Как только какое-нибудь государство или мир в целом решит вернуться к той или иной форме твердых денег, ему предстоит выбрать, какую именно систему взять на вооружение. Лучшей системой будет та, которая позволит поддерживать максимальную стабильность валюты на протяжении недели, месяца, года, десятилетия или столетия. При введении такой системы не должно возникать трудностей и перебоев в функционировании экономики. Как решить эту задачу? У золотого стандарта нет достойных конкурентов, даже на стадии проектов. Все предложенные ранее варианты не выдерживали проверку временем. Нет никаких оснований отвергать знания, с трудом добытые предыдущими поколениями. Система твердых денег будущего должна быть основана на золоте, как были основаны на нем системы твердых денег прошлого. Пусть золото не идеальная основа для денежных систем. Ничто в этом мире не идеально. Однако золото наиболее безупречно.
Единственное, что могут возразить ученые-экономисты против твердых денег, — это необходимость в государственном регулировании экономики (в девальвации валюты) в случае экономического спада наподобие того, что был в 1930-х годах. Мы никак не можем расстаться с 1930-ми годами. Начиная с 1940-х годов власти сотни раз прибегали к девальвации валюты, видя в ней панацею от всех экономических напастей, и каждый раз терпели неудачу. И если раз в столетие или в два столетия будет возникать ситуация, когда девальвация валюты будет признана наилучшим средством восстановления экономики, правительства смогут внести соответствующие изменения в золотой паритет. В 1934 году американское правительство прибегло к девальвации и даже запретило частным лицам хранить золото, однако так и не отказалось от золотого стандарта.
Золотой стандарт привязывает стоимость бумажных денег к стоимости золота. Достигается это с помощью системы, корректирующей денежную базу таким образом, что валюта сохраняет определенную стоимость по отношению к золоту точно так же, как сохраняется соотношение между квортерами и десятицентовыми монетами, с одной стороны, и однодолларовыми купюрами, с другой.
Новый золотой стандарт должен содержать положение о конвертируемости. Судьба неконвертируемых золотых стандартов незавидна. Великобритания, приостановившая конвертируемость фунта стерлингов во время Наполеоновских войн и Первой мировой войны,
официально не заявляла об отклонении от золотого стандарта. Тем не менее отклонения имели место. Когда в 1968 году США перестали обменивать доллары на золото, до официального отказа от твердых денег оставалось всего три года. Положение о конвертируемости юридически обязывает правительства выполнять свои обещания относительно денег. Это политическая необходимость, не просто техническая. Хотя правительству следует иметь в своем распоряжении небольшие резервы золота, чтобы по требованию обменивать валюту, золотой стандарт не должен включать требования к резервам.
Закон о золотом стандарте должен содержать положение о валютном коридоре. Двух процентов с каждой стороны от уровня паритета будет вполне достаточно. Если паритет установлен на уровне $350 за унцию золота, то при двухпроцентном коридоре правительство будет продавать доллары (покупать золото) по $343 за унцию, а покупать доллары (продавать золото) — по $357 за унцию. Обе операции не должны подвергаться стерилизации и оказывать прямое воздействие на предложение базовых денег. Однако прежде чем валюта достигнет границ коридора, правительство должно скорректировать денежную базу, покупая или продавая гособлигации. Когда стоимость валюты превышает паритет, правительству следует покупать гособлигации и увеличивать предложение базовых денег, чтобы опустить валюту до паритета. Когда стоимость валюты немного уступает паритету, правительству следует продавать гособлигации, сокращая денежную базу и поддерживая курс валюты. Коррекция денежной базы не позволяет национальной валюте дойти до того уровня, на котором правительство будет вынуждено продавать или покупать золото.
