— Да ничего, — отмахиваюсь я, бросая быстрый взгляд в сторону преподавательского стола.

Не хватало еще подвести Стаса и запороть ему первую пару, правда, рассказывает он несколько суховато, упуская многие важные детали. Наверное, сказывается волнение. Ну а что, даже такие парни, как он, имеют на это право.

Но Стас, скорее, мужчина, конечно. Молодой и очень красивый. Так бы и любовалась его голубыми глазами, его очаровательной улыбкой.

Ну так любуйся, что тебе мешает? Ярцев мешает! Стоит мне начать мечтать о Стасе, как тут же перед глазами всплывает грозное лицо Тимура, когда он зажал меня в раздевалке.

— Домашнее задание вышлю всем на почту, — оказывается уже прозвенел звонок, который я благополучно проворонила, размышляя о своей нелегкой доле.

Стас собирает у всех методички, и я спецом тяну время, чтобы сдать ему последней. А еще хочу поздравить его с боевым крещением, как никак, он заслужил.

— А, Зоя? Как тебе? — увидев меня, Стас сразу расплывается в широченной улыбке, от которой у меня перехватывает дыхание.

— Ты большой молодец! — мой голос становится выше от волнения. — Очень здорово выступил с лекцией, мне кажется, все слушали, разинув рты.

Ну, последнее, конечно, явное преувеличение, но мне так хочется сделать Стасу приятное.

— Спасибо, Зоя. Да, не зря я готовился. Кстати, у меня к тебе была не большая просьба, — говорит это и вдруг берет за руку.

Омг! Я в таком ступоре от его действий, что не могу вымолвить ни слова, кроме:

— Да...

— Ты не могла бы... Сказать это Людмиле Рудольфовне.

— Сказать, что?

— Ну про мою пару. Так сказать, поделиться взглядом со стороны.

— Ааа, ты про это... — чувствую легкое разочарование. Я ведь уже надеялась, что Стас сейчас скажет мне что-то важное.

Например, признается в том, что я ему небезразлична, что нужно срочно объясниться с Надей, придумать какой-то выход из ситуации, чтобы мы с ним могли быть вместе.

— Так ты замолвишь за меня словечко перед ней? — поглаживает мою ладонь большим пальцем и с надеждой смотрит прямо мне в глаза.

— Конечно, замолвлю. Обязательно, — пытаюсь выдавить из себя улыбку, хотя вкус досады такой горький, что жжет горло.

— Спасибо, Зоя. Спасибо. Ты такая... — Стас не успевает договорить, потому как дверь аудитории открывается, и на пороге появляется... Ярцев собственной персоной.

Ой, и кажется, он не совсем в духе, потому как его взгляд сразу замирает на наших со Стасом руках.

— Тимур? — резко вырываю свою ладонь из хватки Стаса.

— Если вы закончили, — нарочно выделяет последнее слово, — то попрошу не задерживать мою девушку.

— Уже иду, — опережаю Стаса и скорее иду к Ярцеву, пока он не устроил тут выяснение отношений в чисто пацанском стиле. — Пока... То есть, до свидания, Стас Олегович.

По правде говоря, я жутко благодарна Ярцеву за то, что он ворвался именно в тот момент, когда я могла натворить глупостей. Просто рядом с Надиным парнем я становлюсь сама не своя, теряю остатки здравомыслия, и если бы он вдруг решил... Ну чмокнуть меня в щечку, то я бы не стала его отталкивать. А это очень плохой поступок по отношению к сестре, меня бы потом съела совесть.

Так что, Тимур у нас сегодня оказался спасителем моей мечущейся, девичьей души.

— Ты что-то хотел? — робко интересуюсь, когда мы оказываемся в, на удивление, пустом коридоре. Обычно к концу учебного года, ближе к сессии, народу в универе становится еще больше: выползают из своих уютных норок все "хвостатые" и не очень студенты, носятся туда-сюда незнакомые нам заочники...

— Хотел. — Ярцев смурнее грозовой тучи. — Ты совсем стыд потеряла?

Зоя

— В каком смысле?

— Милуешься с этим белобрысым прямо на виду у всех.

Задыхаюсь от возмущения.

— Вообще-то, пока ты туда не ворвался, там были только я и Стас!

— Вот именно, ботаничка, ключевое слово — пока. А если бы вас увидела твоя безумная мамаша? Ты головой подумала, что тогда наш план провалился бы сразу, не успев начаться?

