Я обвел деревню взглядом. Черт… На что он намекает? Я не понимал, о чём он.
– Джеймс, ты реально не догоняешь? Эта деревня – это всё кино! Ты разве не заметил, что последнее твоё воспоминание – это момент из кинотеатра?
– Что за бред ты несёшь? – вышел я из себя. – Ты реально шизанутый! Какое ещё кино? И я тебе не говорил, что последние мои воспоминания – это премьера.
– Но тут и так всё достаточно просто и ясно. После перемещения ты бежал за мной, а до этого ничего и не происходило.
– Ты о чём? Какое ещё перемещение?
– До сих пор не понял? Ты сейчас находишься где-то на Алтае. Куда от Москвы добраться можно на самолёте, и то не быстро. Дороги ты, естественно, не помнишь, а последние моменты в твоей памяти – это премьера сериала, – начинал сердиться Костя.
– То есть ты хочешь сказать, что мы сидели спокойно на сеансе, и вдруг каким-то образом переместились в фильм? Ты это имеешь в виду?
– Нет, не каким-то образом, а с помощью того аппарата, который находился в сумке! Которую, между прочим, потерял ты!
Я стоял спокойно и слушал, что пытался донести до меня Костя. Но верить в это я не собирался.
– Ладно, допустим ты прав, и мы действительно каким-то чудом переместились в сериал. Но что тут забыл мой брат, который на премьеру вообще не пришёл?
– Понимаешь, актёры, которые играют этих персонажей, совсем другие люди. Джеймс, я понимаю, что на тебя много всего навалилось. Но, пожалуйста, давай завтра с утра мы это всё обсудим за пределами этой деревни. Тут много ушей! Я не могу говорить о таком здесь.
– Ну, и где ты предлагаешь нам встретиться? – поинтересовался я.
– Домик над обрывом! Там, где ты встретил бабушку!
– А откуда ты знаешь, где он находится? Ты был чуть ли не при смерти, неужели всё-таки запомнил?
– Нет! Но пока ты спал, я успел осмотреть эту местность и нашёл тот дом. Так что за меня не переживай. Лучше сам дорогу вспомни, а то ты тоже был обессилен, мог и забыть.
– Я?
– Да, ты, Джеймс! Не задавай глупых вопросов. А сейчас позволь я тебя оставлю тут, у меня полно ещё своих дел.
Костя, попрощавшись, хлопнул меня по плечу и пошёл обратно к тому дому, где находился мужик в халате. Я не понимал, как можно за такое короткое время найти себе здесь дела. Этот вопрос меня мучил намного сильнее, чем вопрос о перемещении. С этими мыслями я направился к домику над обрывом, чтобы эту ночь провести там.
На улице уже светало, и мне пора было идти на встречу с Костей.
Что за ерунду он тогда нёс? Что за кино, в которое мы якобы попали? По-моему, это полный бред. Но это всё я и собирался у него выяснить.
Выйдя из старой избушки, я отправился к водопаду. Недалеко от него я приметил лавочку, сделанную из старых, потемневших брёвен. Потрогав древесину, не была ли она грязной, я уселся на неё и принялся разглядывать панораму, которая раскинулась предо мной. «Господи, как я этой красоты не заметил раньше?» – подумал я, разглядывая величественный пейзаж, открывающийся с обрыва. Там, внизу, была другая жизнь! Всё было покрыто деревьями, сквозь которые кое-где просвечивала река, быстро несущая куда-то свои воды.
– Красиво здесь! Но только не вздумай прыгать. Иначе ты умрёшь раньше, чем долетишь до земли! – подойдя сзади, прошептал мне на ухо Костя.
– Фух, это ты! – сказал я, ухватившись рукой за сердце. – Никогда больше так не подходи сзади!
Костя обошел лавку и сел рядом со мной.
– Красиво здесь! – повторил он. – Жаль только, что всё, что внизу, – это только мираж.
– Мираж?
– Ну да, мираж! – посмотрев на меня, произнёс Костя, слегка вздохнув.
– Ты можешь, наконец, объяснить, что всё это значит?
– Джеймс, пообещай сейчас не перебивать меня! Даже если очень захочется.
– Хорошо, – сказал я. – Но только после ты ответишь на все мои вопросы, хочешь ты того или нет!
– Хорошо, договорились!
