— Вызывайте повесткой в следующий раз, через нашего адвоката, без него больше не стану говорить.

— Когда ваш муж вернется? — не отстает следователь.

— Точных сроков не знаю. Вероятно, как закончит с решением всех вопросов, — про себя исправляю фразу: как только у вас не будет повода обвинять Яна в том, чего не совершал. — Подпишите…

Он быстро ставит свою закорючку на бумажке. Протягивает. А во взгляде поселилось недоверие и сомнения.

«Проницательный…» — но от меня ничего не узнает. Не выдам, что муж не покидал пределы страны и находится в укромном месте. Решили иначе поступить, пошли на риск: по его документам, вместе с телефоном, уехал другой человек.

Теперь можно ожидать постоянную слежку за мной, если еще не успели приставить ищеек…

***

Как же раздражает это странное глупое стечение бесконечно меняющихся обстоятельств. Не перестаю удивляться, каким образом мы оказались в центре стихийных событий. Чьими стараниями нам достались испытания, и по каким причинам? В случайности не верю… Все происходящее похоже на методичное вмешательство и травлю.

«Я буду сильной» — дала себе установку.

Завела машину. И бесцельно ездила по городу около часа, с трудом удерживаясь от желания рвануть к Яну, хоть на пять минут — просто увидеть, прижаться к груди, услышать удары родного сердца, сказать «люблю»… Но мы заложники обстоятельств…

Нестерпимо захотелось поговорить с тем, кто в курсе всего. С некоторых пор общение с Ларой жизненно необходимо, она так умело успокаивает, подбадривает и заряжает своим неуемным оптимизмом.

Дверь долго не открывали. И собиралась уже уйти, как звук замка остановил.

— Тина? — подруга плотнее заворачивается в простыню.

Стало стыдно, понимая, насколько неуместно мое присутствие сейчас.

— Прости… не вовремя… — развернулась, чтобы уйти. Я ведь могла позвонить вначале и не ставить в неудобное положение неожиданным визитом.

— Куда?! — она схватила меня за руку, заталкивая в квартиру. — Проходи.

— Лара, правда, зайду потом… Не хочу мешать.

— Саш, ну, хоть ты ей скажи! — кричит своему исполину.

— Конечно, не помешает, — он выходит в одних штанах.

«Саша… Как мило…Просто, понятно, душевно, по-домашнему…» — и так, безусловно, ему идет больше, даже внешне выглядит мягче с таким ласковым обращением — приятное исключение для любимой женщины. Никаких Алексов на зарубежную моду.

— Не стой, проходи… Не пришла бы просто так… — тянет за собой. — Устраивайся, а я пока оденусь. Милый, заваришь чаек?

Он кивает. Включает чайник и гремит посудой, накрывая на стол.

— Помочь? — подхожу к нему.

— Не-а, — улыбается. — Справлюсь.

Тут мой взгляд цепляется за полоску желтого металла на его безымянном пальце правой руки. Это может означать только…

— Вы поженились, что ли?

Алекс тоже смотрит на свое обручальное кольцо.

— Да, вчера! — Лара подкрадывается ко мне со спины. — Удивлена?

— И молчали? — оборачиваюсь на нее. — Даже обидно… Никого не позвали на праздник жизни…

— Мы хотели только вдвоем, просто расписались, — поясняет сразу, прекрасно понимаю такое желание, — и со вчерашнего дня почти не спали… Ну, не дуйся.

«Какая классная пара» — не могу сдержать улыбки, глядя на них.

— Это ваше право, — радуюсь искренне. — Поздравляю! — обнимаю обоих, вернее — теряюсь между ними со своим невысоким ростом.

Устраиваемся в гостиной на диване.

— Что случилось? — интересуется Лара. — Так внезапно приехала.

Кошусь на Алекса. Не то что бы он лишний, но хотелось чисто женской болтовни.

— Оставлю вас, — мгновенно сообразил он, подмигнув.

— Ну вот, мало того что вторглась без приглашения, так еще твоего мужа выгнала… — вздыхаю, виновато смотрю на подругу.

— Делись уже… — она прикасается к моей ладони.

