Глава босодзоку сделал глоток, зажмурился и благодарно кивнул:

– Более чем. Тебя же не допросишься кеги ворочать.

– А я несовершеннолетний, мне к пиву прикасаться вообще нельзя.

Теперь у нас на балкончике второго этажа восседает Киносита-сан. Если молодежь внизу начинает слишком бесноваться, он просто встает и откашливается. Этого хватает, чтобы градус идиотии понизился, после чего все продолжают заниматься своими делами: любители рока выплясывают рядом со сценой, человек-гора устраивается в монументальном кресле. И все довольны.

После обеда подкатываю в клуб. Горо-сан пообещал проконтролировать, чтобы нужных мне людей забрали, привезли, напоили-накормили и усадили в тихом уголке, если еще не вернусь.

У меня – важное дело. Я за три дня опекуна впервые вживую увидел. Ради этого дела приволок кучу снеди, часть в холодильник, часть на стол. Масаюки рядом, втроем пообедали. Рассказал Аки-сан, как дела в школе. О благодарности директора и физрука за группу любителей здорового образа жизни. Попутно узнал, как дела на работе. Опекун заважничал – ему теперь доверяют проверять квартальный отчет, а это очень серьезное мероприятие. Поэтому он вынужден будет задерживаться на полчаса вечером. Порадовался с ним насчет бешенного карьерного роста. Предупредил, что у друзей день рождения, поэтому или домой поздно приеду, или сразу в клуб. Я половину вещей туда уже перетаскал, обжил комнату. Поулыбались друг другу и раскланялись. Аки-сан по магазинам побежит, ему какие-то специфические скрепки и прочие канц-товары понадобились. Я же поехал воплощать чужую мечту в жизнь. Мечту прожить без боли хотя бы еще один день.

По приезду сначала к себе зашел, переоделся “в домашнее” – футболку и джинсы. Кстати, футболки моднючие, с логотипом клуба. Если надо попонтоваться – народ их надевает. Если чем-то грязным и потным заниматься, тогда меняет на те, что в подсобке лежат, для хозяйственных работ. Там чего только нет – в сэкондхэнде хапнули гору. Есть и с покемонами, и с какими-то заумными высказываниями на фоне гор, и просто с рекламой неизвестных точек общепита по всей Ниппон.

Спустился вниз – гости на диване пристроились рядом со спортзалом. Там уже Нобору вместе с Мэдока гантели мучают. Два здоровяка, флегматичные и добрые, хотя умело это скрывают. Я повернулся к Макото, полировавшему пивные кружки в предверии веселого вечера:

– Гостевая комната рядом со мной свободна?

– Да. С утра прибрали, можно любую выбирать.

– Хорошо… Киносита-сан, можно вас попросить помочь поднять девочку наверх? Кресло здесь пока оставим.

К официальному вышибале клуба я пока обращаюсь по фамилии – не настолько хорошо знаю еще. Здоровяк бережно достает Кеико и словно пушинку несет по лестнице. Я с ее братом идем следом.

Гостевая комната стандартная: в дальнем углу справа за раздвижной ширмой кровать. Слева – санузел с крохотной душевой кабинкой. У входа маленький столик и навесные тумбочки с посудой – чай заварить или просто пожевать, что внизу добыл. В центре – столик и подушки.

– На кровать, пожалуйста. – Обернувшись к хакеру, объясняю: – нужно будет ее спину посмотреть и руки. С них начнем. Чувствительность еще не потеряла на кончиках пальцев?

– Работает мизинец на левой и указательный на правой.

Паршиво, похоже, процесс идет по нарастающей. Еще с полгода – и все, отмучается, бедняга.

– Вот с них и начнем. Киносита-сан, я вас позову, когда будет надо.

– Хай, Исии-сан.

В приоткрытые двери просачивается наглая рыжая морда. Бата садится между столом и дверью, начинает оглядываться. Я эту манеру знаю – он так может и час глаза пучить, и два. Гнать смысла нет – кот просто дурака валяет. Он везде уже не по разу побывал, все обнюхал. Сейчас просто на публику играет.

– Давай начнем.

