Далее продолжил уже юноша:

— Я и решил сходить, убедиться, там и понял, что Миай не погиб, а стал одним из нас.

Нила иронично приподняла бровь и хмыкнула.

Но Ниэль не обратил на ее ярко выраженный скептицизм никакого внимания.

— Нила, у тебя занятия когда начинаются? — Поинтересовался Тэй у девушки. — Через месяц?

— Чуть больше. Мне же практику досрочно поставили. У тебя есть какие-то предложения?

— Есть. Для начала заняться поисками дома, а потом нагрянуть к нашим в столицу.

Нила от удивления даже остановилась.

— Ты правда этого хочешь? Я наконец-то смогу увидеть маму и дядю! — Радостно воскликнула она.

— Да. А мы наконец-то увидим нашего дражайшего родственника. Надо бы с ним пообщаться по поводу твоего наследства… — Злорадно процедил Ниэль.

Нила тут же посмурнела.

— Не трогайте его. Он мечтал выдать меня замуж выгодно. Пусть теперь видит, что выгодно вышла, да только выгодно от этого не ему. — Все-таки сорвалась девушка со злобой в голосе.

Мужчины переглянулись, взглядами давая друг другу понять, что брату Нилы придется о многих вещах сильно пожалеть.

Девушка решила не заострять на этом внимание, все равно сильно навредить ему они не смогут, а нервы если и потрепят, так только на пользу пойдет. Может в нем наконец-то человечность проснется?

Три фигуры не спеша направлялись к центру города, навстречу им все выше поднималось солнце, освещая и придавая некоторую потусторонность силуэтам двух мужчин и одной женщины, идущей между ними.

Они, живо жестикулируя, обсуждали варианты дома, который бы устраивал всех, ведь в нем обязательно должен быть кабинет, усиленный дополнительными заклинаниями для тайных дел Константа, вместительный подвал для дурно пахнущей во всех смыслах магии Вана и Сезарио, две современные лаборатории для опытов Ниэля и Тэя, и обязательно маленькая, домашняя молельня, в которую в любой момент может прийти Миай. Нила же планировала продолжать учиться и работать в лечебнице, помогая мэтру Агнасию. Он, как и все, ждал, когда Нила справится со своим нервным потрясением и вернется к обычной жизни.

В комнате, среди так и не разобранных вещей, Нилу ждал еще один подарок-сюрприз, что оставила ей Дельфина. Если сама Нила не сразу поняла, что ждет ребенка, а Констант, в силу происходивших с ним изменений, не обладал достаточно острым обонянием, то остальные оборотни уже давно учуяли ее изменившийся запах. И Дельфина не смогла остаться безучастной.

Где-то там, в недоступных для смертных, чертогах, Ада усиленно тренировала Миая, мечтая как можно быстрее вернуться к мужу.

Ее муж, он же Силь, брат Вана, еще не знающий о настоящей природе своей жены, участвовал в обсуждении плана «выкуривания» Совета Леса из убежищ. Военные действия прекратились, как только прошли слухи о том, что Ван жив и, более того, находится с посольством у правителя людей. Но в Лесу ситуация обострилась. Сперва Совет начал брать в заложники представителей родов «предателей», затем спрятался, исчез, нанося точечные магическое удары по более ему не лояльным.

И перед Ваном, Силем и всеми, кому удалось выжить в многовековой войне, стояла задача, как можно скорее избавиться от Совета окончательно и установить власть, способную удержать под контролем начинающий расползаться по лесу хаос.

Силь уже понимал по намекам Вана, что ему придется занимать место будущего главы рода. Он никогда не стремился к власти и грядущие обязанности скорее тяготили его, но Дарина, подмигнув, пообещала, что вдвоем они и горы свернут. А у Силя не было повода ей не доверять. Его драгоценная жена, его тыл, его уют и его поддержка. Пусть со своими странностями и подозрительными загадками. Дарина уже накидала план по постепенному внедрению в храмы леса тех Покровителей, в которых эльфы и сильфы верили много лет назад. Она хотела полностью вытравить деяния лже-Богини из их памяти. Предать забвению.