Ах, вот оно что! Кто-то очень сильно переживает за свою драгоценную задницу! А я уже подумала, что хоть самую малость, но небезразлична...

— Тогда я бы избавилась от твоего общества, придурок! — выпаливаю я со всей злостью, которая закипает внутри меня, подобно лаве.

— Вот как? — грозно нависает надо мной Тимур, заставляя меня впечататься спиной в стену. — Тебя так сильно претит мое общество, что ты готова кинуться в объятия жениха своей сестры?

Вздрагиваю от его резких слов, словно от пощечины. Может быть, потому что они полны правды? Или все из-за тона, каким говорит Ярцев? В его голосе нет ни капли смеха, только сталь, холод, поэтому я моментально теряю весь свой пыл.

Я не хочу продолжать этот разговор, ведь итак понятно, что я проиграю — у Тимура все козыри в руках, а у меня — ни одного приличного объяснения своих чувств. Влюбиться в Стаса — это неправильно, плохо по отношению к Наде, я и сама все понимаю, но ничего не могу поделать с этой привязанностью — мечтаю о Стасе, как о любимой звезде, как о своем кумире. Он для меня что-то вроде Тимоти Шаламе, Джастина Бибера, просто он ближе, протяни руку и…

— Зачем ты за мной пришел? Ты что-то хотел сказать? — заворачиваю разговор в другое, мирное русло, при этом отвожу взгляд в сторону, чтобы не встречаться им с Ярцевым.

— Да, хотел. Хотел предложить тебе вылазку на природу в эти выходные. Время подумать до вечера, ответ пришлёшь смс-кой.

Говорит это совершенно пустым, безэмоциональным тоном и, оттолкнувшись от стены двумя руками, которые он выставил по обе стороны от меня, уходит.

А я остаюсь и просто смотрю ему вслед, понимая, что… он меня погубит. Нет, не так!

Я сама себя погублю, если… буду продолжать в том же духе.

Мне бы защищаться, отстаивать свои личные границы, не подпускать Ярцева так близко, но в какой-то момент он оказывается сильнее меня, и я снова остаюсь в проигрыше.

Так, может быть, попробовать сменить тактику?

Отчасти поэтому я соглашаюсь на его предложение. Правда, ему придется попыхтеть, чтобы вытащить меня из дома, ведь мама теперь держит меня на коротком поводке.

Собственно, он и до этого был не сказать, чтобы очень длинный, но сейчас на любую вылазку куда-то поздно вечером, а уж тем более ночью могут наложить вето без предупреждения.

"Я согласна" — отправляю смс-ку, уже лежа в кровати. Решила, что не стоит отвечать сразу, чтобы подержать Ярцева в тонусе.

"Ок".

О, кажется, кое-кто пользуется моими же методами. Или все еще дуется. Почему-то думаю о последнем и становится смешно. Сразу представляю хмурое лицо Тимура и то, как он пыхтит себе под нос.

Иду дальше, повинуясь какому-то порыву души, и отправляю еще одно сообщение:

"Спокойной ночи".

Ну вот, отправила. А сердце при этом готово выпрыгнуть из груди. Словно я ему не добрых снов пожелала, а призналась в любви.

Скорее, в чистой, прекрасной ненависти. И у нас это взаимно. Наверное.

Вот ведь, гаденыш, не отвечает. Небось, прочитал мое сообщение и... С чего я взяла, что вообще прочитал?

Нет, Зоя. вопрос не верный. С чего ты вообще написала ему?

Улыбки на лице как не бывало. Жму на кнопку блокировки и, бросив телефон на тумбочку рядом с кроватью, обнимаю подушку и ложусь спать.

Ругаю себя на чем свет стоит. Черт меня дернул писать этому самовлюбленному, напыщенному...

Дзинь.

Едва не подскакиваю от звука входящего сообщения. Сердце колотится, как ненормальное, когда снова беру в руки свой телефон и открываю сообщение.

— Его сообщение! — шепчет одна моя сторона.

— Ага, вспомни, кто это! — шепчет другая.

— Ой, все, — отмахиваюсь и скорее жму по зелененькой кнопочке мессенджера.

"Спокойной ночи, ботаничка"

Читаю это короткое сообщение и... снова расплываюсь в улыбке, как дура.

Ответил, все-таки ответил! Не знаю, почему, но для меня это становится очень важно — получить его ответное сообщение. Словно между нами начала появляться тоненькая нить... понимания.