Николь немного успокоилась, а Ханна стала опять поглаживать ее руку. Женщина и девушка какое-то время молчали, но медсестра нарушила тишину:

– Как вы поняли, что это был именно тот человек?

Николь закрыла глаза и спустя несколько секунд улыбнулась, видимо вспомнив что-то приятное.

– Нам не нужно было разговаривать, чтобы друг друга понять. Мы были на одной волне, могли просидеть всю ночь у костра, не проронив не слова, и это не доставляло дискомфорт. А потом крепко обняться и уйти спать, каждый по своим домам.

– Что с ним стало?

– Я не знаю о его судьбе.

– Вы не пытались его найти? Может он тоже ищет вас? – спросила Ханна.

– Хм, еще чего, я буду его искать? Он сбежал как мышь с корабля. – недовольно вспыхнула Николь.

– То есть, вы даже не пытались? – удивилась девушка.

– Хватит об этом, – оживилась женщина и резко переменилась в лице, сделав выражение величественным и самодостаточным. – Мне уже все равно, забудь, что я тебе говорила и вообще я хочу есть.

– А это хорошая новость, – заулыбалась Ханна. – Пойдемте я вас проведу в столовую.

Ханна помогла ей встать, и взявшись под руки, как старые знакомые, пошли в сторону столовой.

Дом престарелых Ведьмино озеро находился далеко от города в тихом и спокойном местечке, рядом не было других строений и двухэтажный домик выглядел очень одиноким, хоть был аккуратным и досмотренным. Место было живописным. Озеро, лес, фермерские луга с выкошенной травой, вдалеке виднелись верхушки холмов. Домик был оплетен плющом и виноградом, за ним был небольшой сарайчик и стоянка для автомобилей. От здания до озера располагался парк с беседками, скамеечками и площадками для спортивных игр и танцев. Постояльцы ловили рыбу, устраивали барбекю, играли в шашки и шахматы, проводили вечеринки с песнями и танцами. Это было идеальное место, где можно было встретить свою старость, особенно для тех, кто одинок или просто нуждался во внимание и помощи.

В самом доме было два этажа и цокольный этаж с бассейнами, саунами и биллиардом. На первом находился весь персонал, процедурные кабинеты, столовая, комнаты отдыха и большой актовый зал с танцплощадкой. На втором были личные комнаты проживающих с балконом, туалетом и душевой. Также было несколько комнат для досуга и небольшая библиотека.

Но не смотря на все прелести этого места, сюда иногда приезжали катафалки и увозили очередного посетителя, напоминая остальным о той, которая их никогда не забывает и предательски караулит из-за угла, намереваясь опустить свой зловещий инструмент.

Николь пробыла здесь чуть более полугода и уже хорошо со всеми познакомилась. Теперь на всех вечеринках и праздниках была душой компании, особенно пользовалась большим интересом у мужчин. И хотя она никому не отказывала во внимании, ее сердце оставалось холодным, в отличии от поклонников у которых все чаще наблюдалась аритмия. Даже медсестры иногда делали ей замечания, чтобы та вела себя немного сдержанней и скромней по отношению к противоположному полу.

Ханна довела Николь до столовой и принесла для нее поднос с едой. Но уйти девушке не удалось, женщина снова остановила ее и пригласила присесть рядом. Ханна сделала это из вежливости, хотя по ее лицу было видно, что у девушки есть и другие дела.

– Девочка моя, прости, что я тебе наговорила всякой ерунды, ты не слушай меня, я старая больная женщина. А книжку прочти, я больше не могу читать эти стихи, мне становится слишком больно, тем более я и так знаю всех их на память.

– Хорошо, я обязательно прочту их, – спокойно ответила Ханна и спросила. – Может все-таки попробуем найти его…

– Виктор. – перебила Николь, не дав договорить девушке. – Его зовут Виктор. И я думаю, что это не самая лучшая идея.

– Почему же? Может и он вас ищет?

– Ищет? Если бы он хотел меня найти, то уже давно бы нашел.

– Социальные сети? – предложила Ханна, достав свой мобильный. – Он наверняка есть в социальных сетях, скажите полностью как его зовут, я попробую найти.

– Нет. – отрезала Николь.

– Почему же? – с недоумением посмотрела на женщину девушка.

– Его там нет.

