— Поедим, потом сразу будем выдвигаться. Розаро знает где находится храм, но даже на магической повозке мы будем добираться до него почти сутки.

— И нам еще надо заехать к Вану. — Добавила девушка и хотела еще уточнить по поводу ускорения процесса сборов, но в разговор вмешался Констант.

— А если учесть труп начальника тюремной стражи, который мы обнаружили, когда пришли за Нилой, трупы стражей и остаточную магию, которую как мог затер Сезарио, но не факт, что полностью, в связи с ее чужеродностью его личной магии, то нам нужно выдвигаться как можно быстрее.

— Труп начальника тюремной стражи?! — Нила опешила. И они с мэтром тревожно переглянулись. У каждого из них была своя причина для беспокойства, но поняли они друг друга без слов.

Девушка почувствовала, что и мышцы живота эльфа под ее пальцами стали более напряженными и пульс его участился.

— Я почувствовала нехорошую смерть, но подумала, что это из-за тех двоих, с которыми пришлось сражаться мэтру и Тэю.

Дельфина покачала головой, ее так и распирало от желания все вывалить: от истерзанного состояния трупа и луж крови, до ее собственных эмоций. Но присутствие Третьего Советника по-прежнему сдерживало. Сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к этому супругу своей подруги? И не будет ли пятый еще хуже? Кого она там в древних развалинах собралась спасать? Полутруп какого-нибудь древнего правителя?

Слово взял Констант.

— Его словно безумный оборотень рвал…

— Безумный оборотень… — Нила метнула встревоженный взгляд на Миая, что с мрачным видом сидел, уставившись в окно.

— Если оборотень сходил с ума, то до конца признаки безумия никак не убрать, пока они не пройдут сами. — Подтвердил ее мрачные догадки Констант. — Поэтому нам действительно лучше покинуть город. Тем более вызваны маги из столицы. В итоге их появлением нам не грозит ничем страшным, исключительно моим раскрытием. Чего мне не хотелось бы делать. И потерей времени. Но ты ведь тоже не настроена задерживаться? — Обратился он к Ниле.

Все замерли. Вот и подвел Констант разговор напрямую к тому вопросу, который беспокоил всех в той или иной степени.

Куда так сремится целительница и чем им всем новое приключение в итоге может грозить?

Нила чувствовала спиной все устремленные на нее взгляды. Они прожигали. Но не как тепло руки Константа какие-то пятнадцать минут назад, а неприятно выжигали почти осязаемые дыры в ее теле.

Слюна во рту сразу стала вязкой и горло внезапно пересохло.

Тэй положил теплую, гладкую ладонь сверху на ее руки и по разуму девушки прошлась волна понимания и поддержки.

Нила поцеловала Тэя между лопаток и эльф вздрогнул от неожиданной ласки. Между тем девушка осторожно освободила руки и развернулась к остальным присутствующим лицом.

— А мне гораздо более интересно, кем является наш будущий член семьи… — Тэй тоже обернулся, подсвеченная сзади отблесками огня, его фигура, казалось, полностью пылала по краям пламенем цвета червонного золота, но внутри она оставалась темной и на его фоне Нила казалась особенно бледной. В сером свете утра пара смотрелась сюрреалистично.

«Сговорились вы, что ли? Кто да что…» — Пронеслось раздраженное в голове у девушки.

— И как в эту картину вписывается еще и Ван? — Добавил эльф и Нила пораженно застыла.

— Ты вспомнил? — Она стремительно обернулась и ее большие глаза заглянули в лицо эльфа, отыскивая на нем то самое выражение, что было у него на лице в день образования между ними связи. Выражение беспечной, легкой и ничем не омраченной любви, когда кажется, что море по колено и жизнь бесконечна.

Но нет. На его лице читалось лишь желание подтвердить возникшую догадку.

— Что именно? — С легким удивлением в голосе уточнил эльф.

— Я тебе называла имена всех возможных будущих мужей в тот день, когда мы с тобой… — Разочарованно пробормотала Нила, разворачиваясь к остальным.

Открывшаяся ей картина напоминала…

Ничего она ей не напоминала, но все обращенные к ней лица выражали ту или иную степень изумления и недоверия.

