— Тина, не пугай такими словами. В ясновидящие подалась, что ли?

— Понимаю, звучит странно… Но так чувствую.

— Давай, хоть здесь не будем вспоминать. Мы выбрались отдыхать за долгое время вдвоем, а ты не можешь отделаться от навязчивых мыслей.

— Прости.

— Иди ко мне, — тянет на себя, с одним единственным намерением…

— Хочешь прямо здесь?

— Что тебя смущает? — не ждет, снимая лиф моего купальника. — Вокруг никого, по периметру живая изгородь, обслуживающий персонал сегодня уже не придет. Нас не увидят, а если и так — пусть завидуют.

— Тогда хочу массаж с продолжением, — улыбаюсь и укладываюсь обратно, опустив спинку шезлонга.

— Как пожелаешь, — стягивает с меня трусики, берет крем, обильно покрывая им мое тело

Это что-то неописуемое… Его руки дарят настоящее волшебство, скользят так мягко, что млею, постанывая от удовольствия. Я расслаблена и возбуждена одновременно. Прикосновения распаляют сильнее…

Массаж плавно перетекает в ласку. Он терзает грудь горячими губами, посасывая соски, а пальцами проникает в меня, заставляя выгибаться навстречу.

— Давай-ка на животик ложись.

О, как люблю это…

Делаю, как говорит, приподнимаю бедра, подкладывая под себя валик из полотенца. Ян покрывает спину поцелуями, местами кусая, что только усиливает желание. Трется своей возбужденной плотью, дразнит, играет со мной… А я шепчу его имя… с каждым глубоким толчком…

Он не устает повторять, как обожает наслаждаться моей реакцией и в такие моменты не позволяет трогать себя, часто связывая и подчиняя полностью.

***

Неделя пролетела быстро. Безусловно, отдых пошел на пользу обоим. Мы вновь ощутили себя молодоженами, беззаботно нежащиеся в объятиях друг друга, отдаваясь испепеляющей страсти, забывая обо всем…

Но я так соскучилась по нашим сорванцам и принцессе, что не могла усидеть, все время, ерзая от нетерпения.

— Когда уже… — выглядываю в окно, отсчитывая приближение к дому.

— Потерпи, — муж переплетает наши пальцы.

— Чувствую себя неприлично счастливой, а на фоне этого виноватой перед детьми.

— Не преувеличивай. Нам нужна была эта поездка. Ты выглядишь лучше, краснота и круги под глазами прошли, спишь хорошо, кошмар не мучает, аппетит восстановился…

— Да, знаю. И все-таки истосковалась по ним. А Мия такая маленькая… Если сыновей уже оставляли на попечение бабушек, то для дочки это впервые.

— Сладкая моя, почти приехали… Я тоже соскучился.

— Ген, как там дела? — спрашиваю водителя, не в состоянии ждать, пока увижу детей. Мы, конечно, говорили по телефону, но разве это успокоит материнское сердце. Мужчинам в этом смысле проще…

— В порядке, — отвечает тут же он. Опять сухие слова.

Выдыхаю и жду, раз ничего не остается.

Как только подъезжаем, выхожу и тороплюсь.

— Ян, подарки захвати вначале! — кричу издалека. Он кивает.

А навстречу уже бегут мальчишки. Обнимаю крепко их и целую, потом забираю Мию из рук бабушки Виты. И тогда наступает желанное облегчение.

***

Прошел месяц. Кошмар больше не повторялся: как внезапно начался, так же исчез, будто не было никогда. И казалось бы, должна радоваться…

Но…

С Яном творилось что-то неладное, необъяснимое… Вот уже пару недель он ходил мрачным, задумчивым и отстраненным. Вел себя подозрительно и причин этому не находила. На все вопросы отмалчивался, отмахиваясь стандартными фразами «все хорошо», «не бери в голову» и тому подобное. А по ночам занимался сексом с каким-то яростным напором, словно боится потерять навсегда: говорил, как сильно любит, что не может жить без меня…

Я ничего не понимала. Что происходит? Конечно, оставлять ситуацию, как есть, ждать, когда и где рванет — не собиралась.

Намеревалась покончить с этим немедленно. Пусть расскажет, хоть самую пугающую правду. Для этого, не предупреждая, отправилась в обеденное время к нему в офис.

Пока ехала, обросла таким беспокойством. И тошнота подкатывала от мерзкого ощущения, а в висках поселилась надоедливая звенящая боль.

На пешеходном переходе чуть не сбила какого-то мужчину. Он покрыл меня «трехэтажным матерным», пнул машину и пошел дальше. Включила «аварийку», вдоволь наслушавшись недовольных сигналов проезжающих мимо водителей.

Прикрыв глаза, пыталась привести себя в чувства. Внезапно вернулось ощущение той самой неизбежности. От отчаяния хотелось завыть, лишь бы немного унять боль и скинуть давящий груз.

Громко вдыхая и выдыхая, собралась с силами, мыслями и поехала дальше. С трудом нашла свободное парковочное место. Поднялась на нужный этаж. Сердце отбивало бешеный ритм, погружая в состояние паники.

Секретарша, заметив меня, изменилась в лице и перегородила собой путь в кабинет начальника.

— И что это значит? — смотрю на нее возмущенно. — Пропусти!

— Вам нельзя туда, — ее голос дрожит.

— Серьезно? Ничего не перепутала? Отойди! И не беси меня! — отталкиваю ее, прикладывая максимум усилий, на которые способна сейчас. Девушка падает, а я беспрепятственно вхожу в кабинет.

Застыла на пороге. Растерялась от увиденного зрелища, и как реагировать — не знаю.

Женщина плачет навзрыд, прижавшись к груди Яна. Он не обнимает ее, просто придерживает за локти. Как это понимать? И кто она?

Сама хочу расплакаться… Но терплю, сжав кулаки.

— Тина? — наконец обратил на меня внимание. Даже не услышали, как бунтовала к приемной.

Она тоже перевела взгляд, резко отстранилась от моего мужа. И не сказав ни слова, быстро покинула кабинет.

Смотрю и жду объяснений. Он молчит, это молчание угнетает.

— Извини, что помешала… Не рассчитывала, застать подобную картину…

— Это не то… — делает слабую попытку оправдаться.

— Не то, что я думаю?! — истерически усмехнулась, и слезы потекли.

— Тина… — медленно подходит.

— Не приближайся! — кричу, он останавливается, на лице отражается боль, оно перекошено безысходностью.