От этого простого жеста не выдерживаю, прижимаюсь к ней, не в состоянии совладать с рвущимися слезами. Лара поглаживает по голове и не лезет, ждет, когда успокоюсь. Лучше других знает, как тяжело дается мне скрывать правду от родных, как тяжело без Яна, как тяжело биться за нас, как тяжело…

— Девочка, не плачь… Давай, вытрем твое милое личико, а то будут глазки красные, и дома лишних вопросов не удастся избежать, — она берет салфетку, пропитывая ею влагу. — Все будет хорошо.

Даже не нужно что-либо объяснять, она просто чувствует и понимает. Если бы не общение с ней, свихнулась все держать в себе.

— Хочешь поговорить или как? — уточняет, заглядывая в глаза.

— Чуть было не поехала к Яну…

— Сказала бы: потерпи, наберись сил, да какой в этом смысл — пустые слова, если сердце не на месте… Но так нужно. Ты же мудрая у меня.

Вот за это ценю нашу дружбу. Одна фраза, а словно душу излила. Плюс: заботливое отношение. И сразу становится легче, зная, что могу рассчитывать на поддержку, ее компания всегда помогает.

— Лучше расскажи, как вы так быстро решились расписаться? — переключаюсь, чтобы не раскисать. Еще, конечно, любопытно.

— А чего тянуть? Когда оба одинаково хотели. И не в том я возрасте, чтобы страдать сомнениями и принца ждать: хоть на белом, хоть на черном коне, хоть в яблоках. Саша — мой человек. Теперь муж. Представляешь: муж!

— Вы такие молодцы! Заслужили свое счастье, — опять я пустила слезу.

— Так, только не впадай снова в хандру. Может, твой день рождения обсудим?

— Отмечать не буду, — сразу свое мнение озвучиваю.

— Будешь! И не спорь!

— Без Яна? Нет, не хочу.

— Вот ради него и станешь радоваться жизни в окружении близких людей. Поверь, тебя ждет отличный подарок, — Лара загадочно улыбнулась, наливая нам чай…

***

Тридцать лет… День рождения… Первый, без мужа, за годы совместной жизни…

И в очередной раз пришлось врать перед домашними, что Ян застрял и никак не может приехать. Мы не виделись почти три недели, довольствуясь лишь телефонными разговорами, во время которых я неизменно начинала плакать. Тут: и усталость навалилась, и бессилие, и эмоциональная опустошенность, и гормональные изменения… Искала спасения в детях, с которыми проводила все свое время. И делала уверенный вид, успокаивая себя, конечно, что финал истории не за горами.

«Терпеть и ждать» — больше ничего не остается…

Удивляюсь, как легко дается беременность на фоне известных событий. После того случая, мой организм не бунтовал. Показатели в норме, даже немного в весе набрала. Порой, такая идеальность, настораживает. Не то что бы предполагаю подвох, но где-то внутренне об этом не забываю. Должно же с нами случиться что-то хорошее…

«Надеюсь, на тебя, малыш» — глажу свой округлившийся животик. Мои прекрасные десять недель. Мысленно представляю мальчика. Не знаю, почему — так чувствую. Думаю, у нас сын родится, но, как в прошлые разы, не стану интересоваться полом ребенка. А вот имя будет на букву «М» по сложившейся традиции. Может, Мирослав или Матвей? Девичьи имена упорно не хотят оседать в голове.

«Мое чудо…» — снова погладила.

— Тоже хочу потрогать, — Лара присела на плед, на котором я лежала, а в руках у нее Мия, с моей девочкой не расстается и обе нравятся друг другу. — Сладенькая, а ты хочешь потрогать мамин животик? Там твой братик или сестренка живет.

Дочка заливисто засмеялась, и, освободившись из объятий, убежала.

— Когда он начнет шевелиться? — спрашивает подруга, осторожно прикасаясь ко мне.

— Примерно после четырнадцатой-пятнадцатой недели можно почувствовать первые толчки. Но это условно, ведь присутствие растущей жизни добавляет ощущений. Уже сейчас он похож на плавающую внутри рыбку.

— Это так мило, — она ложится рядом.

День рождения решили отметить в саду, на свежем воздухе, не устраивая обильного застолья. Глеб с Ксюшей творят кулинарные шедевры в зоне барбекю, Алекс с мальчишками гоняет мяч, мы с Ларой нежимся под солнышком, а дочка проверяет нервы бабушек на прочность, бегая от них, под собственный звонкий визг, причитания и вздохи старшего поколения.