После войны Республиканская партия, как в 1920-е годы, выступила единым фронтом за снижение налогов и стимулирование экономики. Во время войны максимальная ставка подоходного налога поднялась до 86 %. В 1946 году республиканцы одержали решительную победу на выборах в Конгресс. Советники по экономике убедили президента-демократа Гарри Трумэна, что предложенное республиканцами радикальное снижение налогов вызовет инфляцию, и Трумэн наложил вето на законопроект. В итоге Республиканской партии удалось протолкнуть лишь небольшое снижение налоговых ставок и отдельные налоговые послабления.
Небольшое снижение налогов пусть немного, но все же помогло экономике. Но республиканцев смутил провал их амбициозного плана, и они не стали включать вопрос о налогообложении в предвыборную программу 1948 года. Трумэн победил на выборах с небольшим отрывом от республиканца Томаса Дьюи. Свою победу Трумэн расценил как мандат на повышение налогов. В то время шла Корейская война, и в 1950 году Трумэн добился, чтобы максимальная ставка налога на доходы свыше $200 000 была поднята до 91 %. Помимо этого, был введен 77-процентный налог на сверхприбыль.
В 1952 году Республиканская партия снова подняла вопрос о снижении налогов. На этот раз ей удалось одновременно победить на президентских выборах и занять большинство мест в Конгрессе, что произошло впервые за 24 года. Вскоре Конгресс предложил президенту Дуайту Эйзенхауэру законопроект, предусматривавший 30-процентное снижение подоходного налога для физических лиц. Эйзенхауэр во время выборов включил в свою платформу обещание снизить налоги, но, заняв президентское кресло, передумал. Он объяснил это тем, что уменьшение налогов может вызвать инфляцию и не дать правительству выплатить накопившиеся во время войны долги и покрыть образовавшийся бюджетный дефицит. Эйзенхауэр отклонил законопроект, похоронив его еще на стадии разработки в комитете, так что тот даже не был поставлен на голосование. Республиканское большинство в Конгрессе было вне себя от ярости. Экономика скатилась в рецессию. Демократы предложили более умеренное снижение налогов и в 1954 году взяли Конгресс под контроль. С тех пор Республиканская партия прослыла партией, выступающей за сокращение госдолга и дефицита бюджета, а не за рост экономики. В Конгрессе республиканцы снова оказались в большинстве только в 1994 году; они раскритиковали предложенное Клинтоном повышение налогов и выдвинули свой план, предусматривающий снижение налога на прирост капитала. Республиканцам пришлось ждать до 2000–2002 годов, чтобы вновь оказаться у руля власти. Они заняли большинство мест в Конгрессе вместе и выиграли на президентских выборах — благодаря тому, что Джордж У. Буш-старший предложил план снижения налогов.
В период действия Бреттон-Вудских договоренностей во главе Федеральной резервной системы стоял Уильям Макчесни Мартин-младший, который был назначен руководить Комитетом по открытым рынкам при ФРС США в июле 1951 года. Банковское дело он впитал с молоком матери: его отец входил в Управляющий совет ФРС, ас 1914 по 1940 год был президентом Федерального резервного банка Сент-Луиса. Именно Мартину принадлежит знаменитое высказывание, что роль ФРС состоит в том, чтобы «убрать чашу с пуншем до того, как вечеринка будет в самом разгаре». Другими словами, ФРС позволит доллару снижаться до тех пор, пока не возникнет угроза золотому паритету, а затем вновь его поднимет. Политика ФРС всех довела до исступления — и малочисленных сторонников твердых денег, недоумевавших, к чему денежно-кредитным властям все эти метания между запоем и похмельем, и кейнсианских сторонников девальвации, строивших предположения, что случится, если не убрать чашу с пуншем.
Первым заданием Мартина на посту главы ФРС было закончить работу, начатую Соглашением 1951 года о независимости Центробанка, а затем вернуть доллар к золотому паритету на уровне $35 за унцию. После того как монетарная экспансия ФРС в конце 1957 — начале 1958 года вызвала сильный отток золота, Мартин снова повысил ключевую ставку в конце 1958 года и в 1959 году. В начале 1960 года ФРС все еще заботилась о том, чтобы вовремя убрать чашу с пуншем: она повысила ставки краткосрочного кредитования до максимальной отметки в 4,0 % годовых. Вице-президент Ричард Никсон, соперник Джона Ф. Кеннеди на президентских выборах, убедил Эйзенхауэра заставить ФРС стимулировать экономику с помощью кредитно-денежной политики.
