Рустем Дамирович продолжал смотреть на меня, как на пациента. Его довольная физиономия всё больше вызывала во мне раздражение. Я даже поймал себя на желании харкнуть в его довольную рожу и посмотреть, измениться ли её выражение, но вовремя себя сдержал.

– Рассказывайте! Рассказывайте! – попросил доктор.

– Послушайте, уважаемый, у меня была тяжёлая ночь, затем эти два упыря устроили мне «квест» в ментовке, напугав меня до усрачки. Теперь Вы смотрите на меня, как на психа… Я уже ничего не хочу. Отвезите меня в гостиницу. Я собираю вещи и возвращаюсь в Москву.

– Хорошо. Только расскажите мне про свою «тяжёлую ночь». В Вашем деле написано, что этой ночью Вы зарезали своего знакомого охотничьим ножом. Что послужило поводом для столь резкого поступка?

– Да, не резал я никого, – вздохнул я. – Это Мирзагит Закирович так меня разыграл. Типа, квест решил мне устроить. Жив мой знакомый и здоров. Давайте, позвоним ему!

Я достал из кармана телефон, чтобы набрать номер, но доктор проворно выхватил у меня из руки телефон и спрятал его в сейф.

– Телефоны строго запрещены в нашем учреждении. Больные сильно нервничают из-за них. Я верну его Вам после экскурсии.

– Вы меня не поняли. Я уже не хочу Вашей экскурсии, – раздражённо прокричал я. – Верните мне мои вещи, паспорт! И я ухожу.

Доктор снова положил свою руку на мою:

– Успокойтесь! Вас здесь никто не держит. В Вашем деле написано:

«Направлен на психиатрическую экспертизу».

Это документ. И я обязан дать заключение о Вашей вменяемости. Затем провести экскурсию и отправить Вас дальше по Вашему маршруту.

– То есть «квест» не закончится, пока я не пройду его до конца? – спросил я.

– Вы всё правильно понимаете, – улыбнулся доктор и добавил: – Вы же не псих!

– Не псих, – буркнул я в ответ, мысленно проклиная себя за то, что вообще в это ввязался.

– Тогда давайте быстренько закончим с формальностями, и я покажу Вам больницу, познакомлю с коллегами и пациентами.

– Давайте, – согласился я.

Доктор достал из стола небольшую камеру и поставил передо мной.

– Это ещё зачем? – недовольно спросил я.

– Так положено, – ответил Рустем Дамирович. – Для отчётности, что экспертиза была. Если результаты экспертизы кто-то захочет оспорить, то по этой записи мои коллеги будут судить о правильности моих выводов. Но в нашем с Вами случае это чистая формальность.

– Хорошо, – согласился я.

– Как Вас зовут? Сколько Вам лет?

Иван Андреевич Рюмин. 42 года.

– В каком городе проживаете? С кем?

– В Москве. Один.

– Вы в разводе?

– Нет. Я не был женат.

– Внебрачные дети? Родители?

– Детей нет. Родители умерли.

– Одиночество является для Вас обременительным?

– Нет.

– Кем Вы работаете?

Я раздражённо посмотрел на доктора.

– Я помню, но это надо зафиксировать, – объяснил он.

– Я писатель. Пишу под псевдонимом Илай Гатто.

– А почему Вы выбрали такой странный псевдоним?

– Это не я его выбрал. Это мой Голос мне велел, чтобы иметь возможность быть продаваемым за границей.

– Вы слышите голоса? – уточнил доктор.

«Надо же было такое ляпнуть! Они так меня и вправду упекут в психушку», – выругался я про себя, а вслух произнёс:

– Боже упаси! «Голос» – это маркетинговое агентство, которое продвигает мои книги.

Доктор пристально посмотрел мне в глаза:

– То есть голоса Вы не слышите? Они не заставляют Вас совершать какие-то поступки? Они не диктуют Вам Ваши книги?

На этот раз я пристально посмотрел на доктора:

– Нет, конечно. Но почему Вы решили, что мне кто-то диктует мои книги?

– Такое случалось в моей практике.

У меня перехватило дыхание. Он, наверняка, знает того человека, которого я ищу.

– Расскажите мне про эти случаи. Это могло бы мне пригодиться для книги, – попросил я.

– Расскажу, конечно, – согласился Рустем Дамирович. – Но только после всех формальностей.

