– С Рождеством, любимая, – шепнул он.

Эмма высвободила одну руку, протянув ее к остальным, и Мэри Маргарет, а за ней и Дэвид, прижимающий к груди удивленно крутящего головой Нила, шагнули к ним, присоединяясь в объятьях. Реджина было сделала шаг назад, взмахнув ладонями в притворном ужасе, но Генри тут же решительно взял ее за руку, потянув за собой:

– Рождество – семейный праздник, – напомнил он строго, и секунду спустя Реджину , смеясь, втянули в круг, наполненный искренней любовью.

– Все, хватит, хватит, – смущенная Реджина вырвалась первой. – Надо проверить индейку в духовке.

Они разомкнули объятья, и Киллиан потянул Эмму к елке.

– Откроешь свои подарки сейчас, или подождешь немного?

Эмма, резко остановившись, охнула:

– Подарки, точно!..

И, крепко зажмурившись, крутанула в воздухе ладонью. Несколько секунд спустя со второго этажа слетели несколько ярко упакованных коробок, и, подлетев каждый к своему получателю, они толкнулись в спешно подставленные руки.

– Спасибо, мам! – Генри уже успел сорвать фольгу со своего подарка и теперь с любопытством рассматривал новые наушники.

– Спасибо! – крикнула из кухни Реджина.

Родители, поблагодарив, сели на диван и зашелестели своими коробочками.

– Эмма, – Киллиан растерянно протянул руку, подхватывая собственный зависший в воздухе сверток.

– Что? – она, улыбаясь, уткнулась головой в плечо мужчины. – То, что я до последнего не хотела отмечать Рождество вовсе не значит, что я не позаботилась о подарках.

И добавила тише:

– Надеюсь, тебе понравится…

– Не сомневаюсь. Это ведь подарок от тебя.

Они отошли к окну и Киллиан, скрывая охватившую его дрожь, чуть неловко вскрыл упаковку.

– Свон, ты… – мужчина держал темно-синий вязаный свитер, поглаживая его кончиками пальцев осторожно, словно боясь, что тот исчезнет. – Ты сама его связала? – благоговейно выдохнул он, внимательно присмотревшись к узору аккуратно переплетенных нитей.

Она кивнула, от волнения теребя манжету своей пижамной рубашки.

– Да, – тихо ответила она. – Меня научили вязать в одном из приютов. Тогда это здорово успокаивало. Я долго думала, что тебе подарить, хотела сделать нечто особенное…

– Эй, – Киллиан заключил ее в объятья. – Он просто потрясающий. Когда только успела?

Эмма тихо рассмеялась:

– Оказывается, если не приходится хоть какое-то время бороться с нашествием темных сил, работа шерифа оставляет достаточно свободного времени.

– Ты просто чудо, знаешь об этом? – Киллиан мягко отстранился, натянул свитер прямо поверх футболки. Улыбнулся, погладив ладонью рукав. – Мягкий такой. Спасибо.

– Пожалуйста, – Эмма невольно залюбовалась тем, как свитер подчеркнул цвет глаз и фигуру мужчины. – Пойдем к остальным?

Киллиан слегка выпятил нижнюю губу и изогнул брови в притворной обиде, но его глаза смеялись:

– А мой подарок открыть не хочешь?

Эмма на мгновение растерялась.

– Подарок? Конечно, хочу!

Киллиан вытянул из-под груды свертков небольшую коробку в серебристой фольге и женщина, отчего-то волнуясь, потянула зеленую ленту, развязывая пышный бант.

Маленькая, покрытая лаком деревянная шкатулка была украшена искусной резьбой. Эмма робко коснулась вырезанных на крышке друг напротив друга лебедя и такой знакомый крюк, проследила кончиком пальца изящный узор из переплетенных бобовых стеблей…

– Даже будучи капитаном и проводя большую часть своей жизни в море, мне не все время приходилось стоять у штурвала, – Киллиан, мягко улыбаясь, смотрел на притихшую женщину. – Пришлось подыскать себе хобби.

– Она прекрасна, – прошептала Эмма, поглаживая шкатулку осторожно, словно свернувшегося в ладони котенка. – Она напоминает мне…

– Открой ее.

Эмма послушно откинула крышку, и крупная золотая монета заблестела в ее руке, поймав отсвет елочной гирлянды.

– Помнишь наше первое приключение сразу после знакомства в Зачарованном лесу? – спросил Киллиан, смущаясь.

– Конечно!

Эмма бы никогда не смогла забыть этого – как они нашли «единственного выжившего», как она поймала его на лжи, и, угрожая, узнала правду, как вызвалась сопровождать пирата в логово великана, как он подхватил ее на стебле, когда она едва не сорвалась, как промыл и перевязал ее ладонь… Эмма невольно вспыхнула, вспоминая пронзительный взгляд синих глаз и то, как мужчина сделал это, потянув зубами свободный край собственного шарфа.

Киллиан лукаво улыбнулся, уловив ход мыслей любимой.

– Я тогда прихватил одну монету. Не сдержался. А потом так и не смог потратить ее, хотя не раз порывался сделать это.

– Все это время она была с тобой? – Эмма не могла не спросить, хотя и без того знала ответ. Конечно, монета была у него – женщина помнила, как он играл с ней у костра в Нетландии в ту ночь накануне их первого поцелуя, когда ей приснился тот самый сон.

– Да, – Киллиан кивнул, протянул руку, касаясь ладонью ее щеки. – Пусть наша встреча не стала любовью с первого взгляда, но ты заставила меня почувствовать то, о чем я почти забыл.

Эмма порывисто вздохнула, подалась вперед, прижимаясь к груди мужчины, обнимая его и чувствуя, как он обнимает ее в ответ.

– Эй, сладкая парочка, индейка готова! – Реджина выглянула из кухни, помахивая здоровенной двузубой вилкой. Эмма, терпеливо вздохнув, посмотрела на нее, перевела взгляд на склонившегося над лопочущим Нилом Генри, на все еще сидящих на диване родителей – Мэри Маргарет смотрела на них с умилением, с каким люди обычно смотрят на котят, а лицо Дэвида выражало бесконечное смирение. Эмма вновь уткнулась лбом в плечо Киллиана, пряча улыбку, пробормотала чуть слышно:

– Пойдем, пока кое-кто не потерял терпение.

– Пойдем, – согласился Киллиан, целуя ее в висок и не торопясь, впрочем, разрывать объятия. – Счастливого Рождества, родная.

– Счастливого Рождества. Самого-самого счастливого…

И, прижимаясь к любимому, Эмма подумала, что пусть ее жизнь нельзя назвать спокойной и размеренной, пусть неприятности были, да и наверняка еще будут, но пока рядом с ней ее родные и близкие, они смогут справиться с любыми испытаниями, что бы ни готовила им судьба.