Да, припоминаю что-то такое, он периодически избегал меня, будто его тошнило, я пожимала плечами и не обращала внимания, не представляя, насколько чудовищно ему от этого больно.

— А ведь вместе с его голодом тебя знаешь как должно было выворачивать? До крика сжигать от желания. До битья головой об стены… Я как-то уехал от Илавии на месяц. Чуть не сдох…

— Ты и… ИнАбиер? Серьезно? — я ушам своим не поверила, готовая истерично расхохотаться. Так вот как близняшки вчера на пробежке узнали про мою якобы императорскую кровь. Через истинного Илавии. Дикс поморщился и показал мне язык в ответ, с досадой цыкнув.

— Это сейчас неважно. А важно то, что ее тут тоже чуть тонким слоем по земле не раскатало, если бы не сестра. Пытка это знатная, скажу тебе. Зато когда вернулся…

— Так всё, хватит, — перебила я его, пока не пошли интимные подробности встречи двух влюбленных истинных. А вообще, не зря Илавия боевик. Мало кто другой справился бы с… зверскими инстинктами Дикса. Как в физическом, так и в ментальном плане.

— Попробуй не отталкивать, а притягивать. Хватит уже бояться, ты ведь не из пугливых, Мория. Не надо думать о том, что в Индаре он может откусить от нашего мира кусочек, как от спелого яблока, — парень слегка задумался. — Или не кусочек. Половину. Или целиком сожрать, ну ты поняла ход мыслей. Не стоит думать об ответственности, общем благе и спасении миров. Подумай хоть раз в жизни о себе. Об удовольствии. О любви. И майку эту сними, хашрину, смотреть больно. Фигура у тебя что надо, лицо, волосы, глаза, все такое, так иди и покажи их ему. А про чистого Д'энии, ни сы, никому не скажу.

— Откуда же я взялась такая? — уже без дерзости, устало, бесконечно устало спросила, будто он мог знать ответ.

В ответ полукровка только развел руками.

Я шумно выдохнула и с силой потерла глаза рукой. Дикс тихо усмехнулся, вставая, потрепал меня по голове ладонью и направился к двери.

— Дикси, — позвала я, когда он уже открыл дверь. Он обернулся, приподнимая брови и дурацки улыбаясь, до ямочек на щеках поджимая губы. — Ты сам до этого додумался?

— Ну, Рин — мой хороший друг, просто хороший человек и будет классный император. Мне не плевать на него. А ты, видимо, думала, я дурак безграмотный? — хохотнул он, уже закрывая дверь.

— Нет, я думала, ты балбес, — прокричала я ему вслед.

Глава 19

Если в этом бреде хоть крупица правды, то я смогу и Рина от этого избавить.

Эта мысль уколола внезапно. Именно — уколола. Слегка болезненно и неприятно, и прямо в солнечное сплетение. Будто я не очень-то и хотела бы это сделать, если бы даже могла прямо сейчас.

Я совсем запуталась. Рин мне нравится, но как друг, как человек, как кто угодно, но только не как мужчина. Хотя…

Я встала и подошла к зеркалу, разглядывая себя. Не такая уж и хашрина майка, чего Дикс прикопался? Фигура да, не спорю, нормальная, но какой ей еще быть, если не было ни дня моей жизни без физических тренировок. Не считая дней, когда валялась в невменозе в лазарете. Распустила волосы. От долгого пребывания в косе они мягко вились, доставая до поясницы. Я расправила пальцами густую челку, понимая, что пора ее подстригать, а то уже мешает глазам. Сняла майку и скептически оглядела позеленевшие синяки. И фиолетовые, и желтые, вперемешку с красноватыми точками, следами укусов. Прям космос. Провела ладонями по груди, животу, бедрам, зачем-то представляя, как это мог бы сделать Рин.

В этот момент в дверь снова постучали, я заметалась, натягивая снова майку, запуталась в ней, попав рукой в горловину, а головой в правый рукав, и открыла наконец дверь. Вот теперь точно Ринсдей.

— Привет. — Я искренне улыбнулась, радуясь, что мне не придется самой к нему идти.

Он не вошел сразу, первые несколько секунд разглядывая меня. Спокойно, но внимательно. Тоже явно не так давно из душа, черные волосы чуть выше плеч частично забраны в пучок, чтоб беспрестанно не лезли в глаза. Переоделся в этот раз все белое, тонкую льняную рубашку без пуговиц и хлопковые свободные штаны. Ему очень шло.