Федеральная резервная система США и подобные ей институты в других странах мира будут заниматься тем, для чего они были созданы: предотвращать кризисы ликвидности. Роль кредитора последней инстанции ФРС может исполнить двумя способами: с помощью учетной ставки или с помощью ставки по федеральным фондам (ставки рефинансирования). Обе ставки должны быть выше среднего рыночного уровня. Подходящий размер ставки — порядка 10 %. Когда ставки по краткосрочным кредитам на рынке достигают 10 %, что свидетельствует о нехватке ликвидности, ФРС либо предоставит кредиты через дисконтное окно, либо покупает ценные бумаги на открытом рынке (возможно, через соглашение о продаже с обратной покупкой). Независимо от того, какой путь изберет ФРС, денежная база расширится, кризис ликвидности отступит. Когда рыночные процентные ставки снова опустятся ниже 10 %, ФРС прекратит создавать базовые деньги (на более долгосрочной основе денежная база корректируется с помощью механизма золотой привязки). Независимо от того, с какой ставкой работает ФРС, действовать ей придется всего несколько раз в году. Роль кредитора последней инстанции ей придется исполнять и того реже, раз в несколько лет.
Если краткосрочные процентные ставки резко повысятся из-за попыток сохранить привязку доллара к золоту, что бывает крайне редко, ФРС не должна вмешиваться, чтобы избежать «стерилизации» этих мер. Такой сценарий возможен только при условии огромного спекулятивного давления, которое возникает только в экстремальных ситуациях, например, в 1931 году.
ФРС не обязана помогать находящимся на грани банкротства учреждениям, давно переживающим финансовые трудности. Помощь банкам должна оказываться исключительно после того, как Конгресс проголосует за соответствующий законопроект, как было принято раньше и в других странах.
Если рассматривать вопрос шире, неплохо спросить, почему курсом национальной валюты управляет частный институт, каким является ФРС. Возможно, правительству лучше самому производить эмиссию (как было при Джоне Ф. Кеннеди в 1960-е годы); возможно, этим следует заняться ряду частных банков под контролем государства, с привязкой денег к золоту, как было во времена существования системы национальных банкнот, еще до создания Федерального резерва. Правительства стран, занимающих меньшие территории, могут решить доверить выпуск денег частным коммерческим байкам, как это сделал Гонконг, или какому-нибудь внешнему институту, как происходит в наше время в перешедших на доллары странах и, вполне возможно, в еврозоне.
Эта система сильно напоминает ту, что действовала во всем мире в конце XIX века и в начале XX века — самую совершенную денежную систему, когда-либо существовавшую на Земле. Это современная версия классического золотого стандарта, а не очередная самозванка, претендующая на этот титул. Она была опробована во многих странах мира, как развитых, так и развивающихся. Она работает, и работает очень хорошо.
Современные системы таргетирования процентных ставок привели к тому, что банки снизили объемы резервов, рискуя оказаться в зависимости от ежедневной волатильности рынка капитала, если бы не попытки Центробанков сгладить перепады в денежных потоках. Банкам следует увеличить резервы, чтобы приспособиться к ежедневным изменениям в объеме доступных фондов на краткосрочном денежном рынке (по этой причине довоенный золотой стандарт требовал от банков держать гораздо более внушительные объемы резервов). Кроме того, Центробанкам следует компенсировать приток базовых денег на правительственные счета в ЦБ (что ведет к сокращению денежной базы) доступностью соответствующего объема ликвидности. Техническая сторона требует внимания, но проблемы не представляет.
Наиболее сложным моментом является переход к золотому стандарту от современной системы плавающих валютных курсов. Очень важно верно определить паритет доллара к золоту. Очевидно, что восстановить старую привязку времен Бреттон-Вудской системы на уровне $35 за унцию золота сейчас невозможно, поскольку это вызовет мощную дефляцию, которая подорвет американскую экономику. Точно так же паритет на уровне $1000 за унцию означает радикальную девальвацию американской валюты. Необходимо найти «центр тяжести» экономики — ту точку, в которой силы инфляции и дефляции, а также интересы кредиторов и заемщиков уравновешивают друг друга. Первым приближением к «центру тяжести» может служить долгосрочный средний показатель — например, средняя стоимость золота в долларах за последние 10 лет. В конце 2005 года адекватный паритет составлял около $350–380 за унцию. Не имеет значения, если выбранный паритет будет процентов на десять отличаться от идеального значения — в ту или иную сторону. Столь небольшая разница не вызовет особенных потрясений в экономике. Со временем экономика подстроится под новый паритет, и через несколько лет «центр тяжести» окажется ровно в точке паритета. Отступление от «центра тяжести» более чем на 10 % может дать заметную дефляцию или инфляцию, и хотя причиной тому будут допущенные людьми ошибки, виновным сочтут золотой стандарт.
