– Ты?

Она почти не изменилась. Тот же ее любимый поношенный халат. Волосы по-домашнему забраны в хвостик. Вроде бы они стали чуть светлее – впрочем, ему могло и показаться, прошло время. Бледное лицо без косметики. И глаза. Удивленные, конечно. А еще сейчас в них читалась едва уловимая растерянность. И, пожалуй, тревога. Этот взгляд он хорошо запомнил. Он часто вспоминал его, раз за разом прокручивая в голове их прощальный разговор. Так же она смотрела на него, с трудом подбирая слова, которые должны были стать финальными в их отношениях. И ожидая его отклика на эти слова. Тогда он молчал, отказываясь поверить. Просто цеплялся взглядом за ее взгляд, лихорадочно пытаясь отыскать в нем хотя бы проблеск надежды. Но надежды не было. Решение, каким бы тяжелым оно ни казалось, было принято и стало окончательным. Любые слова были бессильны перед этим взглядом. Они просто стояли и смотрели друг на друга, пока настенные часы за ее спиной отсчитывали последние минуты их недолгого совместного счастья.

Сейчас часы снова висели напротив двери. Только показывали они другое время. Это были другие часы, другая квартира, другой город. В его жизни за время их разлуки все также должно было измениться. Тем не менее, настал день, когда он снова оказался здесь, на ее пороге. И лишь это мимолетное воспоминание задержало его, не позволив начать разговор легко и непринужденно, как он планировал.

– Похоже, что я. Привет.

– Но как ты здесь… – начала она и снова замолчала.

Ее пальцы рассеянно перебирали дверную цепочку. Которой она по-прежнему не пользовалась.

– Проездом. Еду в командировку. Вот, решил заглянуть, посмотреть на тебя.

– Но… ты мог бы позвонить, предупредить…

– И услышать, что у тебя полно дел и что времени для встречи не хватает? Нет, я предпочел заявиться без приглашения, пусть это и бестактно.

– Знаешь… – спешно оглянувшись на часы, она торопливо продолжила: – сейчас и правда не самое удачное время. Давай мы…

– Андрей задержится.

Она вопросительно подняла брови.

– Андрей задержится, – невозмутимо повторил он. – Я позвонил ему и договорился о встрече в другом конце города. Как раз в это самое время. Думаю, если он и в самом деле был так рад моему звонку, как изобразил это голосом, то сейчас он там, в кафе. Кстати, он приглашал меня к вам на ужин. Этакий симпатяга.

– Вот как… – протянула она задумчиво. – Что ж… Если так, то, может быть, тебе действительно лучше прийти вечером? Я успею прибраться и что-нибудь приготовить.

Он грустно усмехнулся в ответ. Затем покачал головой.

– Я приехал к тебе. Потому сейчас стою здесь, а он далеко. Я не хочу его видеть, извини. Равно как не хочу видеть вашу счастливую семью в сборе и при параде. Хотелось увидеть тебя такой, какая ты есть. Неподготовленной «к встрече старого друга».

Она ответила долгим внимательным взглядом. Ему показалось, что тревоги в этом взгляде поубавилось. Видимо, то, чего она опасалась, увидев его, случилось, и с этим теперь ей приходилось мириться.

– Ты считаешь, от этого кому-то из нас станет лучше? – произнесла она тихо.

Он отвел глаза, и, помолчав, снова посмотрел на нее.

– Ты позволишь мне войти?

Она не шелохнулась, продолжая наблюдать за ним.

– Мой поезд через час, я не займу много времени, – проговорил он поспешно и, подумав, с усмешкой добавил: – Кроме того, так ты можешь засветить меня перед своими соседями, а это не в твою пользу.

Она едва заметно усмехнулась, затем, помедлив, отошла от двери, пропуская его внутрь.

Он направился за ней на кухню, но по дороге задержался у дверей гостиной. Комната была довольно небольшая, но светлая и уютная. Ее обставляли с любовью. С любовью к жилищу и друг к другу.

– Чаю попьем? – послышался ее голос.

– Да, с удовольствием, – откликнулся он, усаживаясь за кухонный стол.

– Какой будешь?

– Все равно.

– Мне тоже.

