Вернувшись домой, я наскоро пообедал. Нужно было срочно передать информацию о сегодняшнем запуске ракеты. Недавно я получил новый радиопередатчик, более мощный, чем тот, который был закамуфлирован в каблуке сапога. Этот был спрятан в напольных весах, которые постоянно находились в ванной комнате.

Мой первый радиопередатчик оказался слишком слабым и через несколько месяцев вообще перестал работать. Об этом я сообщил в штаб-квартиру тайнописью, которая была дана мне как запасное средство связи. В ответ мне приказали уничтожить радиопередатчик. Но это было легче сказать, чем сделать. Я разбил передатчик молотком, но, разумеется, не мог выбросить его остатки в мусорную корзину. Даже выкинуть их в Нил было не так-то просто, так как за многими иностранцами велась слежка, особенно когда они передвигались пешком. В конце концов нам с Вальтрауд пришлось нанять лодку и отправиться на речную прогулку. Целый день мы провели на реке, а под вечер я выбросил в воду передатчик вместе с остатками ленча.

– Десять минут второго, – улыбнулся я Вальтрауд, вспомнив этот инцидент. – Я поднимусь наверх и немного поработаю.

Обычно я проводил радиосеансы из ванной комнаты в утренние часы по заранее согласованному расписанию. Мы с Вальтрауд уже переехали из района Замалек в прекрасную виллу в пригороде Гиза. Она была со вкусом обставлена дорогой мебелью в английском стиле. Вилла имела большой сад, окруженный высоким забором. Наша спальня располагалась на втором этаже и идеально подходила для радиопередач. Помимо всего прочего, это была единственная комната, в которой я мог закрыться, не вызывая любопытства слуг.

Только я поднялся на второй этаж, как внизу прозвенел звонок.

– Посмотри, кто это, – попросил я Вальтрауд. – Меня не беспокоить.

Она поднялась вслед за мной на второй этаж и выглянула в окно.

– Это Абдо и Фуад. Садовник уже открывает им ворота. Что делать?

– Спускайся вниз и угости их коктейлями, – предложил я. – Скажи, что я принимаю душ и скоро выйду к ним. Я быстро управлюсь.

Я закрылся в ванной, развернул радиопередатчик и ровно в два часа вышел в эфир. Закончив сеанс, я опять «превратил» радиопередатчик в обычные весы для ванной комнаты, смочил и причесал волосы и спустился в гостиную, где Абдо и Фуад пили виски и разговаривали с Вальтрауд.

– Какой сюрприз! – воскликнул я. – Неужели вы, ребята, в это время дня можете не работать, или сегодня праздник?

– Мы отмечаем вторую годовщину твоего первого купания, – пошутил Абдо. – Ты выглядишь очень свежим, Рыжий.

– Вообще-то мы ехали к Алексу, – уточнил Фуад, – но решили по пути заглянуть к вам.

– Абдо как раз рассказывал мне о том, что было после нашего вечернего купания, – сказала Вальтрауд.

Пару дней назад Абдо был у нас со своей женой и двумя детьми. Незадолго до полуночи к нам заглянули Шонманн и Фогельзанг, которые после двух крепких коктейлей предложили поехать на виллу к Шонманну в районе «Сада пирамид», выкупаться в бассейне и поужинать. Вечер удался, всем было весело и легко.

– Ну и что, ты простудился? – невинно спросил я.

– Нет, я не простудился, – ответил Абдо, – но люди из госбезопасности подняли меня из постели в шесть утра.

– Ты хочешь сказать, люди Фуада? – спросил я с изумлением.

– Нет, конечно нет. Совсем из другой службы. Два вежливых господина в штатском, которых интересовало, что я делал в доме Шонманна.

– Ну это уж чересчур! Какое им до этого дело? Я знаю, что Шонманна хорошо охраняют, но вы же генералы…

– Вот именно поэтому, Рыжий. Они напомнили мне о правилах, согласно которым ни один офицер вооруженных сил не может встречаться с иностранцами, особенно с иностранными специалистами, без предварительного разрешения госбезопасности. Это строгое правило.

– Мне казалось, что Насер говорил о том, что его режим защищает свободу, прогресс и демократию? Это проявления такой защиты?

