— Третий, ответь, — сказал я, активировав свою микро-бусину.

— Третий слушает, — раздался голос Скорра у меня в ухе.

— Второй ранен, множественные травмы позвоночника, — доложил я. — Первичная цель достигнута, вторичная цель более неосуществима. Переходим к третьей фазе. Пришлите кого-нибудь из своей команды на помощь второму.

— Принято, первый. Отправляю пятого.

Придет Дерций. Я направился к лестнице. Позади меня распахнулась дверь и оттуда с грохотом выскочили трое беженцев. Увидев меня, они испуганно вскрикнули и нырнули обратно. Я снова пользовался своим даром, но в их сознании я все еще казался кем-то высоким и сильным. Никто не знал, где внутри этого здания будет для них безопасно, а с этой стороны нападающих я уже убил.

Я понес Гакула в главный атриум. Большинство из тех, кто собрался вокруг него, куда-то сбежали, но служащая администатума все еще была там, прижимая свой инфопланшет к груди, словно бы он мог ее защитить. Они стояла лицом к рассерженным, кричащим людям, находящимся по ту сторону плексигласовых стекол в дверях, которые теперь были закрыты и заперты на замок. Однако это был схолум, а не форпост или тюрьма, и довольно быстро окна разобьются, а двери откроются, если те, кто стоят снаружи не побоятся действовать.

Я оценивающе оглядел толпу. Я видел кое-где самодельное оружие, но ни одно еще не было пущено в ход. Возможно, группа, которая стреляла в нас с Гакулом, была особенно рьяной, или, возможно, что-то в официальном фасаде здания заставило этих людей остановится. Возможно, их оставило даже лицо имперской власти, ожидавшее за дверями, даже несмотря на то, что это была всего лишь одна женщина, дрожащая от прилива адреналина.

— Идите домой! — крикнула она вопящей толпе. — Идите домой! Эти люди ничего вам не сделали!

— РАЗОЙДИТЕСЬ, ВО ИМЯ ИМПЕРАТОРА!

Этот голос был намного громче и глубже, и он гремел, как подходящий аккомпанемент дождю снаружи. Встревоженная толпа в шоке повернулась, и я увидел два красных огонька шлема Дерция, приближающегося к ним сквозь дождь. Он включил динамики шлема на полную громкость, даже несмотря на то, что легкие Астартес сами по себе были невероятно мощными.

Его доспехи были затемнены, как и положено охотнику за головами во время тайной операции, а опознавательные знаки легиона были тусклыми и сокрытыми. Не то, чтобы они что-то значили для этих людей, да и фактически для любого в Империуме, помимо членов ХХ легиона. Однако ошибиться в том, что он из Астартес, было невозможно, и ярость толпы утихла, как залитое водой пламя.

— РАЗОЙДИТЕСЬ, — снова прогремел Дерций. — ЭТО ИМПЕРСКИЕ ГРАЖДАНЕ И ОНИ НАХОДЯТСЯ ПОД МОЕЙ ЗАЩИТОЙ! — он не поднял болтер, но в этом и не было необходимости. Никто в толпе не собирался поднимать руку на Астартес, независимо от того, какие убеждения были в их сердцах. Они отступили перед неумолимо приближающейся фигурой, а затем повернулись и растворились в ночи. Оперативник поднялся по ступенькам к двери. Служащая Администратума, учащенно дыша, поспешила вперед, чтобы успеть отпереть дверь, прежде чем, как она, несомненно, поняла, Дерций просто пройдет прямо сквозь нее.

— Благодарю вас, господин, — выдохнула она, когда он вошел внутрь.

— Они более не должны вас побеспокоить, — заверил ее Дерций, голосом, вернувшимся к нормальному уровню. Его шлем повернулся ко мне, когда я вышел из тени с Гакулом на руках.

— Ситуация Дельта, — произнес я, передавая ему Гакула на глазах изумленной служащей.

Принимая на руки своего брата, он склонил голову в знак понимания.

— Господин.

Я повернулся к служащей, когда Дерций снова удалился. Ее глаза были широко раскрыты, отчасти из-за зрелища, свидетелем которого она только что стала, отчасти из-за ее недавнего избегания потенциальной расправы.

— Мамзель, — обратился я. — Не сбегали ли через эти двери три беженца, прежде чем вы их закрыли? Две женщины и маленький ребенок?

