Правда она вероятно решила, что того данного ею ответа будет достаточно. Бри озадаченно смотрела на босса. Тот же лишь взглядом дал понять, чтобы она продолжала. И, ведомая какими-то знакомыми чувствами, она подчинилась.

— Четверо братьев… вообще родной у меня один. Другие трое появились в нашем доме, когда я была маленькой. У них всех… оказалось не радостное прошлое. В результате они поочередно попали на ферму моего отца, стали ему там помогать, а взамен получили кров над головой. Дом. Они вырастили меня, каждый из них приложил руку к тому, чтобы я стала той, кем являюсь. Поэтому я считаю их братьями, не менее родными.

— Чем они занимаются? — желая знать больше, спросил Артур.

— Они… что ж… — девушка замялась, механически почесав руку в том месте, где была тату с их именами, но скрытая рукавом водолазки. — Самый старший, Морти, открыл свое дело много лет назад. Сейчас фирма постепенно разрастается в своей отрасли. Морган… он у нас самый умный. Его всегда интересовала только наука. Физика, химия — все туда. Его заслуга в том, что у меня никогда не было двоек по этим предметам в школе, — усмехнулась девушка. Затем она услышала ответный смешок, опустила глаза на руку и продолжила. — Стефан работает в автомастерской. Он очень сильный и обожает машины. Особенно копаться в них и наконец находить поломку. Это как… достигнуть заветной цели.

А дальше Бри не знала, что сказать. Тема единственного родного брата всегда была под запретом для обсуждения с кем-либо. Поведение Дарлина тревожило ее. Девушка продолжала безумно любить придурка, но… он решил отделить свою личную жизнь от семьи. Она не знала о нем почти ничего — ни про работу, ни про жизнь. Она даже не знала точно, где он живет — могла лишь догадываться. Это несколько пугало ее, ведь все что он делает — происходит неспроста.

— А последний? — прервал мысли девушки Артур, ожидая продолжения истории.

— Дарлин… он… — Бри замялась, но потом решила — коль уж он сам спросил — то пусть слушает. В конце концов, Холту не суждено было пересечься с ее братом в жизни, а поделиться хоть частью того, что накопилось, Бри было необходимо. — Вообще, я не знаю, чем он занимается.

Начальник нахмурился, вытаскивая из кармана упаковку с сигаретами и зажигалкой. Прикурив одну прямо там, в кабинке, он снова обратился к Эванс.

— Почему? Если это твой родной брат. Или у вас трудности в общении?

— Что-то вроде того, да. Почему-то он решил оградить свою личную жизнь от семьи. В девятнадцать он поступил в колледж и никому не сказал, в какой и где. Уехал туда и ввел определенные правила. Ему можно звонить, но он никогда не возьмет трубку. Перезвонит сам, когда сочтет нужным. Он никогда не говорит — приедет на какой-то праздник или нет. Если едет к кому-то в гости, то сообщает за двое суток, но никогда не говорит, во сколько приедет. Появляется внезапно и так же внезапно исчезает. Не знаю, как с остальными, но мне он всегда оставлял…

— Книги Джейн Остен, — опередил ее начальник.

— Да, — хриплым голосом ответила Бри. — Про это вы уже слышали. Книги всегда в очень странном переплете — я обошла многие книжные магазины и Австралии, и здесь, в Нью-Йорке, но еще нигде такого не видела. У меня дома стоит целая коллекция таких, последняя книга стала ее завершением.

— Хочешь сказать, что твой брат полностью отделил личную жизнь от своей семьи?

Девушка подняла на него взгляд и кивнула, грустно вздыхая.

Увидев это, Артур, вероятно, решил сменить тему. Вид грустной помощницы показался ему жалким, да и сосредоточенная или задумчивая она нравилась ему больше.

— Ты серьезно так сильно любишь Джейн Остен?

— Я ее и люблю, и ненавижу одновременно, — серьезно ответила девушка.

В этот же момент в кабинку зашел официант. Он принес девушке ее десертик и обоим по чашке кофе. Молодой парнишка неодобрительно глянул на Артура с сигаретой, но сдержался от комментария и ушел. Богатым можно все.

— Дай угадаю. Твоя любимая книга… — мужчина закрыл глаза и поводил рукой перед Бри, изображая из себя телепата, — «Гордость и предубеждение».