Он открыл ноутбук, лежащий на его столе, и включил видео.

– Расскажите, что Вы видите?

– Лицо человека вращается. Какая-то маска, – пожал я плечами.

– Вы видите что-то необычное в ней? – спросил доктор.

– Нет, – честно признался я.

– А когда маска поворачивается к Вам тыльной стороной, Вам не кажется, что она выгибается и снова становится лицевой?

– Нет.

– То есть Вы четко видите обратную сторону маски?

– Да.

Этот странный вопрос меня всё больше раздражал.

Главврач оживился. Он что-то нажал на ноутбуке, и передо мной стала крутиться маска какого-то клоуна.

– А теперь Вы тоже видите обратную сторону маски во время вращения?

– Конечно.

Доктор закрыл ноутбук и что-то записал в свой журнал. Затем он поднял на меня глаза и продолжил задавать свои тупые вопросы.

– В детстве у Вас была полноценная семья? Какие были взаимоотношения родителей?

– У меня было счастливое детство со всеми необходимыми атрибутами – любимые родители, велосипед и разбитые коленки…

– Их смерть сильно отразилась на Вашей психике?

– Они умерли около пяти лет назад. Я был достаточно взрослым мальчиком, чтобы пережить их уход.

Доктор снова что-то записал.

– Скажите, – снова произнёс он, – а кем Вы были до того, как стали писателем?

– Алкашом, – честно признался я.

Доктор снова оживился.

– Очень интересно. И где же тот водораздел, который отделяет популярного писателя, фантаста-философа от алкаша?

– Алкаш тоже может быть фантастом-философом, – заметил я. – Вся разница в том, что вряд ли его мысли будут кому-то интересны.

Доктор усмехнулся.

– Ну, не скажите, – ответил он. – У нас тут много философов, мнение которых мне интересно… с профессиональной точки зрения.

– И писатели бывают? – поинтересовался я, пытаясь осторожно перевести разговор на интересующую меня тему.

– О! Ещё какие! – доктор рассмеялся. – Такие романы рассказывали. Всем отделением заслушивались.

– А у меня будет возможность ознакомиться с этими произведениями? А ещё лучше с автором пообщаться.

– Не думаю, – неожиданно став серьёзным, ответил доктор. – Вы мне так и не рассказали свою занимательную историю о том событии, которое перевернуло Вашу жизнь.

Доктор был добр и приветлив, располагая к себе в разговоре, и у меня на мгновение появилось желание рассказать ему свою историю про Голос, который изменил всю мою жизнь, но внутри меня что-то щёлкнуло, запретив мне даже думать о своём невидимом собеседнике.

Я только пожал плечами:

– Да, не было никакой истории. Я с детства любил выдумывать разные сказки. Вот, видимо, и проявилась моя фантазия в книгах.

– А как долго Вы употребляли алкоголь?

– Послушайте, доктор! Я, наверное, неудачно пошутил, что был алкашом. Не думаю, что Вам стоит тратить наше время на эти разговоры.

– Разговоры – это моя работа. Вы же хотели узнать, как живёт наша больница, а работа лечащего персонала – неотъемлемая её часть, – он пристально на меня посмотрел и добавил: – История у Вас была. И, как я полагаю, интересная. Но почему Вы её так скрываете, мне не понятно. Обычно, люди с радостью рассказывают о событиях, повернувших их жизнь к лучшему.

– Вы, наверняка, хороший психиатр, – немного раздражённо произнёс я, – но я не на приёме. Давайте, перейдём к экскурсии.

– Да, – Рустем Дамирович улыбнулся и заглянул в свой журнал, – давайте перейдём к существу. В деле написано, что Вы нанесли своему знакомому16 ударов. Вы помните, как это произошло?

Страх, гнев и отчаяние выбили меня из состояния покоя.

– Я никого не убивал!!! – заорал я, вскочив со стула. – Прекратите свой «квест»!

В кабинет, как по команде, вбежали два человека в форме. Я успел увидеть их лишь боковым зрением, потому что в следующий момент удар в ухо свалил меня с ног. Они что-то кричали, но я не слышал, потому что страшный звон стоял в моей голове. Я пытался закрыть её от града ударов, но они летели по всем частям моего тела. Последнее, что я запомнил, теряя сознание – лёгкую улыбку на лице доктора.