Костя встал и, обведя взглядом всё, что находилось вокруг, пересел на другое бревно справа от меня, после чего начал свой рассказ:
– В общем, ситуация, Джеймс, такая. Когда-то давно, а точнее, в девятнадцатом веке, начались массовые отравления. Люди гибли, а учёные не понимали, из-за чего. Позже стало известно, что отравления происходили из-за водопроводных труб. Но это объяснение предоставили только для общественности.
Два ученых, Клавдий Борецкий и Юлий Агомонов, выяснили, что настоящей причиной был вирус, который потом в узких кругах прозвали «Быстрая смерть». Он стремительно распространялся. Масса людей заболевали, хотя с виду это выглядело просто, как отравление.
Два этих учёных, проживающих в Лос-Анджелесе, начали думать, как можно этот вирус уничтожить. Но все их усилия были бесполезны! Занимаясь изучением вируса, они лишь изобрели вакцину, которая могла остановить болезнь на какое-то время.
В 1895-м вышло первое кино. Оно не вызвало никакого интереса у учёных, и проект был заброшен. После Второй мировой войны данные о проекте нашел Оливер, сын Клавдия. Изучив всё, он возобновил дело отца и уехал в Москву. На оставленные ему отцом деньги он построил первый штаб в одном из ветхих домиков.
Изучая вирус, он нанял больше сотни учёных из разных уголков мира. И вот, когда время подходило к восьмидесятым годам двадцатого века, один из учёных случайным образом создал первый аппарат для перемещения сквозь фильмы.
Изначально аппарат не вызвал ни у кого интереса, и учёный оставил его просто стоять и пылиться. Но спустя несколько лет ценность этого аппарата раскрылась! Все поняли, что вот он, способ, который действительно поможет спасти мир. Оливер знал, что это изобретение нужно держать в тайне, пока среди людей не началась паника. Поэтому он убил всех до единого, кто знал о проекте. К тому времени он уже был очень стар и на скопленные деньги построил подземную лабораторию. Он знал, что кто-то должен был заниматься дальше этим делом. Так как детей у него не было, и дело некому было передать, он нашёл сумасшедшего учёного, который и напичкал всю лабораторию техникой, а также продолжил изучать и продвигать дело его отца.
В дальнейшем многое поменялось. Детей начали растить прямо в лабораториях, которые были нацелены на спасение мира с помощью кино. Я тоже из этих «лабораторных» детей.
А после, когда в организации появилась крыса, кто-то слил мои документы полиции. Меня начали искать не только они, но и наёмники из нашей организации. Я понимал, что одному будет сложно, вот и захватил тебя с собой. Что было дальше, ты знаешь. Мы застряли в сериале, который показывали на премьере. Теперь, чтобы выбраться, нам нужна та сумка.
Когда Костя закончил, я был в шоке и ничего не понимал. Но всё же задал один вопрос:
– Ты же говорил, что вирус появился только сорок лет назад! Разве это не так?
– Я тогда не знал, что это зайдёт так далеко. Из-за этого и сказал, что всё началось сорок лет назад. Хотя в чём-то я не соврал! Решение проблемы нашли как раз-таки тогда, – усмехнувшись, проговорил Костя.
Но я не мог всё это понять и осознать всё, сказанное моим другом. «Может, он врет?» – подумал я, но тут же отбросил сомнения. Уж больно он серьёзно говорил об этом всём. Но как такое может быть? Костя молчал и, опустив взгляд вниз, что-то разглядывал на земле. Видимо, он понимал, что мне нужно время, чтобы обдумать всё, сказанное им. Так мы просидели около пяти минут, пока тишину не прервало шуршание кустов, находившихся недалеко от лесной чащи. «Показалось», – подумал я и опять начал задавать Косте вопросы.
– Допустим, я поверю, что мы находимся сейчас в сериале! Но как ты объяснишь то, что здесь находится и мой брат?
– Твой брат снимался в этом сериале, а значит, отдал свой облик и биометрические данные другому человеку. Он, считай, породил его, – ответил Костя.
– То есть тот человек из деревни – не мой брат, а просто иллюзия?
– Не совсем так! Он живой человек, который всем, кроме характера, похож на твоего брата.
– Запутанно, конечно, это всё. Но что ты скажешь про ту иллюзию, которую я видел издалека, когда тебя тащил сюда? Мне казалось, что тут находится деревня, а подойдя ближе, я нашёл только один хлипкий домик. Как это возможно?