— Нннет, сэр, — дрожащим голосом ответила он. — Но есть и другие двери, и окна первого этажа…

— Не берите в голову, — я повернулся и поспешил обратно на первый этаж. Я не был Королем Волков или Ночным Призраком, но мои чувства все-таки далеко выходили за пределы чувств смертного. Где-то в этом городе были двое взрослых, которые видели мои истинное лицо и знали, что я проявляю интерес к Бар’Cавору. С моей стороны глупо было бы предполагать, что ни у кого из моих братьев не было таких же разведывательных сетей, как у меня, хотя я и не встречал никаких доказательств этого. Было бы полной глупостью предположить, что никто из наших врагов не создал своих аналогов. Ксеносы, подобные рангданам, могли думать о человечестве только как о врагах или добыче, но раса, подобна эльдари, была совершенно иной. Эти древние, высокомерные существа были враждебны к распространению и объединению человечества, и я вполне мог поверить, что они наблюдали за нами, так или иначе.

Я снова добрался до комнаты 27 и глубоко вдохнул. Теперь Гакул и его раны более не затуманивали мои чувства, и я ощутил слабый запах крови Ани. Я снова вдохнул, запоминая запах всех трех людей, а затем отправился за ними. Ситуация Дельта означала, что охотники за головами должны вернуться на «Славу Терры», как только город будет надлежащим образом умиротворен. Они будут ожидать меня на борту, пока я не завершу кое-какие дела.

Как выяснилось, моя добыча ушла не далеко. Они двинулись из квартала беженцев, держась подальше от многолюдных окрестностей рынка, и остановились на небольшом участке парка. Теоретически он был закрыт на ночь, но пара поврежденных секций ограждения позволила им протиснуться через окружающий территорию забор.

Я просто перепрыгнул через него. Он был всего два метру в высоту, проще простого.

Я подошел к ним с юга, пока две женщины сидели на скамейке, с которой при дневном свете открывался впечатляющий вид на небольшую часть Прайм Сити. Седди сидела между ними и плакала, несмотря на все их усилия ее успокоить.

Они увидели, что я приближаюсь, потому что я не пытался спрятаться. Они не убежали, но я на всякий случай отключил свой дар, чтобы держать их в некотором ошеломлении. Все пройдет гораздо проще, если они не будут убегать.

— Кто вы такой? — прошептала Ани. Я чувствовал запах крови, все еще сочащейся из ее ноги. Рана не была серьезной, но ходьбой она ее усугубила.

— Я Альфарий, — ответил я, улыбнувшись.

— Что вы такое? — дрожащим голосом спросила Сев.

— Это ответ, который я не могу вам дать, — произнес я, поджав губы. — Мне жаль, что до этого дошло, но, возможно, для вас это не такое уж и большее несчастье. Этот город — опасное место для вас, и я боюсь, что он таким и останется, даже несмотря на мои усилия.

— О чем вы говорите? — испуганно спросила Ани.

— Вы видели мое лицо, — сокрушенно сказал я. — Вы слышали вопросы, которые я задавал. Я собирался предпринять другие шаги, чтобы обеспечить ваше молчание, но, к сожалению, они мне более не доступны. И все же, секретность имеет первостепенное значение, я надеюсь, вы понимаете. Более того, Сам Император просит вас об этом. Всех троих.

Их глаза расширились еще больше при упоминании имени моего отца.

— Мы ничего не расскажем! — заявила Ани. — Клянусь нашими жизнями, господин!

Я покачал головой.

— Боюсь, этого обещания будет недостаточно.

* * *

— Третий, на связь.

— Это третий, слушаю.

— Третья цель достигнута, — доложил я. — Все готово?

— Да, готово. Вам требуется эвакуация из вашего текущего местоположения?

Я оглянулся через плечо.

— В этом нет необходимости. Я сам приду к вам.

Часть третья. ОДНА ДУША, ДВА ТЕЛА

1. ПОВЕЛИТЕЛЬ ПЕРВОГО

В Империуме не было большой тайной, что Темные Ангелы собрались над Тигруном III, именно поэтому я направил свой флот туда. Мы вырвались из варпа на краю системы, на достаточном расстоянии, чтобы нас смогли просканировать и определить нашу принадлежность, во избежание ненужного риска столкновения. «Альфа» шел впереди линии, не прятался за ширмой из легких крейсеров, что обычно делали флагманы, ожидая враждебного приема. Я хотел, чтобы Лев мог быть спокоен относительно наших намерений. Хотя наши корабли несомненно принадлежали флоту Легионес Астартес, мой брат был непредсказуем и недоверчив. Более того, я подозревал, что он не особо обрадуется, узнав, что существует еще один легион, о котором он не имел ни малейшего понятия.