– А какой вы пьете обычно?

Она помедлила с ответом, доставая из шкафа заварочный чайник.

– Я – чаще зеленый, а Андрей пьет только кофе.

Он кивнул.

– Тогда я тоже зеленого. Чтобы у него подозрений не возникло.

Она ответила коротким выразительным взглядом через плечо, но ничего не сказала. Чиркнув спичкой, поставила воду на огонь и обернулась.

Когда-то все это повторялось почти в точности ежедневно. Она готовила, деликатно отвергая его попытки помочь. Время от времени поворачивалась и, прислонившись к холодильнику, молча смотрела на него. Он, жестикулируя, что-то со смехом рассказывал, стремясь вызвать ответную улыбку. Или просто вглядывался в ее лицо. В их взглядах было столько нежности – сначала робкой, позже нескрываемой, жгучей. Казалось, тем минутам взаимного молчаливого наслаждения суждено было длиться вечно. Они оба хотели этого.

Теперь он сидел перед ней в той же позе и так же пытливо заглядывал в глаза, но эта картина уже больше походила на пародию. На издевательскую насмешку над тем, что когда-то было ей так дорого. Над тем, что заставляло ее сердце трепетать от предчувствия, от приближения чего-то сладостного, заветного. От счастья.

Он похудел. И вообще выглядел неважно. Возможно, последствия ночи в поезде. Ей хотелось бы так думать. Думать, что на самом деле он в порядке, просто немного не в форме. Но что-то подсказывало ей, что в его жизни все складывается не так, как ей хотелось. Не так, как она надеялась, расставаясь с ним. Он больше не улыбался. И глаза его больше не горели каким-то особым юношеским огнем. Теперь они смотрели как-то виновато, жалко, неуверенно, тускло. Им не хватало жизни, и видеть это ей было тяжело, неприятно. Этот визит. На что он надеется? Разве это мужской поступок – вот так беспардонно и бессмысленно вновь вторгаться в ее жизнь? Разве это похоже на сильного человека, каким она его когда-то видела? Или только хотела увидеть.

Чайник закипел. Подавив вздох облегчения, она потянулась к плите.

– У вас уютно, – сказал он, обводя кухню придирчивым взглядом.

– Да, мы старались, – отозвалась она, заваривая чай. – Делали ремонт сами, мебель покупали. Но скоро переезжаем. Там и район получше, и этаж, и квартира просторнее…

– Вы переезжаете? – перебил он удивленно. – Вот это новость!

– Да, так что вовремя ты нас застал. Вернее, меня.

– Вот как, значит… Интересно… Ну что ж… переезд… дело хорошее.

Он опустил глаза и медленно провел пальцем по узору на скатерти, пытаясь сосредоточиться. Однако его следующий вопрос прозвучал раньше, чем ему удалось собраться с мыслями. Вырвался сам собой.

– В другой район, говоришь? Значит, и номер телефонный изменится?

– Вероятно, – сухо обронила она.

– В таком случае я действительно вовремя. Ведь сообщить о переезде вряд ли входило в твои планы? – с горечью выпалил он.

Она не ответила, но ее взгляд остановился. Нахмурившись, она отставила чайник. Впрочем, он не мог этого видеть. И справиться с внезапно нахлынувшими эмоциями также уже не мог.

– И действительно, зачем мне знать? Кого интересуют мои чувства? Кому интересно, что я еще где-то живу, и что мою память еще не отшибло, и что я по-прежнему…

Она резко обернулась к нему.

– Послушай, ну хватит! – почти выкрикнула она, сверкнув глазами. – Да, мы переезжаем! Мы, понимаешь? Наша семья! Я и Андрей! У меня есть муж! Есть человек, которого я люблю! По-настоящему! Для меня и для него больше нет моего прошлого! В моем настоящем больше нет тебя, понимаешь?! Все, что когда-то между нами было, теперь не имеет значения! Я живу ради будущего! Ради нашего с Андреем будущего! И если ты приехал, чтобы убедиться в этом, то говорю тебе еще раз – да, я люблю и любима! И точка! Окончательная, Костя, понимаешь! Всё!

Она снова отвернулась от него и опустила голову.