— Новая мода? — махнув на меня рукой, сказал с усмешкой, но ухмыляться непринужденно, с хитрецой, с искренним удовольствием от стёба, как раньше, у него не удавалось. Я вздрогнула, вспомнив, как выгляжу, хлопнула ладонью по лбу и посторонилась, приглашая войти.

— Смешно, обхохочешься. Я хотела переодеться, когда ты постучал, — попыталась оправдаться я, закрывая за ним дверь. Так, расслабиться, и думать о хорошем. Скрепя сердце, потянула майку, чтобы ее снять. Под ней, конечно, у меня был довольно хорошо прикрывающий грудь топ, но в прошлый раз выяснилось, что кому бы он помешал. И тут мне пришлось остановиться, заметив, что Рин замер, глядя на меня, с плохо скрываемой смесью страха и предвкушения. Да, он очевидно боялся. Уверена, если б дело касалось только его, то ни одна тварь на свете и любые последствия встречи с ней не испугали бы его, даже не будь он заклинателем с силой джинна. Он боялся снова причинить вред мне.

Внезапно мне пришло в голову, что вряд ли стоит показывать ему последствия его срыва. Хорошего настроения не добавит. Оставив майку в покое, попытавшись только вернуть отверстия на свои места, я отправилась в гардеробную.

— Я понимаю, что ты все еще боишься, но можешь выставить щит, если хочешь, я пойму. Могу поделиться резервом, чтоб он тебя не истощал, — произнес он негромко уже мне в спину.

— Я не хочу никаких щитов. Не между нами. Со страхом можно бороться, если знать, кто на самом деле причина твоего срыва, — отозвалась я, оборачиваясь. Рин совсем вымученно усмехнулся, опустив глаза. — Я просто не хотела, чтобы ты видел…

— Покажи.

— Не стоит, Рин, правда.

— Я к тебе не прикоснусь. Но я должен знать, что сделал. Показывай, — жестко приказал он. Меня передернуло не столько от властности в повелении, сколько от этого «я к тебе не прикоснусь». Что ж…

Я стянула майку, бросив ее на диван, и подошла. Голову почему-то слегка обносило.

Рин действительно не пытался сделать ни одной попытки приблизиться. Вообще не двинулся с места, кажется, даже не дышал, следя только глазами.

— Тебе было больно? — прошептал он.

Я покачала головой, подходя ближе. Боли я тогда почти не чувствовала. Только страх. Ринсдей явно не знал, что еще сказать. Забыл свой повод прийти. И я его понимала. Он всегда должен быть сильным, защищать Истинную, но что делать, если единственный, от кого меня надо оберегать — это он сам? И мне искать спасения — от него — у него же, как?

— Я думаю, со временем страх утихнет, если мы будем делать вид, что все как обычно. Мне даже немного не хватает тебя — того бесячего наследника, мешающегося абсолютно при всех моих делах. И мы стали старше — за эти два часа. Догнали свои двадцать и восемнадцать лет, — я махнула рукой сначала на него, потом указала на себя.

— Ничего не будет как обычно, Ная… — начал было он, отступая на шаг, но я перебила.

— Если ты продолжишь сосредотачиваться на своей вине, то конечно не будет. Не стоит этого делать, — я искренне недоумевала, почему он не понимает. — Прокол допустить может каждый, силу не сдержать может каждый, на тебе груз, который нужно делить на двоих, делить с истинной. Это я тебя подвела, я не помогла, вини хотя бы обоих! Но не себя одного, это неправильно… — подходя еще ближе, горячо проговорила, борясь с желанием снести с его лица это удрученное выражение чем-нибудь большим и тяжелым. Но ничего такого у меня не оказалось под рукой, да и комнату разнести не хотелось, не в первый день, хотя бы, поэтому я замахнулось и ударила просто ладонью. Знала, что заблокирует.

Удар пришелся на предплечье, которым Рин загородился от меня. Хоть какое-то движение, вот только нападать в ответ он явно не спешил. Уходить от ударов тоже, просто блокируя. Наконец Ринсдей поймал кулак, просвистевший в сантиметре от его носа, обхватил меня и прижал спиной к себе. Завел мою руку за спину, другую удерживал рядом с шеей, не давая выйти из захвата. Развернулся к зеркалу. Волосы рассыпались у меня по плечам и частично скрывали синяки.