Что-то плюхнуло в воде. Зак опустил взгляд и увидел изогнутую блестящую спину морского существа. Он вспомнил мурен и поежился.

Зак осторожно опустил удочку на доски пирса. Он вытащил из мешка узкий фонарик с красным фильтром. Его луч был толщиной с кончик карандаша, но этого света хватало для работы. Фильтр был красным, не мешал его способности видеть во тьме, как мог помешать белый свет. Он вспомнил слова Майкла в вертолете:

«Ты найдешь снаряжение в пяти досках от конца пирса…».

Он отсчитал доски, держа фонарик низко, чтобы его не увидели издалека. Когда он добрался до пятой доски, он провел кончиками пальцев по ней и потянул. Доска поднялась нелегко. Заку пришлось вонзить кончики пальцев немного глубже в щель, но через тридцать секунд ему удалось поднять ее. Он направил фонарик в брешь.

Там был пакет, завернутый во что-то вроде полиэтилена. Он выглядел красным, но это было из-за фонарика. Какого бы цвета он ни был, он определенно был непрозрачным.

«Не вытаскивай снаряжение, пока оно не понадобится», — сказал Майкл. Зак не был так уверен. Возможно, ему стоило забрать пакет из укрытия сейчас. Распаковать. Проверить, все ли там было…

Однако решение было принято за него. Потому что именно тогда он услышал шаги.

Он быстро опустил доску. Она упала криво, не совсем уместившись на своем месте. Но у Зака ​​не было времени это исправить. Он успевал только спрятаться. Но где он мог спрятаться в конце пирса?

Его руки дрожали, когда он собирал рыболовные снасти. Шаги приближались, и чем ближе они были, тем больше паники он ощущал. Его пальцы не слушались мозга. К тому времени, как рыболовные снасти были упакованы, а мешок — перекинут через плечо, он вспотел и увидел слабую тень приближающегося человека.

Зак пригибался. Он дополз до конца пирса и, все еще дрожа, перебрался через край, ухватившись за деревянный пол кончиками пальцев. Мышцы его рук и предплечий горели, пока он висел там; его костяшки скрипели. Он мог только сосредоточиться на том, чтобы не упасть, и молиться, чтобы тот, кто туда шел, не заметил, как его руки сжимают конец пирса.

Когда они остановились, шаги были всего в нескольких метрах от него. Зак задержал дыхание. Он слышал, как вода внизу плещется об опоры пирса, а иногда скрипят деревянные стыки; его руки, сжимающие конец пирса, ныли; его бицепсы пылали, как и его разум. Если его обнаружили, что тогда?

Он не знал, сколько еще мог продержаться. Его пальцы скользили.

Что-то хлопнуло. По вибрации пирса Зак сделал вывод, что тот, кто был наверху, вернул доску на место.

А потом шаги устремились прочь.

Зак выждал тридцать секунд, затем медленно и с болью начал подниматься. Ему потребовались все силы, чтобы поднять голову над уровнем пирса, и он увидел уходящую тень. К тому времени, как он забрался, он был истощен и задыхался. Но он не мог отдыхать. Быстро сняв с плеча рыболовную сумку, он вытащил катушку и взглянул в объектив.

Ошибиться было невозможно. Зак узнал походку Беа, ее прическу и лицо.

Он услышал голос Майкла в своей голове:

«Помни, Зак. «Черный Волк» — профи. Они знают, что делают. У них, вероятно, будет агент на месте, и он, вероятно, будет последним, кого ты станешь подозревать. Не ленись».

Последний человек, которого он мог подозревать? Или первый человек, которого он встретил? Зак выждал, пока Беа исчезнет. Затем он проверил, действительно ли доска была на месте, убрал катушку и последовал за ней к палаткам.

8

ПОЛНОЧНЫЙ ВИЗИТ

Среда, 08.40 по Гринвичу

Элли медленно шла в школу. Она опаздывала. Пришлось ждать, пока родители уйдут на работу, потом она вышла из спальни. После того визита жуткого офицера полиции в понедельник и атмосферы в доме на следующий день, когда они не пустили ее в школу на случай, если полицейский позвонит, и едва выпускали ее из виду, она не могла смотреть на свою семью.

Без двадцати девять. На дороге было много машин, серое небо и выхлопные газы делали Лондон блеклым. Элли знала, что стоит поторопиться. Учителя не будут рады ее опозданию. Ей было все равно. Ее разум отвлекся на другие проблемы.

Вскоре она приблизилась к вратам старшей школы Камден. Элли не одна опаздывала. Еще девять или десять человек шли в школу, выглядели потрепано и торопились. Элли поняла, что и она так выглядела. На другой стороне дороги возле киоска с газетами была группа из четырех парней, которых она видела в школе. Она не видела, что они делали, но знала, что они там курили. Вскоре их прогонит работник, но им было плевать на это.

Опоздавшие. Курящие. Обычно Элли не обращала на них внимания, пока шла к вратам. Она заметила там кого-то еще. Лысеющая голова. Зачесанные волосы. На его лице было неприятное подозрение, его окружал запах средства после бритья. Элли ощущала запах на расстоянии трех метров.

— Доброе утро, мисс Льюис, — сказал Андерсен. — Удивлен увидеть вас тут.

Элли выпятила подбородок.

— Почему? Это же моя школа?

— Я думал, вы еще приходите в себя после прогулки поздно ночью в воскресение…

— Вам не хватает преступников? — ее поразила ее смелость. Обычно она не стала бы говорить так с офицером полиции. Или с кем-нибудь другим.

Офицер Андерсен поджал губы.

— Вы должны понять, юная леди, — тихо сказал он, — что такие разговоры со мной не спасут от беды.

— Я ничего плохого не сделала.

— Я слежу за вами, Элли Льюис. Внимательно. Мой совет — оставаться дома после школы. Если ступите не туда, я узнаю, — он ехидно улыбнулся. — И даже если не ступите не туда, я узнаю. Я вижу подозрительных личностей сразу. Вы можете обманывать родителей, но не можете обмануть меня.

— Видимо, это из-за того, — сказал новый голос за Элли, — что кто-то уже это сделал.

Элли развернулась. За ней стояла женщина, которая подошла тихо. Ей было за двадцать, у нее были белые волосы, загорелое милое лицо и черная одежда. Ее глаза были ярко-голубыми, а руки были скрещены, пока она смотрела на офицера Андерсена, как на грязь на своем ботинке.

— Что, простите? — сказал офицер полиции. — Я могу помочь?

— Да, — ответила женщина. — Вы можете помочь, если не будете лезть к школьникам. Или мне обсудить это с вашим главным суперинтендантом?

Андерсен нахмурился. Он, казалось, придумывал ответ, но что-то в этой странной блондинке застало его врасплох. Он посмотрел на Элли.

— Запомните мои слова, юная леди, — он пригладил зачесанные волосы на макушке и пошел прочь. Запах средства после бритья остался.

— Знаешь, — сказала женщина, — я никогда не понимала, зачем парни так поливаются средствами. От них пахнет, как от универмага, — она улыбнулась Элли.