— Хм… — в ответ, Эванс сделала задумчивое лицо, потерев подбородок. А потом резко помотала головой. — Нет. Это моя любимая книга в четырнадцать лет.

— Девочка-подросток с… крашенными волосами и пирсингом? — Бри кивнула, — перечитывающая один из самых популярных любовных романов английской классики… Что-то не особо верится.

На это девушка нервно усмехнулась.

— Это вы сейчас так говорите. Если бы видели меня в том возрасте, вы были бы в не меньшем шоке, нежели наш преподаватель литературы, когда я на отлично написала эссе по этому роману.

— Да ну, — воскликнул Холт. — Что же с тобой было такого, что могло меня так сильно поразить?

— Ну… начнем с того, что меня вырастили мужчины. У меня не было подружек, другие девочки обходили меня стороной. Все презирали меня за мой внешний вид. У меня был пирсинг в носу, в языке, над бровью, походка, как у парня, а волосы вечно спрятаны под шапкой — торчала только челка, крашенная в зеленый.

Холт усмехнулся рассказу помощницы, отчетливо вообразив, как все это выглядело.

— Хотел бы я на это взглянуть, — с улыбкой ответил он, глядя девушке в глаза. — А какая сейчас любимая книга?

— Из Остен? — Бри задумалась. — Наверное… «Эмма».

***

Еще около часа Артур и Эванс пили кофе, разговаривая о книгах, авторах, суждениях и много еще о чем. Для Бри это было в новинку — открыто беседовать о чем-то со своим начальником. Не о работе, а о чем-то личном, интересном. Она могла беседовать с Артуром — у нее это вышло, однако, подсознательно, девушка все равно ждала какого-то подвоха. Эти разговоры, взгляды, которые бросал на нее Холт, не предвещали ничего хорошего. Глупо, конечно, было так судить — может он просто хотел поближе ее узнать. Однако что-то внутри все равно екнуло. Интуиция девушки во все горло кричала, что это не к добру.

Однако, когда они вернулись в офис, между обоими снова образовалась некая пропасть. Артур больше ни о чем не спрашивал, холодным тоном отдавал распоряжения. И вот это Бри, как ни странно, нравилось больше. Тут она хотя бы понимала, что у него на уме и как себя вести. Однако, все эти его взгляды остались. Они смущали ее, вгоняли в краску и заставляли мурашки бегать по спине. Такая реакция была непозволительна. Эванс вообще не понимала, что с ней творилось. Может это и не было возможным, но что-то было в его взгляде такое… знакомое. Оно пробуждало в ней забытые чувства, только в два раза сильнее.

***

Домой девушка явилась, опять же — как ни странно, около десяти вечера. Даже успела на автобус. Там ее уже ждала Моника.

Рыжая сидела на кухне, напротив нее стояло два бокала. Один пустой, а в другом плескалась алая жидкость, которую Нельсон иногда отпивала. Девушка была явно чем-то встревожена. Она даже не заметила, как подруга вошла в квартиру. А когда увидела ее — вздрогнула от страха и только потом пришла в себя.

Нахмуренная и пораженная таким поведением Мон, Бри прошла на кухню, только сбросив туфли в прихожей и села напротив девушки.

— Что за повод? — уточнила блондинка, кивая на бокал с вином.

— Это… — Моника замялась, будто собираясь с мыслями, а потом выдала. — Бри, я подумала над твоими словами. И пришла к выводу… Короче, ты права. Он уже достаточно унижал меня и больше я ничего не жду. Сейчас я хочу начать новую жизнь, малявка. Но для этого я не смогу жить у тебя. Поэтому завтра начну подыскивать себе новую квартиру, перееду, заберу остатки вещей, а потом возьму отпуск. Съезжу к сестре на пару дней в Канаду.

Все это рыжая выпалила на одном дыхании. Она сама не знала, почему так нервничала. Возможно, боялась задеть девчонку своим отказом от их совместной жизни. А может это был такой страх перед чем-то новым, ведь ей предстоял серьезный шаг. Вероятно даже все сразу.

Но, как минимум, по поводу первого, Моника могла не переживать. Бри лишь улыбнулась ей, а потом встала и обняла. Она поддержала Нельсон, согласилась во всем помочь. Правда от помощи та галантно отказалась, потому что должна была пройти этот путь сама. В ответ Эванс лишь пошутила, что на ужин ей теперь опять придется питаться фастфудом.