- Вы нам не отвечали, - сказал Тимур, показывая мне распечатанную листовку его вызовов ко мне, я удивился, увидев в этом проекте, собственный номер, не рабочий, а свой. Я промолчал, думая о том, что этот мужчина будет не в восторге, если узнает, что я не беру незнакомые номера, с нерабочего телефона. Потом я ещё раз удивился, увидев, что в контактах, только и есть мой номер телефона, и всё. Ни рабочего, ни секретаря, ничего.

  - А как дозвонились? - Спросил я.

  - Креативный директор, вас по печати искала.

  - По какой печати? - Не понял я, и третий раз удивился, увидев действующую печать Оазиса, причём главного. Я бы не так удивился, если бы увидел печать свою, с гербом отца, так нет, я увидел печать главного Оазиса. Не то, чтобы у отца был огромный холдинг, он просто владел строительной фирмой, иностранного масштаба, то есть, международного формата, я потому и ринулся именно в эту стезю, чтобы не уходить далеко от семейного бизнеса. Отец давил, но не более, - Как вообще так вышло, что эта печать оказалась на этом проекте?

  - Да блондинка припечатала, высокая такая Статная, но стерва - стервой.

  - Что? - Переспросил я, потрогав своей подбородок. Ладони вспотели, двухдневная щетина чесалась, а я нифига не понимал, думая о том, что некая блондинка мне уже ничего не сможет объяснить, отец опять отозвал моего секретаря в свой офис. Думать о том, что это было подстроенной, я не хотел, но думать о том, что Юлия украла печать, я тоже не хотел, в итоге, я не знал, что и думать, - А кто буянил в моём офисе?

  - Купидончики, Вика и к вам пробралась? - Спросили меня, и я вскинул бровь. Что за Вика, и кем она работает в офисе 'Кошкин Дом', я разбираться не хотел, но взял себе на заметку, что скоро я просто познакомлюсь со всем штатом, чтобы расставить все точки над и.

  - Где проект? - Строго спросил я, и удивился, когда мне преподнесли руками весь каток, который был украшен, чуть ли не под свадьбу, - Это что?

  - Проект, - Вдруг ответил мне Пётр Николаевич, хватаясь за сердце, - Если она вас убьёт, я не виноват.

  - Что? - Не понял опять я, выражая своим взглядом, полное недоумение.

  - Вика не пришла сюда, на вообще сказала, что видеть не хочет того, кто так относиться к своей работе. Она за три дня здесь всё организовала, и сделала из обычного катка, целое ледовое шоу с кафе, притянув в этот проект своих знакомых. Знакомым она оплатила работу из своего кармана, но вскоре, она вытрясет, именно вытрясет всё до копейки из вас, потому что этот проект, по нашим меркам, встал вам в два миллиона. Вика, правда, сказала, чтобы я добавил к этой сумме ещё слово доллар, потому что иностранная валюта стервозного характера, не захотела принимать её проект. Сказав, что она из международной фирмы, поэтому Виктория перевернула ваш Оазис вверх тормашками, но выяснила, откуда корни растут.

  - Что за Вика хоть?

  - Наш креативный директор, - Ответили мне, и я в очередной раз вскинул бровь, сказав, что я принимаю проект.

  - А кто ещё здесь принимал участие?

  - Из фирмы?

  - Да.

  - Никто, только Вика, - И тут я понял, что готов купить проект 'Кошкин Дом', именно только с креативным директором.

  - Я готов.

  - К чему? - Спросили у меня в два голоса, и я ответил, что готов, купить фирму 'Кошкин Дом'.

  Мы заколебались, мы заколебались строить из обычного катка буфет, кафе и всё прочее, что нам напридумывал Флор, именно Флор, бытовой двигатель Ирины Флоровой. Мы хотели, просто организовать ледовое представление, хотели организовать подиум для фуршета, именно фуршета, так как у меня не было точных указаний, фуршет этот будет, или банкет, но Флор предложил не мыслить узко, и мы с Ириной и Верой, перестали мыслить узко, взявшись за проект всерьёз. Я креативный директор, но когда у меня пять дней до сдачи проекта, я бегу за помощью, именно в своих красных каблучках, красных джинсах и красном топе, который плотно обтягивает мою грудь. Я была красивой, и я ходила всегда на работе, во всём красном, потому что мой темперамент, из меня так и пёр. Особенно в те дни, когда я ходила злая из-за того, что нас всё - таки перекупали.

  - Новый генеральный здесь?

  - Нет, - Ответили мне, смеряя мой внешний вид, - Ты в синих джинсах?

  - Этот я так, креатив, у меня красный жетон женской организации, защиты хомячков. Кавказ называется.

  - Что? - Переспросили у меня, и я повернулась попой, показывая нашивку кавказской овчарки, в красной кайме, - Оригинально, - Прокомментировала мне Даша, и я захлопала в ладоши, от нервов сев, чуть ли не на шпагат.

  - Она волнуется.

  - Она переживает.

  - Ты главное, больше фикус на чужую голову не надевай, - Сказала мне наш бухгалтер, и я кивнула, пряча щёки, в ладонях. Я покраснела, от стыда, и воспоминаний о том, как я одному из напыщенных клиентов, надела горшок с фикусом на голову. Фикус был искусственный, потому и надела, а клиент к нам больше не приходил.

  - Пётр Николаевич, а может, я вместе с вами уйду?

  - Нет, - Хором воскликнули всем штатом, и я не то, что обрадовалась, я чуть ли не запрыгала от удовольствия. Мне было тридцать один год, и меня здесь любили. Мне было тридцать один год, и я не то, что была красивой, я была женской копией своего брата близнеца, такого - же рыжего, как и я сама. Оттенок волос был насыщенно рыжим, но больше в медь, что делало нас креативными, и индивидуальными, и выделяло нас из толпы. Вы скажете, что нет такого цвета? А я скажу, что есть, и этот цвет у нас от природы. Мне было тридцать один год, я была высокой, статной, деликатной, но такой кошкой, которая могла и в глаз дать, если её обидят, и ногу сломать, правда, руками брата. Мужа у меня пока не было, но зато были кулаки брата, отца, и ещё нескольких братьев. Я не была самой младшей, но я была не только любимой, но ещё и креативной, что выделяло меня из толпы. Какой? Общей, Земной, поэтому, мне и было тридцать один год, на планете Земля, и я сейчас ждала нового генерального Директора нашей фирмы, чтобы предстать перед его очи.