– Но может в другой сети их же…

– Нет, – опять отрезала Николь не дав договорить. – Его нет нигде, я двадцать пять лет пытаюсь его найти.

Ханну пугали такие резкие перемены и противоречия в словах Николь.

– Ну а родственники? Может попробовать найти его через их?

– Безполезно. Он просто исчез.

Лицо женщины снова стало тусклым и разочарованным и ее аппетит снова исчез, как серая тень в пасмурный день. Она немного поковырялась в тарелке и поблагодарив девушку, попросила оставить ее одну. Женщина сидела и смотрела в тарелку, соленые слезы наворачивались на ее глазах, но она была слишком горда, чтобы показать свою слабость. Николь убрала посуду и, одевшись, вышла на улицу, направившись на самую дальнюю скамеечку у самого озера. Присев она взглянула на волнующуюся воду, на которой расплывалось отражение сгущающихся туч, и одновременно с дождем разрыдалась взахлеб. Дождевые капли размывали соленые градины на ее щеках и смешиваясь падали на плащевую куртку. Ветер подул пронзительным холодом, Николь ощущала силу действующей стихии и пыталась раствориться в падающих каплях. Все что она хотела в этот момент, так это исчезнуть, впитаться глубоко в землю, стать невидимой и недосягаемой. Ах, если бы она только могла забыть обо всем, но эти воспоминания алым шрамом пульсировали на ее сердце, она глядела на себя в зеркало и видела их в отражении своих глаз, ощущала в каждом своем дыхании. Может ли человек простить? Безусловно, если дело не касается самого себя, своих ошибок, воспоминания о которых как дождевые черви извиваются в голове даже после небольшого дождя. И люди всю жизнь мучают себя тем, что не в силах исправить. Теперь и Николь, промокшая под холодным дождем, пробуждала в голове воспоминания, о которых предпочла бы молчать.

Ханна смотрела в окно, на плачущее небо. Мелкие капельки резво скатывались по стеклу, рисуя причудливые узоры. Ей вдруг стало очень жаль женщину, силуэт которой неторопливо приближался к зданию, словно она гуляла под теплым летним дождиком, не безпокоясь о промокшей одежде. Ханна размышляла о том, как можно помочь женщине, как скрасить ее одиночество. Девушка крутила в руках полученную в подарок книжечку, которую планировала открыть только дома, но любопытство взяло вверх и она, еще раз бросив взгляд на тусклый силуэт за окном, прочла первый стих.

Я когда-нибудь так же влюбленный,

Буду нежно касаться ладони,

Такой глупый, такой окрыленный,

Снова сердце, томимое дрогнет.

Загляну в твои добрые очи,

В них ты та же проста и наивна,

Я разлуку поверь не пророчил,

То, что будет увы не предвидел.

Но любовь моя так же прозрачна,

И чиста словно талые воды,

Для меня только ты однозначна,

Остальное все мнимое словно.

И пускай не увидимся долго,

И не в ногу пройдут те ночи.

Только помни, что свет мне твой дорог,

Только помни, люблю тебя, очень…

2.

На смену вчерашнего дождя пришла погода и теплые лучи вместе с легким ветерком просушивали траву и упавшие листья. Лиза сидела на уличной скамейке, не спеша похлебывая уже остывший кофе. Сегодня она была особенно хороша, слегка рыжеватые локоны извивались на ее голове переливаясь под солнечным светом. Ярко голубые глазки метались в разные стороны, а маленький лисий носик будто кого-то вынюхивал. Лиза была хрупкой миниатюрной девушкой, но по-женски очень хитрой, точно, как настоящая лиса.

Она ждала Майка, главного врача и владельца этого дома. Майк высокий и видный молодой человек, голубоглазый блондин, крепкий и поджарый в теле. Здесь он был главным, кроме врачебных обязанностей, он решал и другие вопросы, связанные с обеспечением дома. Молодые медсестры так и лепетали вокруг него, но Майк не подавал вида, что заинтересован в их внимании. Он был слишком горд. И теперь, Лиза ждала его уже больше получаса, ее кофе совсем стал холодным. Но Майк не спеша приближался по аллее, специально останавливаясь возле других лавочек, чтобы перекинуться парами слов с бабушками и дедушками. Лизу это выводило из себя, но та держалась. Она была в него влюблена и готова была терпеть любые его выходки, лишь бы добиться того, чтобы он одел ей на безымянный палец кольцо.