Ван же, продолжая активно участвовать во все еще функционирующем сопротивлении, думал о том, чтобы стать послом и переехать со всей семьей в столицу. Их место тут. Тот же Тэй еще немного поболтается по спокойно несущему его течению жизни и захочет действовать.

Ван даже догадывался куда его понесет. И не только его. С этими мыслями мужчина покосился на сидевшего за столом Сезарио, тот активно изучал какие-то очень старые, и практически рассыпающиеся от малейшего прикосновения, карты. Волнение не только людей, но и остальных народов вызвали, как разговоры о прекращении войны и прибывших ко двору Гарута Третьего сильфов и эльфов, изменившиеся одновременно в храмах статуи, так и начинающий пропадать туман, столетиями стоявший над болотами. Все, кто рискнул заходить дальше, возвращались и рассказывали удивительные истории о песчаных берегах, диковинных животных и деревьях, об огромном море, полном рыбы и страшных гадов.

Уединившись с Гарутом поздним вечером в его кабинете и закрывшись всеми заклинаниями, какими только можно, Констан завел разговор о всех событиях, что случились с тех пор, как он выехал забрать пленного эльфа из лечебницы Портэйи.

— Я знаю, о чем ты хочешь меня попросить. Но прошу тебя не спешить с решением. Ближайшие годы я не смогу тебя отпустить. — Подвел Гарут итог их долгому и нелегкому разговору.

— И о чем же? — С интересом в глазах спросил Констант.

— Ты захочешь уйти на покой. Необычная семья, тем более в такой комплектации, будет отнимать много времени и сил. Тем более Ван… Конст, не обижайся, но твой родственник — жуткий тип. Я даже рад, что главой рода будет его брат. Но вот то, что некроманта я буду теперь видеть регулярно во дворце… — Гарут скривился, позволяя себе вольности, недоступные ему обычно.

Констант улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Покой нам только снится. Уходить мне не с руки, свой путь в большой политике мы только начинаем. А просить я хотел за оборотней. Надо найти и уничтожить все алтари, на которых приносили и, возможно, до сих пор приносят детей в жертву. В принудительном порядке запретить жертвоприношения под страхом смертной казни, а двуликих детей объявить чудом и в кратчайшие сроки создать для них в столице школу. Все те, кто не захочет оставлять в семье такого оборотня, всегда смогут отдать его в школу, не потратив при этом ни монетки.

Гарут криво улыбнулся:

— Будешь делать из них преданных подданных?

— Такие дети уникальны, как и их способности, а если они еще и будут благодарны… —

Констант не закончил фразу, впрочем, она и не требовала продолжения.

— Хорошо. Мне нравится эта идея. Но взамен ты будешь должен мне услугу.

— Кроме того, что я не ухожу на покой? — С ехидцей поинтересовался Констант.

Гарут недолго сверлил его недовольным взглядом, дожидаясь, пока все следы неуместной веселости сойдут с лица друга и соратника.

— Ты должен занять пост Первого Советника. Пост второго я бы предложил Сезарио, но уже вижу, что он скорее сорвется в бега, чем согласиться находиться на одном месте.

— Предложи его Ниэлю. — Внес встречное предложение Констант.

Гарут поджал губы, словно сомневался в этой кандидатуре, но кивнул головой, давая понять, что Константа он услышал.

— А пост Третьего..? — Продолжил разговор оборотень.

— Оставлю открытым. — Заявил Гарут и осклабился. — Хочу посмотреть, как за него сейчас утроят большую подковерную возню. Должны же быть и у меня хоть какие-то развлечения… — Вздохнул он.

— Да, ты очень скучно живешь. — Усмехнулся Констант, старательно изображая сочувствие. — Кстати, а что с бывшим Первым Советником? — перевел он тему.

— Сильф убедил меня не причинять вреда ему и представителям его рода, кто не участвовал тем или иным образом в военных действиях.

— Чем объяснил такое странное требование?

— Он утверждает, что именно советник помог ему подойти к бывшей Покровительнице Любви незаметно. Ван умеет быть благодарным, как ни странно… Не воспользоваться такой возможностью было бы глупостью. Но остаток жизни бывшему советнику придется жить под колпаком. Да, ты так и не сказал, что теперь с твоей второй ипостасью?