– Не торопись с выводами, Рыжий, – поспешно прервал меня Фуад. – Конечно, глупо вызывать такого человека, как Абдо, на ковер за то, что он выпил с Шонманном, и я им так и сказал, но не забывай, что мы в состоянии войны. Мы должны защищать себя, и, даже если некоторые меры не популярны, поверь мне, они необходимы.

– Думаю, что вы правы, – согласился я. – У нас в Германии во время войны тоже было много ограничений. Но продолжай, Абдо, что случилось дальше? Что ты им сказал?

– Я объяснил им ситуацию, – продолжил Абдо. – Сказал, что встретился с Шонманном и другими специалистами у тебя в доме и мы просто не могли уйти сразу после их приезда. Мы также не могли отказаться от приглашения, не обидев их.

– Они приняли это объяснение?

– О да. Они вошли в мое положение, но попросили впредь помнить о правилах поддержания контактов с иностранцами.

– Значит ли это, что ты должен и нас избегать? Мы ведь тоже иностранцы.

– О нет! О тебе, Рыжий, они знают все, так же как знают и о нашей дружбе. Тебя проверили уже несколько лет назад, – подмигнул мне Фуад. – Поверь мне, это была очень тщательная проверка. Но теперь они знают, что ты симпатизируешь режиму и ненавидишь евреев. Они даже знают, что некоторые немцы недолюбливают тебя за это.

– Те, кому я не нравлюсь, могут не утруждать себя визитами в мой дом. Еще коктейль?

– По маленькой. Нам уже надо ехать. Какие у тебя планы, Рыжий? Давай встретимся на следующей неделе.

– Девятнадцатого мы едем в Мерса-Матрух, мы уже давно собирались навестить Юсуфа Гураба.

– О, я совершенно забыл, что он там, – сказал Фуад. – Какой-то пост в службе безопасности?

– Да. Он начальник службы безопасности Западного района и одновременно исполняющий обязанности губернатора.

– Ну, старый Юсуф пошел в гору! Теперь эта старая ж… совершенно зазнается.

– Фуад, ты несправедлив к нему. Я уверен, что он превосходно справляется со своими обязанностями, чего, кажется, нельзя было сказать о его предшественнике.

– Вот потому-то его и сделали заместителем министра в каком-то министерстве. Дуракам всегда достается самый жирный кусок барана.

– Ты просто завидуешь, Фуад, – усмехнулся Абдо. – Рыжий, ты рассказывал Фуаду историю о том, как тебя обокрали в Мерса-Матрух?

– Какую историю? – оживился Фуад.

– Прошлым летом мы с Вальтрауд отправились на пикник в Мерса-Матрух. Юсуф предоставил в наше распоряжение целую оливковую рощу, а также слугу и охранника, который никак не мог понять, почему мы предпочитали свою палатку губернаторским апартаментам. Но с нами были другие люди, и мы не могли разбивать компанию. Был Баух и…

– А, этот умник господина Гелена[4], – вставил Фуад.

– Умник Гелена? Что ты имеешь в виду?

– Рыжий, неужели ты действительно не знаешь? Господин Баух не кто иной, как резидент германской разведки в Каире. Нам это уже давно известно. Этот ваш соотечественник не очень умен, но мы позволяем ему резвиться. Пусть лучше будет он, чем кто-то, кого мы не знаем. Естественно, он постоянно находится под наблюдением. Но продолжай, Рыжий, выкладывай свою историю.

– Ну, мы пробыли там около недели и однажды, когда мы вернулись с пляжа, обнаружили пропажу некоторых вещей. Ничего ценного – блок сигарет, купальный костюм, кое-какое белье и тому подобное. Вечером, когда мы ужинали у Гураба, я упомянул об этом инциденте. Надо было его видеть. Боже мой, как он рассвирепел! Он приказал арестовать всех в радиусе одной мили, допросы задержанных продолжались три дня. Я пытался успокоить его, говорил, что украденные вещи не стоили того. Но он был непреклонен. Ограбление гостя было для него личным оскорблением. Наконец пришло время нам уезжать, и, расставаясь, я упомянул, что мы переночуем в Александрии, хотя и не сказал, в каком отеле. Едва мы остановились в отеле, как мне позвонили из штаб-квартиры полиции. Дежурный офицер попросил меня утром явиться к генералу Бишбиши по очень важному делу.

– Ты, наверное, подумал, что тебя хотят арестовать, да?