— Шесть? — Недоверчиво задала вопрос Дельфина.

— Шесть? — Повторил за ней Констант, изогнув левую бровь.

— Шесть?! — Выкрикнул после небольшой паузы Миай и расхохотался, запрокинув голову. Расхохотался громко и заливисто, совсем не так, как положено нарину, выходцу из одной из самых влиятельных и знаменитых семей.

— Возможно. Шесть. — Подтвердила Нила безучастно. И добавила, — только, как потом оказалось, одно имя я назвала неверно.

— Это чье же? — Поинтересовался Констант, на лице которого блуждала непонятная улыбка.

— Того, кто заперт в развалинах древнего храма…

— И кого мы, вроде как, собираемся спасать? — Уточнил Констант.

— Да.

— То есть, наличие в будущих супругах Вана ты не отрицаешь? — Вмешался в разговор Тэй.

Нила нахмурилась и оттащила стул от стола таким образом, чтобы, сев на него, видеть всех присутствующих.

— Не отрицаю, но не отрицаю и того, что супругами возможно мы и не станем.

— А почему тогда ты не можешь не стать супругой этому, в Храме? Кстати, ты так и не назвала его имя. — К разговору присоединился и Миай.

— Его имя Нептунаэль, Покровитель Морей и Океана.

Казалось, что присутствующие уже не могли удивляться, но Ниле все-таки удалось в очередной раз всех удивить.

Миай в неверии даже приоткрыл рот. Он слез в подоконника, на котором сидел, и подошел к жене.

— Ты ведь пошутила, да? — Он склонился к ней, ожидая подтверждения.

Скажи «да» — кричала вся его поза.

Но вопреки и его чаяниям, и надеждам Тэя, Сезарио и Константа, Нила покачала головой в жесте отрицания.

— Тогда, будучи женой Покровителя, ты перестанешь быть человеком. А как же мы? Кто тогда мы для тебя? — В каждом слове Миая сквозила боль и разочарование. Ему, таким же агонизирующим эхом, вторили чувства других мужчин.

Нила едва выдерживала напряжение, разрывающее ее изнутри.

Она не знала, как утешить и успокоить.

Разве что рассказать все с самого начала…

— Я останусь человеком на протяжении всей своей человеческой жизни. — Начала она и поняла, что начала не так.

Миая аж перекосило.

— А потом будешь жить вечно, со своим Покровителем даже не вспоминая о нас?

Нила встала со стула и потянула на него Миая, тот дернулся, но все таки подчинился. Хоть на его лице и читалась решимость уйти, а не остаться. Девушка села к нему на колени и, вглядываясь в зеленые глаза, начала медленно говорить, одновременно пропуская не сильно длинные, но и не совсем короткие пряди светлых волос сквозь пальцы. Она всматривалась в грубые черты лица оборотня и ловила себя на мысли, тут же повторяя ее вслух, что он — один из самых прекрасных мужчин во всем мире.

И даже Суйх не был так красив.

— Суйх? — Переспросил Миай хриплым голосом, наполненным теплом.

— Суйх, — нежно и нараспев подтвердила Нила, — он был одним из самых прекрасных мужчин. Как внешне, так и внутренне. Он был из тех Богов, что произошли из людей, но из людей не нашего мира. Он нас, людей этого мира, и создал, по своему образу и подобию. Он был умным, верным, самоотверженным, добрым, смелым, немного мечтателем. Любил дорогу и путешествия. И любил только одну женщину… Самую прекрасную из всех Покровителей, Покровительницу Равновесия, ту, которую мы знаем под именем Судьба…

Речь Нилы текла размеренно и плавно, также плавно, кака и руки ее скользили по волосам и лицу Миая, успокаивая.

Она говорила и говорила, описывая все, что видела сама, о чем рассказал ей Ниэль и показал Мир, в котором они все живут.

Никто не осмеливался ее прерывать.

Слушали, затаив дыхание, словно самую красивую и самую страшную сказку из всех, что им когда-либо доводилось слышать.

Воздушная магия Тэя закончила с приготовлением завтрака и расставила на столе тарелки, но никто не притронулся к еде. Она так и остыла, как остыл и травяной отвар, что был разлит в кружки.