Как вспоминал об этом Никсон в 1962 году:
«В начале марта [1960] в мой кабинет в Конгрессе зашел бывший председатель Совета экономических консультантов при президенте д-р Артур Бернс… Он выразил чрезвычайную озабоченность состоянием американской экономики…Вывод Бернса заключался в том, что если не будет предпринят — причем в ближайшее время — ряд решительных мер со стороны правительства, мы столкнемся с очередным экономическим спадом, который достигнет своей низшей точки в октябре, то есть перед самыми выборами. Он решительно настаивал на том, чтобы сделать все возможное в целях предотвращения такого развития событий. Он требовал срочно осуществить два мероприятия: либерализовать кредит и… увеличить расходы на государственную безопасность»[71].
В конце концов, разве можно навредить экономике, слегка подтолкнув ее с помощью денежной политики? Согласно официальной статистике, индекс потребительских цен в 1960 году вырос всего на 1,5 %. Но потребительские цены Мартина не волновали. Через Лондон из США шел непрерывный отток золота. Эйзенхауэр не внял Никсону и не стал оказывать давления на ФРС. Позже Никсон обвинил Центробанк в своем поражении на выборах, где его с небольшим отрывом обошел Кеннеди.
Во время предвыборной кампании Кеннеди обещал избирателям добиться подъема экономики США, хотя в стране наметилась рецессия, а дефицит бюджета достиг $7 миллиардов. У Кеннеди не было собственного плана восстановления экономики, и он потратил почти два года на то, чтобы перепробовать разные стратегии. Его советники по экономике не могли предложить ничего по существу. В мае 1962 года Кеннеди посетил с визитом Германию, где ему довелось беседовать с талантливым министром финансов Людвигом Эрхардом. После войны Эрхард смог завести мотор экономического роста значительным снижением налогов.
От Эрхарда Кеннеди узнал, что стало причиной экономического чуда в Германии и Японии. В 1962 году, вспоминая начало своего президентства, Кеннеди писал:
«Парадокс состоит в том, что при слишком высоких налоговых ставках налоговые поступления слишком скудны. Самое лучшее, что можно сделать для увеличения сборов в долгосрочной перспективе, — это немедленно снизить налоги. Это подтверждает опыт ряда европейских стран и Японии. Это подтверждает наш собственный опыт снижения налогов в 1954 году. Причина кроется в том, что сбалансировать бюджет может только полная занятость, а снижение налогов позволяет добиться такой занятости. Цель нынешнего снижения налогов — не вызвать дефицит бюджета, а добиться подъема экономики и ее процветания, которые сами породят профицит бюджета»[72].
Кеннеди не удавалось провести свой законопроект через Конгресс до середины 1963 года. К моменту убийства Кеннеди в ноябре того же года закон так и не был принят. Следующий президент США Линдон Джонсон сумел протолкнуть через Конгресс законопроект, в котором за подписью Кеннеди требовалось немедленно снизить все виды подоходного налога на 30 %. Джонсон подписал этот закон в феврале 1964 года.
Рецессия закончилась, и отток золота через Лондонский рынок пошел на убыль, поскольку снижение налогов увеличило спрос на доллары, что привело к росту стоимости американской валюты. В 1965 году налоговые поступления рекой потекли в казну, как и предсказывал Кеннеди. В тот год профицит бюджета должен был составить $3 миллиарда, но правительство вынуждено было потратиться на войну во Вьетнаме. Республиканцы, выступавшие против предложенного Кеннеди снижения налогов (хотя оно составляло всего 30 % от снижения, запрошенного их партией в 1953 году), не поддержали дальнейшего сокращения налоговых ставок. Республиканская партия лишилась поддержки избирателей. Джонсон воспользовался политическим шансом и пустил обильные налоговые поступления на реализацию социальных программ под лозунгом строительства «великого общества», включая создание системы медицинского страхования для бедных Medicare.