Все же не зря я в больнице тогда в реанимацию ходил. Картинка чуть иная, но зато я уже представляю, где смотреть. И потом на себе по нервным окончаниям “бегал”, пытался ощутить, как здоровая система работает. То, что профессор называет матрицами органов, мной воспринимается как некая мелодия. Хотя я ее и в виде графической сложной паутины представить могу. Не знаю, что этим кодируется и как на самом деле это работает, в учебниках все, что успел просмотреть – муть заумная. Для меня важно другое – я могу на пораженную часть организма настроиться и попытаться ее “починить”. Если здоровые ткани рядом остались, матрицу с них считываю. Если нет – пытаюсь с себя содрать и приспособить.

Достаю небольшой деревянный чемоданчик, раскладываю его на две половинки. Здесь у меня в склянках с притертыми крышками намешано разного. Мази с богатым содержанием кальция, калия, фосфора. Желатин на основе морских водорослей. И прочая “алхимическая” фигня, которую на досуге собрал. Я заметил, что если тем или иным составом обмазаться, а потом “ворсинками” с кожи потянуть внутрь, то прорва полезных веществ не из крови и запасов клеток добывается, а с этих моих экспериментальных снадобий. Плюс энергии меньше трачу.

– Сначала диагностика, затем пройдем по недавно пострадавшим участкам. Они лечению поддаются лучше. Остальное – позже.

Поехали.

Просидели мы так четыре часа. Девочка почти сразу задремала, но потом глаза открыла. Кот пришел поближе, презрительно все банки обнюхал, затем лег у кровати, затарахтел успокаивающе.

Я прошерстил весь организм Кеико, наметил себе программу на будущее. Выявил очаги поражения, как смог. Потом занялся шейным отделом позвоночника, чуть ниже и оттуда уже на руки, до кончиков пальцев. Наносил разные мази, выбирал, что лучше действует. И правил тусклые нервы девочки, добиваясь нормального ярко-голубого свечения. Шаг за шагом, сантиметр за сантиметром. Когда закончил, к себе прислушался. Внутри почти пусто, потроха от усталости в комок норовят свернуться. Но одновременно с этим ощущения, как после хорошей тренировки на пределе возможностей. Когда еще чуть-чуть и начнешь гробиться. А вот на этой грани – просто отлично. И майку хоть выжимай.

– На сегодня все, Кодзима-сан. Тебе помочь сестру искупать? К сожалению, ванны у нас нет, только душевая кабинка.

– Я справлюсь, Исии-сан.

Должен справиться, он же для нее как нянька. Если правильно помню – у тетки живут, про мать с отцом ничего раскопать не смог. А сестра – почти скелетик, на солнце просвечивает.

– Как скажешь. Я пойду к себе, тоже умоюсь. Минут через десять пришлю Киноситу-сан, он поможет вниз спуститься.

Не через десять, но через двадцать минут спустились. Девочку снова усадили в кресло, накрыли ноги пледом. Примчавшийся следом Бата заскочил на колени, развалился и заурчал, когда Кеико стала осторожно гладить кота. Я в это время подчищал уже тарелку, куда нагрузил кучу всего. Перед этим в зеркало глянул и отшатнулся – глаза ввалились, морда осунулась, морщины прорезались. И хотя я знаю, что это все временное, к утру уже буду опять бодрым обалдуем, но впечатление сейчас – словно после тяжелой болезни впервые на люди вышел. Горо-сан даже попытался пиво подсунуть, типа – для здоровья самое то. Послал его вежливо с междометиями, открыл себе бутылку с соком.

Когда пациенты вернулись в свой угол, позвал нашего завхоза:

– Тошико-сан, можно этой парочке все тоже самое, как и Шиджо? Так сказать, для растущего организма… Кстати, а он где?

– Уже в зале, с Нобору-сан занимается. А поесть я им сейчас соберу.

Ставлю пустую тарелку на стол и замечаю, что семнадцатилетний хакер плачет. Молча, но слезы уже проложили мокрые полоски по лицу и редкими каплями падают на майку.

– Эй, Кодзима-сан, все в порядке? Где-то болит?

Парень медленно поворачивается и тихо отвечает:

– Все в порядке, Тэкеши-сама. Все в полном порядке… Врачи сказали, что через два месяца Кеико дышать не сможет. И пальцы уже неделю почти не чувствовала. А сейчас – сама руками пользуется, кота гладит. Мне кажется, даже покушать сама сможет.

Поймав его за руку сестра шепчет: